Война с демонами. Мертвые демоны (сборник) - Питер Бретт Страница 10

– Вот же черное сердце Най, – пробормотал Аббан. – Приготовься бежать, – сказал он Арлену, вручив ему сумку.

– Я отдам деньги твоей матери, – сказал Аббан Джамере.

– Не смей! – прошипел тот. – Ведьма их прикарманит! Я приду за ними потом, и лучше бы им оказаться у тебя под рукой!

Он взялся за веревку, но не успел сдвинуться с места, как в окне замерцал свет. Веревку заметили, раздался крик.

– Бежим! – яростно шепнул Аббан.

Помогая себе копьем, он бросился прочь на удивление резво. Арлен последовал за ним, даже юнец, когда дама в белом посветил из окна фонарем и обнаружил их, поспешил за ними, бормоча красийские проклятия такой скороговоркой, что Арлен не разобрал ни слова.

– Эй, вы! Остановитесь! – заорал клирик.

Окна храма расцветали светом, и дама спрыгнул на землю, не прибегнув к веревке. Перекатившись по песчанику, он устремился в погоню сразу, как истощилась инерция падения.

– Остановитесь и предстаньте перед судом Эверама! – крикнул он.

Но все трое знали, что «суд Эверама» означает лишь быструю смерть, и благоразумно продолжили бег, свернули за угол и ненадолго скрылись из поля зрения клирика.

Аббан, пыхтевший и ковылявший с опорой на копье, превратился в обузу. Вдруг он споткнулся, упал на колени и выронил копье. Безумными глазами взглянул на Арлена. Взмолился:

– Не бросай меня!

– Не будь ослом, – цыкнул Арлен, схватил тучного купца за руку и рывком поставил на ноги. – Доведи Аббана до повозки, – велел он Джамере. – Я задержу дама.

– Нет, – возразил Джамере. – Я могу…

– Уважай старших, малец, – перебил его Арлен и поразился, услышав из собственных уст отцовскую фразу.

Он схватил мальчишку за руку и толкнул к Аббану. Тот посмотрел на него как на полоумного, но Арлен ответил свирепым взглядом, и юнец, кивнув, поднырнул под Аббаново плечо.

Арлен, невидимый ночью в черных одеждах и с сумкой за спиной, скользнул в тень. Если кого и поймают с поличным, то пусть его.

«Вот ты и влип», – отметил голос в голове.

Дама бегом обогнул угол, но все же оказался готов к засаде и плавно пригнулся, избежав размашистого пинка в солнечное сплетение. Перекувырнувшись, он резко выпрямился и напряженными пальцами ударил Арлена по запястью.

Кисть онемела, копье выпало из омертвевших пальцев. Дама присел и крутанулся в подсечке; Арлен отпрянул и покатился кубарем, затем вскочил на ноги, и дама бросился на него белым вестником смерти.

Они сошлись на ровном месте и принялись обмениваться яростными ударами. В первые мгновения Арлен решил, что не все потеряно, но вскоре стало ясно: дама просто примеривается. Он резко увернулся от пинка, крутанулся и с силой врезал Арлену по горлу.

Из Арлена не раз вышибали дух, но сейчас вышло иначе. Казалось, дух этот заперли, перекрыв ему выход и вход. Задохнувшись, Арлен качнулся, а дама почти лениво ударил его в живот, так что воздух мучительным залпом вырвался из поврежденной трахеи, а сам он грохнулся навзничь.

Послышались шаги других дама, подоспевших из Шарик Хора, замерцали их фонари. Арлен попытался встать, и дама хладнокровно шагнул к нему.

– Кто твои сообщники, прислужник Най? – спросил дама. – Назови имена хромого и мальчишки, и я подарю тебе быструю смерть.

Арлен напрягся, готовый атаковать, и дама рассмеялся:

– Твой шарусак жалок, глупец. Ты только продлишь свои мучения.

Арлен знал, что имеет дело с лучшим бойцом, без преувеличения. Но поединок больше мастерства. Поединок – это победа любой ценой.

Захватив горсть песка, он швырнул его дама в глаза и что было мочи пнул в колено. Раздался хруст, приятный для слуха Арлена. С воплем вцепившись себе в лицо, дама рухнул на землю.

Арлен кое-как встал и помчался за Аббаном и мальчишкой. Те уже погрузились в повозку, и Арлен запрыгнул к ним в тот самый миг, когда Аббан хлестнул верблюда. Животное рванулось с места. За ними пустилось в погоню полдюжины клириков, вооруженных фонарями, и неслись они с неописуемыми грацией и скоростью.

Аббан нещадно настегивал несчастного верблюда, и постепенно они начали отрываться – животное развивало прыть, недоступную людям. Арлен осмелился подумать, что им удастся уйти, но тут они угодили в яму, и повозка лишилась одного колеса из двух. Троицу беглецов швырнуло на землю, а верблюд остановился, переводя дух.

– Идите вы оба в бездну! – сказал Джамере. – Я не собираюсь умирать за чина и хаффита.

Вскочив на ноги, он побежал к дама.

– Пощадите, господа! – крикнул юнец, валясь перед ними на колени. – Я был просто заложником!

Арлен не стал мешкать и смотреть на дальнейшее.

– Живее! – крикнул он, толкнул Аббана к верблюду и выхватил острый нож, чтобы перерезать постромки.

Как только животное высвободилось, он сунул ногу в стремя, схватился за луку седла и сильно, плашмя, ударил верблюда лезвием по крестцу. С истошным ревом тот снялся с места и пустился бежать под удаляющиеся крики дама.

– Забирай книги, Пар’чин, и уходи, едва рассветет, – сказал Аббан. – Исчезни из города, а я подкуплю стражу, и она поклянется, что тебя не видели здесь неделю.

– А ты? – спросил Арлен.

– Мне будет легче без тебя и улик. Джамере скажет, что не разглядел наших лиц из-за ночных покрывал, а пара взяток при отсутствии доказательств прекратит всякое дознание.

– Благодарю, друг мой, – поклонился Арлен. – Прости, что причинил тебе столько хлопот.

Аббан похлопал его по плечу:

– Я тоже виноват, Пар’чин. Стоило предупредить тебя об опасностях Баха кад’Эверам. Будем считать, что мы квиты.

Они пожали руки, и Арлен вышел в ночь.

На рассвете он вернулся в гостиницу как бы с алагай’шарака. В этом никто не усомнился, и он собрал пожитки и покинул Форт Красия прежде, чем большинство его жителей вышло из Подземного города. Охранявшие ворота даль’шарумы даже отсалютовали ему копьями.

Арлен ехал, сжимая в руке драгоценный свиток – карту. Он заправится в Форте Райзон, а потом отыщет Анох-Сан.

На базаре зашикали: купцы предупреждали о приближении дама.

Аббан поспешно убрался в шатер и стал смотреть в щелочку на отряд даль’шарумов, разгонявших толпу и сопровождавших группу разъяренных дама. Среди прочих был и юный, худосочный послушник. Аббан вцепился в холстину, когда они остановились перед входом.