Кластер Верда. Первое правило крови - Алексей Калугин Страница 11

– Утром, – Валтор снял акубру и аккуратно положил ее на стойку возле стены.

– Удачно?

– Нормально.

– Что тебе предложить?

– Для начала парочку тиросонала и один бетанейтрал.

Хосе чуть понизил голос, хотя рядом никого не было. Да даже если бы на соседнем стуле сидел клиент, он бы ничего не услышал из-за грохота музыки.

– Тиросонал не советую. Любители говорят, что новая партия не очень удачная. Дает неприятные остаточные явления.

– А что так? – удивленно вскинул брови Валтор.

– Его теперь выпускает «Медлинк», перекупивший лицензию у «Скайлаба». А у «Медлинка», сам знаешь, репутация не очень-то…

– Понятно, – Валтор потер ладонью заросший щетиной подбородок. – Скоро этот «Медлинк» все под себя подгребет.

– Ну, у кого есть деньги, тот и гребет, – с философским спокойствием изрек Хосе. – Возьми ультрастеп. Пару дней назад прислали на пробу партию из Кластера Зорна. Те, кто пробовал, говорят, что не хуже прежнего тиросонала.

– Ну, давай, – согласился Валтор. – Попробуем.

Бармен положил перед Валтором треугольную картонку с логотипом «Медлинка» и поставил на нее красную прозрачную пилюльницу с тремя таблетками.

– Воду негазированную?

Валтор кивнул.

Бармен поставил рядом с пилюльницей высокий стакан с водой.

– Еще стакан вот этого, зеленого, – Валтор указал на стеклянную полку с бутылками за спиной у бармена.

– Это называется виски «Медлинк», – Хосе снял бутылку с полки и поставил перед рамоном еще один пустой стакан.

Валтор открыл пилюльницу, взял одну маленькую красную круглую таблетку, положил ее в рот и запил глотком воды.

– Дед говорил, что виски зеленым не бывает.

– Ну, может, когда прежде и не было, а сейчас сам видишь. – Бармен опрокинул бутылку над стаканом, и из нее полилась ярко-зеленая жидкость.

– Без разницы, – махнул рукой Валтор. – Я другого все равно не пробовал. Главное, чтобы торкало.

Наполнив стакан, Хосе поставил бутылку на место, но не ушел. Благо, других посетителей у стойки все равно не было. Облокотившись на стойку, бармен подался вперед.

– Слушай, а правда говорят, что у реднеков мяса не стало?

– Чем бы я тогда зарабатывал? – криво усмехнулся Валтор.

– Ну, откуда я знаю, что у тебя за дела? – пожал плечами Хосе.

С таким видом, что оставалось только добавить: «Не знаю и знать не хочу!»

– Кто об этом болтает? – Валтор глотнул из стакана с зеленым пойлом и поморщился.

– Да так… – Хосе пододвинул поближе к рамону вазочку с синтетическими орешками. – Слухи разные…

– А распускают их те, кто цену на мясо взвинтить хочет.

– Может быть, – не стал спорить Хосе.

Валтор сделал еще глоток зеленого виски и прислушался к своим ощущениям. Музыка сделалась заметно тише и приглушеннее, как будто его теперь прикрывал невидимый экран. Цвета одежды посетителей, отражающихся в зеркалах за барной стойкой, стали более насыщенными и яркими. Рамон щелкнул ногтем по краю вазочки с искусственными орешками. Даже звуки изменились, сделались немножко смазанными и расплывающимися. Как круги по воде. А все пространство вокруг наполнилось едва ощутимой вибрацией. По тактильным ощущениям это напоминало легкий массаж сразу нескольких сотен проворных, умелых пальцев.

– А ничего этот твой ультрастеп, – сказал Валтор.

И улыбнулся.

Собственный голос показался ему незнакомым.

Определенно – это был не его голос… А… Как это говорят?.. Лирический тенор!

Валтор понятия не имел, как должен звучать лирический тенор. Но ему нравилось название.

– Быстро тебя что-то забрало, – с тревогой посмотрел на клиента бармен.

– Не, нормально, – взмахнул рукой Валтор. – Мне хорошо… Честно – хорошо…

Быстро, словно боясь, что бармен его опередит, рамон выловил из пилюльницы две голубые продолговатые таблетки, кинул их в рот и проглотил.

– Повтори! – стукнул он пустой пилюльницей по стойке.

– Только не части, – предупредил Хосе, наполняя пилюльницу заново.

– Слушай, скажи честно, со мной когда-нибудь проблемы были?

– Честно – нет. И не хотелось бы, чтобы возникали.

Бетанейтрал начал действовать, и первоначальное возбуждение стало медленно уступать место спокойствию и кристальной ясности. Теперь Валтору казалось, что он понимает все. Абсолютно – все. Не знает – но понимает. Знания были ему не нужны, поскольку понимание приходило к нему само. В тот момент, когда ему это требовалось. Вот сейчас он, например, понимал, что Хосе говорит не просто так. За теми простыми словами, что он произносил, крылся какой-то иной смысл…

Очень глубокий…

Для понимания которого Валтору не хватало еще пары таблеток бетанейтрала…

Нет!

Понимание, прошив мозг Валтора тысячами тонких моноуглеродных нитей, перешло в новую стадию.

Валтор осознал, что пора переходить на пиоторезин!

И если после этого адская бездна не разверзнется под его ногами, тогда он…

– Валтор!

Голос Хосе отозвался в сознании яркой зеленой вспышкой, быстро обесцветившейся до бледно-фиолетовой. Удар ладони по стойке влетел через левое глазное яблоко в череп, отразился от его затылочного свода, не попал в отверстие ушного нерва, соскользнул вниз и затерялся где-то в области мозжечка.

– Валтор.

Прей взял стоявший перед ним стакан и сделал глоток. Он даже не понял, вода это была или виски. Без разницы.

– Да, Хосе?..

– Тебе нужно поесть.

Первая мысль: верно, у него с утра во рту ни крошки. И сразу же другая: откуда Хосе про это известно?..

– У нас сегодня в меню стейк. Могу подать к нему зеленый горошек, жареный картофель или кукурузу.

При разговоре о стейке Валтору пришла на память гора жареного мяса на обеденном столе в доме Сунна Буравчика. К горлу подкатила тошнота.

– Стейк говяжий?

– Откуда у нас говядина? – усмехнулся Хосе. – У нас заведение не того пошиба, чтобы говядину подавать. И клиенты не те, чтобы за нее платить. Соевый, разумеется. Но повар уверяет, что по вкусу как настоящий.

Валтор схватил стакан и двумя глотками допил.

– Горячее не хочу.

– Есть отличный салат «Цезарь». С курицей и синтетической ветчиной.

– Курица настоящая?

– Разумеется.

– Откуда?

– С птицефабрик, Валтор, – Хосе налил полный стакан воды и поставил его перед рамоном. – Ты в Кластере, приятель, а не в Раздолье. Здесь куры по дворам не бегают.