Записки начинающего феодала - Сергей Кусков Страница 10

Я опёрся о зубцы башни, выглянул наружу. Вниз. Высоко. Примерно уровень тринадцатого-шестнадцатого этажа. Для меня-Ромы не смертельная высота, здоровее видали. Но здесь Пуэбло — очень крутая цитадель. И мне, представляете, приходится подниматься почти сюда каждый день, ибо живу я тут, на пятом. Обернулся к сотнику, сложил руки перед грудью.

— Я не он. Запомни это. Хорошо, ты прошёл проверку. Тогда то, зачем позвал. «ВСЁ», как ты говоришь. Есть ещё один магистрат, который я хочу отдать тебе.

— Мне? — Старый воин усмехнулся. — Я не гожусь для управления графством. Не понимаю ни в ремёслах, ни в дорогах. И тем более в торговле. У меня даже имения своего нет, безземельный я.

— Наоборот, именно ты как раз и годишься. Ты станешь консулом. Главным в графстве, отвечающим за приготовления к войне. Перепись военнообязанных. Подготовка к мобилизации. Списки. Ротации. Кого когда и куда послать. И главное, в случае необходимости должен мочь сам возглавить войско. Любое, ибо именно ты становишься вторым после меня.

— Выше Атараисков?

Я поёжился, как от зубной боли.

— Этот момент уточним. Но все бароны ниже тебя однозначно и должны тебе подчиняться. Подумай, кого поставить на сотню. Вольдемар потянет?

— А кого тогда главой твоей охраны?

— Сигизмунда. Он — точно потянет! — Я расплылся в довольной улыбке.

Да, это была фантастика! Гигабайты бело-рыжего порно на ноуте залиты не зря. Мечта дрочера осуществилась, и реальность переплюнула любые ожидания.

Особо «розовых» сцен не вышло, обе девочки были закоренелые натуралки, и слова Мишель насчёт «попробовать» ограничились лишь лёгкими ласками, помогающими подготовиться к «основному блюду», а не заменяющими их. Уроженке этого мира Астрид они даже понравились, она и не подумала, что ТАК можно без мальчика. Наивное средневековье, как же мне здесь нравится! Основным блюдом был я, и вот тут обе постарались на славу. Цветные бело-красные всполохи волос меняющихся девочек ещё долго будут стоять перед глазами, вызывая приятное покалывание в районе позвоночника.

— О чём ты думаешь? Спросила лежащая справа Астрид. Я формально разглядывал потолок балдахина, а на самом деле пытался найти ответы на откуда-то взявшиеся вопросы: «Ну и что теперь?» и «А оно точно того стоило?» На второй ответить хотелось «нет». Ибо лучше бы я остался дома, пусть неудачником, но зато мог бы увидеть родных людей. Но всё было не так однозначно, и правильный ответ я сформулировать не мог, ибо сам не понимал. А по поводу первого вопроса всё обстояло ещё менее однозначно, хотя, казалось бы, вариантов ещё меньше. Но оставлять и задвигать Астрид не хотелось. Да, она специально приблизила мерзавку-лекарку, отгородив её своей симпатией от интриг замковых слуг, у которых в своей среде тот ещё паучатник. Благодаря ей Анабель не съели, у неё даже нервного срыва не случилось пока я был в Аквилее — цветёт и пахнет. Но расплата за это — возможность сестрёнке уехать в родное баронство и забыть меня и наши объятия как страшный сон.

Но, чёрт возьми, я не хотел её отпускать!

— Я не хочу тебя отпускать, — признался я.

Посапывающая слева Анабель подняла головку.

— Рома, мальчик мой, но тебе придётся.

— С чего бы? — в моём голосе прорезалась лёгкая злость.

— Потому, что она твоя кровная сестрёнка. Я понимаю, что нравы средневековых феодалов отличаются от принятыхв моём… Нашем мире. Но ты изучал генетику и должен понимать, что у вашей связи не должно быть будущего. Ни дай бог она заберенеет от тебя! А ещё ты калечишь девочку психически, и я не знаю, что хуже.

