Охотник - Эйке Шнайдер Страница 11

Он поклонился — низко, до самой земли, безмолвно прося прощения за то, в чем его вины не было вовсе. Развернулся и зашагал прочь, чувствуя спиной неотрывный взгляд.

Очень хотелось напиться, но разве это когда-нибудь могло кого-то вернуть? Гуннар мотнул головой и направился к Руни — глядишь, удастся отвлечься неотложными делами.

На стук дверь открыл слуга, с поклоном провел в дом. С лавки у окна, отложив пяльцы, поднялась Сив, женщина Руни. Лет на пять младше Гуннара, а приятеля, значит, на добрые десять. Поклонилась:

— Прошу за стол. Руни сейчас выйдет.

— Не утруждайтесь, — поклонился он в ответ. — Я не голоден.

Желудок, словно протестуя, заурчал — на самом деле Гуннар с утра не ел, а в доме одуряюще пахло пирогами. Девушка улыбнулась:

— Позвольте вам не поверить.

Она жестом указала на лавку, пришлось подчиниться. Приятель, появившись из соседней комнаты, кивнул вместо приветствия, сел напротив.

— Ешь давай, и не отнекивайся. Отощал, в чем душа держится. Хотя после такого немудрено.

Значит, не почудилось тогда, в самом деле приходил.

— Были бы кости, мясо нарастет.

Зато Руни, некогда худой и узколицый, за последние полгода, что они толком не виделись, раздался в поясе, да и в щеках, хотя дородным его и сейчас назвать было трудно. Ничего, на таких пирогах скоро гладким станет.

Гуннар отодвинул тарелку, поняв, что больше в него не влезет ни кусочка, а жаль. Хозяйка сноровисто собрала со стола, вернулась к пяльцам. Сев, помедлила, положив руку на живот и глядя куда-то словно внутрь себя. Надо же… Хотя когда он ее в дом взял, года полтора как?

— Вот теперь рассказывай, зачем пришел, — сказал Руни. — И не говори, будто просто мимо проходил или только проведать решил.

— Не буду, — усмехнулся Гуннар.

Руни глянул в сторону девушки, шевельнул бровью, та послушно снова отложила пяльцы.

— Не стоит, — Чего ее гонять, в самом деле, пусть себе вышивает. — Скрывать мне нечего. Дела не найдется?

— Не слишком торопишься? Может, отдохнешь сперва?

— Больше недели отдыхал, уже бока болят.

— Оно и видно, что отдыхал, — фыркнул Руни. — Зайди к Эрику. У него дело есть, хотя заработать едва ли удастся.

Гуннар удивился: у Эрика он был не далее как утром, и тот ничего не сказал.

— При Вигдис, видимо, не хотел, — правильно истолковал его выражение лица Руни.

— А она-то тут при чем?

Руни снова посмотрел на Сив, и та молча вышла из комнаты.

— Мы подумали, что будет неправильно, если ее вышвырнут из собственного дома, — сказал он. — Эрик придумал способ добыть деньги, и для этого ему нужен ты. В детали я вдаваться не стал: меньше знаешь — меньше можешь разболтать. Да и вообще…

Несмотря на то, что от их команды Руни отдалился, на поминки по матери Вигдис он пришел. Но, подойдя высказать соболезнования, услышал в ответ, мол, если бы его подчиненные делали свою работу, соболезновать бы не пришлось. Ни оправдываться, ни спорить он не стал, молча развернулся и покинул дом.

— Но обиды обидами, а справедливость справедливостью. Я в деле, — продолжал он.

— Выкупить с торгов? Она откажется.

Потому что Гуннар — единственный среди них, кто сможет владеть этим домом. И значит, Вигдис станет полностью от него зависеть. Захочет — оставит, захочет — прогонит. Нет, он никогда бы с ней так не обошелся, даже рассорившись вдрызг и если остальные вдруг не стали бы вмешиваться. Но и знания, что у него будет возможность так поступить, довольно. Сам Гуннар на ее месте тоже не согласился бы.

— Не совсем. С торгов мы не выкупим и впятером: кое-кто из совета давно приглядел себе этот особняк. Даже приходил к Вигдис, предлагал освободить дом немедленно, забрав все, что считает нужным. За приличную плату.

— Я не знал.

Интересно, чего еще не знает он, но знают остальные? У одаренных свои секреты?

— Ты тогда был слишком занят, пытаясь удержаться на этом свете, — сказал Руни. — Хотя, наверное, и не должен был знать. Вигдис никому не рассказывала, насколько мне известно. Но тот человек пришел ко мне с просьбой посодействовать… убедить ее стать посговорчивей.

— И?

— Обижаешь, — фыркнул Руни.

— Виноват.

Тот кивнул, дескать, забыли.

— Так что торги нам не выиграть. А даже если и выиграем, оформлять собственность придется на тебя… на что Вигдис не согласится, и я ее понимаю.

— Я тоже.

— Поэтому я покопался в церковных книгах. У деда Вигдис по матери был младший брат, который пропал после битвы у Елани…

Про ту битву до сих пор песни поют. Чаще такие что, послушав их, самому удавиться хочется. Но…

— Наследник?

— Который сам приехать не может, потому что раны, полученные в той битве, дают о себе знать. Возраст, знаешь ли. — Руни ухмыльнулся. — Ему сейчас должно быть чуть за шестьдесят.

Для одаренного — не возраст. Для крестьянина — глубокая дряхлость. Остальным — как повезет. Старые раны и бурная жизнь вполне могут превратить человека в развалину.

— Зато он готов вступить в права наследования заочно и, поскольку пользоваться наследством не сможет, сдать дом внаем до конца жизни нанимателя, с единственным условием: тот выплатит всю сумму единовременно.

Занятно. Впрочем, странно было бы всерьез верить, что неглупые люди, способные менять плетение мира по собственной прихоти, не найдут, как обойти запрет владеть и наследовать. Наверняка и другие способы есть, про которые «пустым» знать незачем. Значит, нужны свидетельства троих соседей, заверенные двумя писцами. Еще хорошо, чтобы нашелся кто-то, кто мог бы подтвердить, что битву при Елани тот родич Вигдис пережил, а почему домой не явился… да мало ли причин, может, не хотел родне показываться со шрамом на полморды или хромым, после удара по голове и не так переклинивает порой. И желательно свидетельство двух писцов из Белокамня, что все документы оформлены по правилам. Еще представитель…

— Ты людей нашел?

— Да. С меня — документы и свидетели. С вас — деньги. Если ты в деле.

— В деле.

Мало ли что они с Вигдис только что поссорились. Как поссорились, так и помирятся. А если и нет — Вигдис вместе с остальными его от престола Творца оттащила, так что…

— Сколько с нас троих?

Руни назвал сумму. Гуннар присвистнул. Потом припомнил, почем в последний раз ушел с торгов выморочный особняк в соседнем квартале — и это после холеры, когда таких домов было немало! Сравнил с тем, что просят сейчас за подложные документы на дом, где жила Вигдис… Пожалуй, дело действительно того стоит. Но даже если на троих… Гуннар припомнил, сколько его денег лежит на хранении у ювелира. Должно хватить, и немного останется. Пусть. Серебро в могилу не унесешь.