Проблема с миром - Джо Аберкромби Страница 11

Ему было уже к шестидесяти, но его движения были по-прежнему быстрыми, а внешность пригожей. У Вик, должно быть, было больше седых волос, чем у него. Он бросился на сиденье рядом с ней, бормоча под нос стирийские ругательства, потом переключился на общее наречие:

– Молодежь в наши дни, а? Ждут, что им поднесут весь мир на золотом блюде!

Вик взглянула на Огарка: парню, похоже, и простых-то блюд довелось видеть не так уж много, и вряд ли ему когда-либо что-либо подносили. Даже сейчас, одетый в опрятную черную форму практика, он напоминал ей брата. Этот извиняющийся вид, эта вечная сутулость, словно он постоянно ожидал затрещины…

– Некоторым приходится встречаться с трудностями, – заметила она.

– Моему племяннику немного трудностей бы не помешало! – Филио покачал головой, глядя на молодых людей, шаркающих по дощатому полу фехтовального круга, отполированному многими поколениями мягких туфель. – У него быстрые руки и хорошее чутье, но он должен еще столькому научиться!

Филио простонал при виде неаккуратного выпада.

– Когда-нибудь, я надеюсь, он будет представлять наш город на турнире в Адуе, но от таланта мало толку, если нет дисциплины… – Он снова вскочил. – Давай, осел, подумай хорошенько!

– Вы ведь и сами сражались на турнире?

Филио лукаво улыбнулся ей, опускаясь на скамью:

– Это что же, вы разузнавали о моем прошлом?

– Вы проиграли будущему королю Джезалю в полуфинале. Держались с ним вровень до последнего касания, насколько я помню.

– Вы там были? Но в то время вам не могло быть больше десяти лет!

– Мне было восемь.

Хороший лжец придерживается правды, насколько это возможно. Ей действительно было восемь лет, когда произошел этот поединок, но в тот момент они сидели, сбившись в кучу, в темноте вонючего корабельного трюма, прикованные к одной большой цепи, – ее семья и несколько десятков других осужденных. Все они направлялись в Инглию, в тюремные лагеря, откуда было суждено вернуться лишь ей одной. Впрочем, она сомневалась, что подобные картины могли бы вызвать большой восторг у Филио, который сидел с сияющими глазами, погрузившись в воспоминания о былых победах. Люди редко радуются, когда говоришь им всю правду.

– Ликующие толпы, звон стали, турнирный круг, устроенный перед великолепнейшими зданиями Агрионта! О, как я был горд! Это был лучший день в моей жизни!

Перед ней был человек, который восхищался Союзом с его любовью к внешнему блеску и порядку. Человек, который превыше всего ценил точность и дисциплину. Вот почему Вик оделась в парадный мундир чрезвычайного инквизитора, начистив сапоги до зеркального блеска, разделив волосы пробором в линеечку и безжалостно затянув их в узел на затылке.

– Так, значит, вы тоже относитесь к поклонникам прекрасной науки? – спросил Филио, махнув в сторону сверкающих клинков.

– Как можно не восхищаться ею? – (В действительности Вик была равнодушна к фехтованию.)

– Но полагаю, вы явились сюда, чтобы набирать голоса?

– Его величество чрезвычайно озабочен тем, чтобы Вестпорт остался там, где ему надлежить быть: в составе Союза.

– Иначе говоря, этим озабочен его преосвященство? – промурлыкал Филио, не отрывая взгляда от фехтующих, следя за каждым выпадом и защитой. – И с кем вы уже успели переговорить?

– Я пришла к вам первому. – (На самом деле он был четвертым, но Вик знала по опыту, что необходимо оберегать гордость тех, кто пользуется ограниченной властью: они обижаются гораздо легче, чем действительно могущественные люди.) – Наставник Лорсен отзывался о вас в самых ярких красках как об одном из наиболее почтенных старейшин, пользующемся уважением во всех лагерях. Человеке, чей голос мог бы объединить вокруг себя других.

– Это, разумеется, лестно, но наставник слишком высокого мнения обо мне. Если бы объединение людей зависело лишь от одного голоса… Возможно, Вестпорт не был бы столь прискорбно разобщен.

– Может быть, мы могли бы помочь вам примирить своих сограждан. Я знаю, вы верите в Союз.

– Несомненно! Верил всю свою жизнь. Мой дед был одним из тех, кто с самого начала стоял за присоединение к нему нашего города. – Улыбка Филио поблекла. – Но это дело очень непростое… Король Джезаль был человеком известных достоинств, в то время как король Орсо молод…

Филио поморщился, увидев, как его племянник эффектно взмахнул клинками.

– …и, как говорят, в избытке предавался всем порокам, свойственным для молодых людей. Ваши ошибки в войнах против Стирии тоже принесли немало вреда. И затем, есть еще Солумео Шудра. – Филио прищелкнул языком. – Вам уже довелось слышать, как он говорит?

– Немного.

– Такая убедительность! Такой напор! Такая… – как это говорится? – харизма! Его любят так, как могут любить только политиков, лишенных власти – а следовательно, неспособных разочаровать. Он заставил многих людей увидеть вещи по-своему. На стороне Союза нет никого, кто мог бы с ним равняться; все они слишком неповоротливы. Но ведь в том-то и трудность, не правда ли? Защищать со страстью то, что ты уже имеешь, – это слишком скучно. В то время как любая альтернатива столь пленительна! Радуги обещаний! Каскады мечты! Блистательный корабль фантазий, которому не грозит столкновение с необходимостью действительно что-либо делать.

– Так, значит, его величество может рассчитывать на то, что вы проголосуете так, как надо?

– Хотел бы я ответить вам бескомпромиссным союзным «да»! Но боюсь, в настоящий момент… – Филио страдальчески сморщил лицо. – Все, что я могу вам предложить, – это традиционное стирийское «может быть». Здесь, в Вестпорте, на Перекрестке Мира, посередине между гурками, стирийцами и Союзом, мы поневоле научились искусству компромиссов. Я бы не смог так долго участвовать в политической жизни города, если бы жестко придерживался тех или иных принципов.

– Принципы подобны одежде, – заметила Вик, разглаживая свой мундир. – Их приходится менять в зависимости от собеседника.

– Вот именно. В свое время, я надеюсь, мы сможем обсудить мою цену за переодевание в нужные цвета, да? Но было бы глупостью выбрать сторону слишком рано. Я ведь могу оказаться на той, которая проиграет!

Вик подумала, что едва ли может его винить. Если она чему-то и научилась в лагерях, так это одному: всегда держаться с победителями.

– В таком случае мы поговорим позже. Когда будущее несколько определится.

Вик встала, игнорируя внезапный приступ боли, прострелившей искалеченное бедро, щелкнула каблуками и отвесила жесткий формальный поклон. Филио, по всей видимости, это очень понравилось. Но не настолько, чтобы пообещать ей свой голос.

– Надеюсь. Но давайте не будем заставлять друг друга тратить время, пока мы не уверены в своих цифрах… А! – Он вскочил на ноги, увидев, что каблук его племянника коснулся края круга. – Следи за задней ногой, идиот! Точность!