Вертолетчики Новороссии. Даешь Киев! - Георгий Савицкий Страница 11

Вертолетчики, чтобы не тратить дефицитные управляемые ракеты «Атака», решили ударить НУРСами. Влад снизился почти до самой земли — казалось, вытяни руку из кабины, и коснешься стелющейся под воздушными струями винтов травы. Существовал риск, что пулеметчик на «Хаммере» успеет ударить из крупнокалиберного ДШК на крыше джипа. Поэтому Ми-28 Н буквально стелился в десятке метров над землей.

— Дистанция пуска — две тысячи, — предупредил штурман-оператор.

— Понял, — Влад резко взял ручку управления вертолетом на себя, выполняя «горку». И на пикировании нажал на гашетку.

Залп неуправляемых реактивных снарядов размазался дымной кляксой в небе, а «Ночной охотник» резко отвалил в сторону, выпустив в стороны несколько огненных тепловых «ловушек» на всякий случай. После себя «Ночной охотник» оставил разорванный металл обгорелого «Хаммера» и черную кляксу подпалины на земле.

— «Террикон», прием, я Селезень, цель уничтожена. Задание?

— Селезню — возврат на «точку». Конец связи.

Боевые вертолеты Ми-28 Н применялись не только как средство огневой поддержки, но и в совершенно уникальной роли — антиснайперского оружия.

Снайперы бандеровских оккупантов имели весьма серьезную боевую подготовку. Часть из них была из так называемых «непримиримых националистов», им только дай пострелять по русским!.. Именно эта порода «желто-блакитных» шакалов воевала в Чечне на стороне боевиков — чтобы просто убивать русских солдат. Но колесо истории провернулось, и теперь уже бандеровцы пугают один другого «злым кадыровским спецназом». Поделом.

Другая категория снайперов — наемники, часто — из Европы и США, убивающие за деньги. Эти более опасны: воюют расчетливо, оружие и снаряжение у них гораздо лучше. Многие из этих наемников вооружены крупнокалиберными 12,7-миллиметровыми винтовками «Баррет» M-82, которые имеют прицельную дальность стрельбы около 2000 метров. Засечь замаскированного стрелка с такого расстояния практически невозможно.

К тому же снайперы украинских карателей с крупнокалиберными винтовками старались стрелять во время работы артиллерии, чтобы звуки мощных взрывов заглушали довольно громкие выстрелы тяжелых «снайперок». Вот только западные «высокоточные стрелки» не учли русской военной смекалки!

«Ночной охотник» лейтенантов Селезнева и Климова поднялся в воздух из готовности № 1 по срочному вызову наземного командования. На одном из участков фронта обнаружена группа бандеровских снайперов с крупнокалиберными винтовками.

— Высоко сижу, далеко гляжу! — Влад Селезнев отработал педалями, заставив зависший на высоте 800 метров вертолет развернуться влево, а затем вправо.

В наушниках летного шлема послышался сквозь треск помех голос командира мотострелкового батальона:

— Прием, я Тополь, Селезень, на связь…

— Селезень на связи, прием.

— Снайпер находится по азимуту примерно 270 градусов. Точнее сказать не могу. Эта сволочь бандеровская уже двоих моих людей «задвухсотила»! — Война рождает и свой специфический сленг. «Двухсотый» — от «Груза-200» — означал убитого. Отсюда и такие иносказательные выражения, как «задвухсотиться» или «задвухсотить». — Уничтожь эту падлу, Селезень!

— Вас понял, выполняю. — Влад снизился до 200 метров и полетел вперед. Подвижная турель с установленным на ней электронно-оптическим комплексом поворачивалась в разные стороны, сканируя местность камерами в тепловом диапазоне.

Совсем недавно прошел дождь, и земля еще не успела прогреться на солнце, так что тепловое контрастное изображение, которое фиксировал штурман-оператор на тактическом мониторе, было достаточно четким. Это позволяло выявить лежку снайпера до того, как он снова выстрелит.

— Кажется, я его засек, «тепловое пятно» на удалении 3200 метров, — доложил Артем Климов из передней кабины вертолета. — Ага, точно, есть движение!

— Можешь работать по цели?

— Да, из пушки.

— Валяй, выдерживаю режим пилотирования. — Влад развернул вертолет и теперь удерживал десятитонную винтокрылую машину в режиме зависания.

— Огонь! — Артем переключил выбор боепитания пушки на осколочно-фугасные снаряды и дал несколько коротких очередей.

Скорострельная 30-миллиметровая «снайперка» перепахала землю на позиции неведомого снайпера. Светящиеся искры трассеров прошлись по земле, оставляя вспышки попаданий.

— Все — мясорубка, — констатировал штурман.

— Я Селезень, прием. Работу закончил, цель поражена, — сообщил по радиосвязи Влад.

День, полный забот, заканчивался, но авиабаза под Донецком продолжала работать. На боевое дежурство заступала ночная летная смена — звено старшего лейтенанта Николая Николаевича Федченко.

Коля-Коля, как его называли товарищи, был пилотом-любителем. Сын обеспеченных родителей, он мог позволить себе оплатить свою мечту о небе и полностью пройти начальную и углубленную летную подготовку в аэроклубе на учебно-тренировочном самолете Як-52. После чего он неоднократно становился призером всеукраинских и международных кубков по спортивному пилотажу. Но когда на Донбасс вместе с бандеровской сволочью пришла война, пошел добровольцем. Служил Коля-Коля стрелком на зенитной установке ЗУ-23-2. Их импровизированный броневичок на базе мощного и неприхотливого армейского «Урала» не раз «давал жару» бандеровским оккупантам.

Довелось Коле-Коле использовать скорострельную «зушку» и по прямому назначению. В одном из боев жарким летом 2014 года он умудрился «завалить» Ми-8 МТ с трезубцами на фюзеляже. Для экипажа и двух десятков головорезов «Правого сектора» [8] наличие у «немытых шахтеров» и «тупых ватников-колорадов» зенитной скорострельной установки стало полнейшей неожиданностью. Впрочем, сильно расстроиться они просто не успели, так что опустошивший снарядные ящики по вертолету с трезубцами Коля-Коля в известной степени позаботился о душевном состоянии бандеровских карателей. И помог им обрести покой — вечный покой.

Ну, а после того, как был объявлен набор в первую в Донецкой Народной Республике боевую вертолетную эскадрилью, Коля-Коля не раздумывал ни секунды.

И теперь экипажи звена суперсовременных «Ночных охотников» старшего лейтенанта Федченко проходили обязательный предполетный медосмотр и постановку боевой задачи на летном брифинге.

Рядом на площадке загружался Ми-8 АМТШ капитана Атамана. Он был опытным воякой, на своих «восьмерках» летал по всему Донбасскому фронту, бывал он и в Луганске. Помимо полутора десятков бойцов в полной экипировке туда закидывали и закрепляли различные мешки и ящики. Полеты на пределе, а то и за пределом допустимых нагрузок на войне стали нормой.

Сам Атаман в неизменной кубанке о чем-то разговаривал со своим штурманом. В проеме боковой двери маячил борттехник, «колдуя» у пулемета Калашникова.