Запретный атрибут - Денис Петриков Страница 10

Не прошло и минуты, как в помещение бодрым шагом вошёл ещё один обладатель шерстяной мантии. Судя по уверенности, вошедший был здесь главным и сейчас выполнял роль арбитра. Выслушав стороны, он переговорил с приглядывающими за мной стражниками. Наконец было вынесено не очень понятное мне решение, в результате которого у меня стало ещё меньше свободы.

Пожилой маг встал из-за стола и, подойдя к одному из шкафов, достал из него миниатюрные металлические колодки. Разомкнув их небольшим ключом, он передал предмет стражникам.

Колодки оказались непростыми. Стоило чёрному металлу оказаться на моих руках, как тело моё практически парализовало. И так слабое, всё оно вмиг налилось неподъёмной свинцовой тяжестью.

Далее же выяснилось, что мне достался билет на редкое представление. Вип-место. Первый ряд. Считай, на сцене сижу.

Дверь в очередной раз отворилась, пропустив в помещение двух латников в блестящих доспехах. Не будь моё положение столь печальным, я бы наверняка пошутил, что парни надыбали где-то листовой нержавейки, из которой на современном оборудовании наклепали себе брони «а-ля средневековье». И так как плазменная резка, аргонная сварка и 3D печать слабо совместимы с закосом под кузнечное дело, броня вышла излишне крутой. Идеальная подгонка и размеры, выверенные шарниры. Никакого скрипа и бряцанья. На поясах вошедших висели короткие мечи с довольно широкими клинками.

Зайдя внутрь, «кастрюли» покрутили забралами и встали в нескольких шагах от каменного кресла.

А вот та, которую ввели после, заставила моё сердце ёкнуть. Впрочем, «ёкнуло» не только сердце. И «ёкнуло», несмотря на моё полуобморочное состояние, ощутимо.

Третий латник крепко сжимал в руках двухметровый шест, на конце которого было закреплено кольцо-ошейник из похожего на серебро металла. И ошейник этот был сомкнут на шее весьма впечатляющей женщины.

Боги, как же она красива. Вьющиеся от природы каштановые волосы, большие выразительные глаза, идеальный овал лица. Лицо чуточку полновато, но то, пожалуй, лишь обманчивое впечатление от чувственных губ и щёк.

На женщине был надет просторный, смазывающий фигуру подпоясанный балахон. Но даже он не мог скрыть большую вздёрнутую грудь, тонкую талию и подчёркнуто выделявшиеся овалы крепких бёдер. Словно прекрасная героиня фэнтезийного арта ожила передо мной и немедленно пленила рассудок.

Создавалось впечатление, что, как и меня, женщину накачали ослабляющим препаратом. Походка её была шаркающей и неуверенной, а руки сковывали похожие на мои колодки.

Невольно залипнув на незнакомку, моё мужское эго породило вопрос, как столь большая и высокая грудь может быть при этом столь упругой. А то, что она упруга, было видно при каждом шаге пленницы.

«Стоп, раз два? Это ещё что за кобелизм? Не об этом сейчас думать надо!» — найдя в себе силы, одёрнул я сам себя.

Нашёл-то нашёл, но именно в этот момент незнакомка подняла на меня взгляд и «стрельнула искрой» светло-карих глаз. Тщательно пролеченный в студенческие годы спермотоксикоз воспрянул и разрушающим волю потоком устремился в кровь. Гормоны, влюблённость или же имела место быть какая-то магия, но с этого момента пленница стала для меня самой прекрасной женщиной на свете, а мужики, её пленившие, недостойным жить мудачьём.

Изверги! Чтоб вы сдохли! Как же, спрашивается, мне помочь этой несчастной красавице?

Тем временем конвой, похоже, моего эро-бзика не разделял. Закованные в броню мужчины действовали холодно и чётко.

Вслед за латником с шестом в помещение вошли ещё двое конвоиров. Обступив каменное кресло, они, присоединившись к первым двум, заключили его в квадрат. Последними в помещение вошли ещё два мага во всё тех же принятых здесь серых мантиях.

Манипулируя шестом-захватом, латник подвёл женщину к каменному креслу, заставив на него усесться. Пленница, впрочем, не сопротивлялась. Далее двое латников убрали ладони с рукоятей мечей, подошли к креслу и первым делом защёлкнули на ногах и шее пленницы металлические захваты. Не знаю, как именно был устроен шест, но конец его как-то хитро и быстро отсоединили от ошейника.

Усадив женщину, латник что-то скомандовал, и пленница покорно выставила перед собой скованные руки. Один из магов боязливо подошёл к креслу, прочитал короткое заклинание и, манипулируя похожим на печать ключом, снял колодки.

Следующим шагом, как я понимаю, руки женщины должны были пристегнуть к каменному креслу. Но не пристегнули…

Строго говоря, мужчина я в общем-то сдержанный. Несмотря на это, я какое-то время пребывал в роли зрителя мужского пола, залипшего на хорошо снятый порнофильм. Вот сейчас идёт прелюдия с демонстрацией упругих форм и ненасытных злодеев. Пристёгивания там и всё такое. А вот дальше. Вот-вот…

То, что порнофильм отменяется, а взамен него начинается «Техасская резня бензопилой» в режиссёрской хард-версии, до меня дошло далеко не сразу. Первый удар «беззащитной незнакомки» я пропустил, так как пялился на её упругую грудь, но ясно одно, в результате этого удара голова снимающего колодки мага отделилась от тела.

И понеслось.

Латники выхватили из ножен свои короткие мечи. Стоило их серебристым лезвиям увидеть свет, как они вспыхнули беловатым свечением.

Отсечённая голова упала на пол. Из разорванных артерий обезглавленного мага, заливая пленницу, каменное кресло и пол, хлестала кровь.

Момент, когда из этой крови сформировалось нечто похожее на острую сосульку, я уловил довольно чётко. Но вот миг, когда эта «сосулька» оказалась в забрале ближайшего латника, был мной упущен.

Далее же начался откровенный, несовместимый со здравым смыслом трэш. Изогнувшись в кресле, женщина рывком выгнулась в обратную дугу. От этого движения голова её отделилась от тела, частично оторванная, а частично срезанная оковами. А может, и не отделилась, так как голову эту соединял с шеей играющий формой кровавый шлейф.

Конвоиров осталось четверо. Магов трое. Занеся светящиеся мечи, к пленнице бросились двое латников. Короткие клинки вошли в сексапильное тело. Зашипело и забулькало так, как шипит и булькает, если вогнать в свиную тушу раскалённую арматуру.

Пленница, которую сейчас удерживали лишь скованные ноги и у которой, мать моя женщина, в общем-то не было головы, крутанулась, словно распрямившийся жгут. Один из латников, отброшенный нечеловеческой силой, мешком пролетел через зал, разбив в щепки заставленный склянками и приборами шкаф. Второй потерял руку, обрубок которой сначала ударился в потолок, а после упал совсем рядом со стулом, на котором, собственно, сидел я.

Трэш продолжался.

Притянутая кровавым шлейфом голова женщины вернулась на шею, после чего пленница с кресла вскочила. Точнее попыталась вскочить, ведь ноги её были прикованы к его основанию металлическими захватами.

Но это ведь небольшая проблема для неведомой грудастой «херотени», правда?

Ноги пленницы с хрустом переломились, ступни оторвались от тела. Сама же она, совершив дикий прыжок, ушла от новой атаки светящихся мечей и, совершив бросок покалеченного тела, перелетела через стол, заключив в объятия прижимавшегося к стене старого мага.