Это говорит та, которая на пару лет младше меня и минимум на год младше Астрид. Внешне. М-да.

— Я! Не! Хочу! Её! Бросать! — отрезал яи вскочил. Отсел на кровати подальше от этих бестий. Астрид тоже села, почему-то прикрывая грудь ладонями. Потом сообразила, закрыла их волосами. Получилось красиво.

— Почему? Ты же понимаешь, что это… Ошибка. Это безумие, которое пора прекратить, — также села напротив и Анабель. То есть травница в курсе ВСЕГО, это заговор. Против меня. Наверное ей открытым текстом сказали что требуется, и какая плата за это будет (после отъезда Рыжика она останется тут главной, если сможет удержаться).

— Потому, blyad', что я не воспринимаю тебя как сестру! Понимаешь? — выкрикнул я рыжей.

Они смотрели на меня, я нf них. Пояснил, хотя ощущал, что мне за это будет ататай:

— Моя сестра осталась дома, в России. Там, где я умер. А ещё мне всегда нравились рыжики. Я мечтал о такой, как Астрид! — повернул голову к лекарке. Неприятно говорить о человеке, когда тот сидит напротив тебя, но говорить в лицо ещё хуже. — И когда перенёсся, устоять просто не мог.

Да, Рыжик, я знаю всё, что знал Ричи. Я помню всё, что помнил он, — снова оборот к сестрёнке. — Я помню, как мы лазали по деревьям, как забрались однажды на колокольню старой церкви? где ты распорола ногу. Помню, как сидел у твоей постели, перекладывая мокрые тряпки на твоём лбу, когда ты болела. Я помню все чувства, что испытал тогда. Но я НЕ РИКАРДО!

Рикардо же, сука такая, трахал тебя, зная, что ты его сестра! — продолжил я зло, выкрикивая со всей скопившейся ненавистью на носителя тела. — Он не любил тебя больше, чем сестру, у него не было к тебе особой нежности, ему просто нравилось тебя трахать — ты красивая. Он был поддонком, и в его черешушке не отложилось ни одной негативной эмоции в отношении этой связи!

Я не вижу в тебе сестру, потому, что не местный; у него не было тормозов тоже. А потому я НЕ МОГУ отказаться от тебя! Отказаться… Когда только-только тебя встретил! Только нашёл ту, которую искал двадцать семь лет!

— Сволочь! Сволочь! Сволочь! — Астрид в истерике со всей дури принялась лупцевать меня подушкой, затем набросилась с кулаками. Повалила, забралась сверху и принялась дубасить, и делала это довольно больно. Ручка женская, но тяжёлая. Дочь потомственных военных, да и слабые тут в принципе не выживают, любого сословия.

Стоило огромных сил перехватить её запястья, но чтобы обездвижить, пришлось навалиться сверху, всем телом, подмять своим весом. И только после этого истерика превратилась в рыдание.

— Верни мне брата! Верни мне моего брата, сукин ты сын!

— Воскреси меня ТАМ! Воскреси! — давил в ответ я. — Думаешь? от меня что-то зависит?

— Я не хочу тебя! Я хочу своего Рикардо! Верни мне его!

Я целовал её глаза. Затем её щёки. Шею. Я обнимал её, гладил волосы.

— Я знала! Я почувствовала, что ты не он! — плакала она.

— Я помню ВСЁ, что помнил он.

— НО ТЫ НЕ ОН!!!

И не поспоришь.

— Я, наверное, пойду. — Анабель встала, и, в отличие от сестрёнки, ни капельки не стесняясь, накинула поверх ночную и вышла из комнаты. И, чёрт возьми, поступила мудро. Я тоже хотел уйти следом, но проблему это не решит — будет только хуже. А потому я снова смотрел в потолок балдахина и пытался найти решение.