Ленинградец - Александр Берг Страница 11

Далее. С открытым кузовом будет зенитная, там на выбор: или спарка 12б7-миллиметровых пулеметов, или спарка 20-миллиметровых авиапушек, или одна 37-миллиметровая пушка. Также в открытом кузове можно установить 82-миллиметровый миномет, но лучше разработать более мощный, от 100 миллиметров и больше. (Я прекрасно знал, что такой крупнокалиберный миномет ПМ-38 в 120 миллиметров будет разработан в следующем году.)

Вот вам навскидку восемь вариантов колесных бронетранспортеров, которые можно выпускать на единой базе. Различия только в бронекорпусах и вооружении, плюс небольшая разница в трансмиссии. Практически такие же варианты можно сделать и на гусеничном ходу. Легкая противопульная броня и практически полная взаимозаменяемость всех запчастей и агрегатов, что значительно упростит их ремонт в процессе эксплуатации, особенно в боевых условиях.

– Это, конечно, хорошо, вот только боюсь, что наша автомобильная промышленность не потянет массовый выпуск этой бронетехники. Ее ведь потребуется очень много, не тысячи, а десятки тысяч единиц, если не сотни тысяч.

– Есть у меня на этот счет одна задумка, вот только это уже не только не мой уровень, но даже и не ваш. Такое сможет решить только товарищ Сталин.

– Вот завтра и предложишь ему это.

– Не понял?..

– А что тут непонятного? Завтра встретишься с товарищем Сталиным и сам ему скажешь про свою задумку.

– Это так быстро можно попасть к товарищу Сталину на прием?

– Нет, просто он сам хотел на тебя посмотреть. Вот и расскажешь ему, как нам, по-твоему, можно увеличить выпуск бронетехники.

Я, несколько ошарашенный, смотрел на Павлова: ни фига себе тут девки пляшут по четыре штуки в ряд. Я тут думаю, как мне плавно подвести разговор к необходимости встречи лично с товарищем Сталиным, а тут уже, как говорится, все сделано до нас. Вот это мне подфартило. Теперь только бы заинтересовать Сталина своими аналитическими прогнозами, тогда можно будет сделать очень многое, а не только подтолкнуть производство новых образцов бронетехники.

– Так, Олег, сейчас получишь у моего секретаря направление в гостиницу, она, кстати, недалеко отсюда. А кроме того, я тут подумал, тебе ведь придется мотаться по многим нашим оружейным заводам, раз ты хочешь на свои танки и бронетранспортеры новое вооружение. Думаю, как военнослужащему тебе будет лучше с ними разговаривать, а потому завтра к 10 утра приедешь сюда в кадры и получишь удостоверение и все полагающееся тебе как командиру. Пока, так сказать, авансом получишь звание воентехника второго ранга. Если успешно пройдешь со своим танком госприемку, то получишь воентехника первого ранга, а там посмотрим. Судя по твоим задумкам, у тебя еще много чего есть, вот и будешь расти в звании по мере принятия на вооружение новых видов бронетехники.

Всё, на сегодня хватит. Сейчас дуй к моему секретарю за направлением в гостиницу, ее адрес он тебе скажет, а завтра сюда за документами. И возможно, завтра тебя вызовет товарищ Сталин, а потому после трех часов дня чтобы был в гостинице. Всё ясно?

– Да, Дмитрий Григорьевич, всё ясно.

– Тогда иди. И да, подождешь у секретаря, пока я ему дам распоряжение насчет тебя.

Когда Новиков вышел из его кабинета, Павлов сначала позвонил своему секретарю и велел ему в срочном порядке оформить Новикова как воентехника второго ранга с выдачей ему всего положенного.

Нет, Новиков определенно талантлив. Как он расписал единую боевую платформу для разной бронетехники, а какая это экономия времени и сил получается. К тому же после своей командировки в Испанию Павлов понял, что армии нужны мощные средние и тяжелые танки с противоснарядной броней. Но он сам не инженер, а тут ему прямо в руки попал инженер, который думает, как и он. Если правильно разыграть эту карту, то можно получить значительные преференции, а поэтому надо держать этого Новикова поближе к себе, включив его в свою команду.

8 сентября 1937 года, Москва

Вчера весь вечер я думал, что это было – почему Павлов решил присвоить мне воинское звание. Его заявление, что так мне будет легче находить общий язык с военными, на мой взгляд, простая отговорка. Это ведь палка о двух концах: до этого военные не могли на меня давить, а теперь я вынужден учитывать воинскую субординацию. Какое у меня звание? Считай, самое низкое, рядовой состав я во внимание не принимаю. Если раньше я мог, если так обстоятельства сложатся, просто послать какого дуболома в лампасах подальше, пешим эротическим маршрутом в дальние леса, то теперь это будет несколько проблематично, ведь субординацию никто не отменял. Вот до сих пор и гадаю, к лучшему это или к худшему.

Нет, Павлова понять можно: он создает свою команду, и я для нее отличная кандидатура. Молодой и энергичный, перспективный конструктор, предложивший новую концепцию бронетехники и вполне могущий воплотить все свои задумки в жизнь. По мнению Павлова, такой человек вполне подходил для его команды, да и Сталин, похоже, мной заинтересовался. Ведь не зря он меня к себе вызвал, значит смог я его заинтересовать. И если у меня все срастется, то и Павлов будет на хорошем счету, а там, глядишь, и еще себе очки в глазах вождя заработает.

А с другой стороны, думаю, мне воинское звание кое в каких делах поможет, так что, наверное, плюсы все же перевешивают минусы. В конце концов все имеет свою цену, а это не такая большая цена.

Утром, после завтрака, я сразу поехал в управление к секретарю Павлова. С вызванным им человеком я за пару часов обошел несколько кабинетов, причем начали мы с фотографа, где мне дали надеть для фотографии подходивший мне по размеру китель. В пустые петлицы вставили необходимое количество кубиков, и так фотограф меня сфотографировал на удостоверение и для личного дела.

Затем был марафон по кабинетам, написание автобиографии, подпись нескольких документов, и в конце я получил на руки командирскую книжку и накладные на склад для получения формы (летней, слава богу, зимнюю я уже должен был получить дома, в Питере) и оружия. На складе я выбрал себе ТТ. Во-первых, он мне больше нравился, чем наган, а во-вторых, были у меня насчет ТТ кое-какие планы. Впрочем, не только насчет его.

К тому моменту, как меня вызвал прибывший в управление Павлов, я был нагружен, как мул. Выданный мне на складе кладовщиком по доброте душевной старый солдатский сидор был набит под завязку. Нательное белье, повседневная и парадная форма, сапоги, ремень с кобурой и пистолетом. Все это набилось в сидор: я же не ожидал, что мне все сразу выдадут, и пришел в управление, можно сказать, с пустыми руками. У меня были только тубус и портфель с чертежами, а туда все выданное вещевое довольствие не засунешь.

– Ну что, оформился в кадрах?

– Да, Дмитрий Григорьевич, оформился. Мне даже сразу все вещевое довольствие всучили вместе с оружием, я даже не ожидал такого.

– Вот лизоблюды. Ладно, через три часа нас с тобой в Кремле ждет товарищ Сталин. Сейчас сходим в нашу столовую, пообедаем, а то неизвестно еще, на сколько мы с тобой задержимся в Кремле. Свои шмотки оставишь пока у меня, потом заберешь, когда вернемся.