Академия сердцеедов. Отбор - Полина Верховцева Страница 10

—Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

—Эллис Ватерли, Марика Сарбуки, Роуз Мак’Эрди, Кайла Браш, Ева Найтли.

Меня аж подбросило от волнения.

Просочившись между тех, кому до сих пор не повезло, я направилась к входу.

—С дороги!— мимо меня решительно проскочила блондинка и первая поднялась по ступеням.

—Десять минут, девочки,— напомнил куратор,— время пошло.

И нас запустили в башню Прозрения.

Внутри оказалось тесно и сумрачно. Сквозь узкие щели бойниц пробивались одинокие солнечные лучи, подсвечивая старую кладку внутренних стен и пыль, неспешно витающую в воздухе.

Пока я осматривалась, мои спутницы на перегонки понеслись вверх по винтовой лестнице.

—Я первая!

—Нет я!

Их топот уже затих где-то над головой, а я все еще тормозила на первых ступенях. От волнения отчаянно потели ладошки, а еще тряслись ноги. Да так сильно, что я дважды споткнулась, а в третий раз вовсе чуть не повалилась навзничь, умудрившись наступить на свой собственный подол. Ладно руки успела выставить перед, иначе бы расквасила лицо о гладкий, истертый сотнями ног пол.

Удержалась, почти грациозно припав на колени, и в такой позе заметила, что на правом ботинке налип внушительный комок не то грязи, не то удобрения из сада.

—Черт!

И как в таком виде появится перед будущим наставником?

Я оглянулась в поисках какой-нибудь палочки или камушка, с помощью которого можно было бы сковырнуть это недоразумение, но ничего не дошла. Поэтому дальше поднималась, ругаясь и пришаркивая ножкой по ступеням.

Наверху оказались несколько проходных комнат, по которым, выпучив глаза, бегали девушки.

—Я не знаю, что выбрать! Не знаю!— в голос причитала одна из них.

Я пока не понимала, что происходит. Зато увидела на полу какую-то щепку, с ее помощью отковыряла добро, налипшее на обувь, и тут же почувствовала себя увереннее.

Ладно, приступим.

Прошла дальше и оказалась в комнате, заставленной старой мебелью. Стол, застеленный пожелтевшей скатертью, массивный местами рассохшийся комод с бронзовыми ручками, тумбочка у окна, полки на стене. И везде разложены какие-то побрякушки. Колечки и бусики, просто прозрачные камни и кулоны, крохотные стеклянные статуэтки и древние чеканные монеты.

—Что с этим делать?— в полнейшем недоумении спросила у блондинки, которая в отличие от остальных вела себя сдержано. Она переходила с места на место и обстоятельно рассматривала все, что было разложено.

—Издеваешься?— одарила меня надменным взглядом.

—Нет. Я действительно не понимаю, что делать.

Райдо, наверное, думал, что все и так в курсе, поэтому забыл рассказать о такой мелочи, что делать, когда попадешь внутрь башни.

Блондинка смерила меня подозрительным взглядом и, напоровшись на мою полнейшую растерянность, нехотя пояснила:

—Эти вещи оставили старшекурсники. Ты должна выбрать только одну из них и предъявить на выходе.

—То есть я должна выбрать себе наставника по каким-то безделушкам?— удивилась я.

—Не безделушки, а пропитанные магией артефакты,— фыркнула она и прошла мимо, напоследок обронив,— К чему потянуло — то и бери.

В первой комнате мне ничего не приглянулось. Вроде маленькая стеклянная статуэтка котенка понравилась, но не так сильно, чтобы захотелось взять ее в руки. Во второй комнате тоже ничего не зашло, как и в третьей. Больше комнат не было.

Я снова вернулась в первую. Покрутила в руках какое-то кольцо, с обеих сторон рассмотрела монетку, с которой на меня сердито косил чей-то надменный профиль. Все не то. Нет отклика. Перешла во вторую комнату.

Время уже поджимало, и я понимала девочек, которые продолжали бегать вокруг меня и причитать. Но им проще. Они из Хайса и все у них будет хорошо, а над мной занесенным топором висит возвращение в Муравейник.

—Пожалуй, я возьму вот это,— сказала блондинка и забрала с полки маленький медальон в виде лепестка клевера.

А я, почему-то зацепилась взглядом, за колечко лежащее рядом — серебряное с темным камнем, из глубины которого пробивались синие всполохи.

—Время!— раздалось откуда-то снизу.

Я больше не колебалась. Взяла кольцо, чувствуя, как приятно оно холодит руку, и решительно пошагала вниз.

Из башни мы выходили через низенькую дверь, притаившуюся в пыльном углу под лестницей. Снаружи нас ждал проверяющий:

—Предъявите артефакт, пожалуйста.

Я разжала ладонь, показывая кольцо. Позади меня причитала румяная пухлая брюнеточка:

—Не успела ведь ничего,— сокрушалась она,— в последнюю секунду схватила то, что под руку попалось.

Дальше я ее не слушала, потому что проверяющий, сделал пометку у себя в свитке, и жестом отправил меня по дорожке, над которой ажурной аркой сплетались лианы с нежно-розовыми цветами.

Впереди слышался гомон десятков голосов, и с каждым шагом волнение все усиливалось. А когда вышла на площадку, окруженную вздымающимися в несколько ярусов трибунами, и вовсе стало не по себе, потому что я почувствовала себя маковой булочкой на прилавке.

Свободных мест не было, как и женщин, а вот парней — хоть отбавляй. И все они с не только с превеликим интересом нас рассматривали, но и, не особо церемонясь, обсуждали.

—Я бы вон той рыженькой с удовольствием помог… Пару раз,— прозвучало откуда-то справа, и следом взрыв хохота.

О, боги…

Куда я попала?

Кажется, нервничала здесь только я. Остальные девушки выходили на арену достойно и даже с каким-то затаенным ликованием во взглядах.

В этот момент, очень остро ощущалась разница между девочкой, выросшей в трущобах Муравейника, и остальными, привыкшими к устоям и правилам Хайса. Мне неоткуда было узнать правила отбора. До сегодняшнего дня я и понятия не имела ни про артефакты, ни про арену, на которой буду стоять как лошадь на базарной площади.

На нервной почве аж спина зачесалась. Мне показалось, будто по коже ползут десятки муравьев, перебирая своими крошечными лапками.

Передернуло.

Тяжело выдохнув, я расправила плечи, нашла где-то на задворках улыбку и вытащила ее на поверхность. Что я в самом деле? Такой путь проделала, чтобы поджать хвост и прятаться за чужими спинами? Ну уж нет.

Если для поступления надо скакать на сцене на всеобщем обозрении, то буду скакать, причем выше, чем все остальные. Мачеха всегда говорила, что я упрямая, как осел и настырная, как чайка в порту, вот и посмотрим, как эти качества пригодятся в Академии.