Хроники пикирующего Икаруса - Евгений Мисюрин Страница 11

Герасим – молодчина. Всю дорогу сам рулил, меня по пустякам не тревожил. Я выспался, помылся, комбез свой постирал прямо под душем.

Спросите, а куда бы он делся? Так я же по идее в пилотском кресле должен сидеть, затылком в подголовник упираться. Хотя бы на этапе построения траектории, в поворотах и при торможении. А так я, когда закончил себя в порядок приводить, гладь, а мы уже в ангаре. Только от стука в люк снаружи и очнулся.

Ну, кто же ещё там мог быть, как не бригадир?

– Давай, – говорит, – показывай, чего полезного нарыл? На оплату койко-места хоть хватит?

– Не извольте беспокоиться, – отвечаю. – И на себя, и на ту девушку наработал.

А сам стараюсь так встать, чтобы контейнер с картриджами от него пятой точкой прикрыть. Но куда там? Какой я и какой контейнер.

И тогда я решил зайти с другого бока. Ящик приоткрыл, пяток картриджей достал, и троллу протягиваю.

– Спрячь, – говорю, – пока никто не заметил.

Он на меня сначала как на идиота смотрел, а потом всё понял, улыбнулся…

Ну и улыбка у этой расы, скажу я вам. Впечатляет, знаете ли. Когда на тебя скалятся зубы, размером в ноготь большого пальца, да ещё и с клыками по краям… Ну, думаю, кирдык мне. Сдаст. Пустят меня тогда на заправку для пищевого синтезатора. Будет у всей станции сегодня мясной обед.

А он так ладонью своей тяжеленной меня по плечу – бабах!

– Быстро ты, – улыбается, – сообразил. У нас, парень, если хочешь нормально жить, всегда делиться надо. И не по пять штук, как ты сейчас сунул, а половину.

Это он меня опечалил конечно. Но, половина, она же всё равно больше, чем ничего.

– Ладно, – говорю. – Забирай сколько надо. Может, будет случай, направишь меня на выгодное нам обоим поле, или ещё как поможешь.

Трокс заржал как лошадь, недаром зубищи соответствующие.

– Может, – отвечает. – Всё может быть, молодой. Ты, главное, надейся.

Шутник, блин.

Но в любом случае, свою половину картриджей я отгрузил. Пятьдесят штук оказалось вмсете с теми, что уже заряжены были. Сныкал я их в камбузе, или кают-компании, кто их разберёт, и пошли мы мою добычу обсчитывать.

Трокс всё пальцами по планшету елозил, дебет с кредитом сводил, а потом говорит:

– Четыре с половиной тысячи ты заработал, хуман.

Как меня это зацепило! Что же этот зубастый меня кидает как баскетбольный мячик?

– А почему ты, – спрашиваю, – передатчик не посчитал? Он даже в таком виде не меньше десятки стоит.

Но оказалось, что взъелся я зря. Всё было посчитано и учтено. И тринадцать тысяч за передатчик пошли в счёт погашения моего перед спасателями долга. А остальное мне на руки выдадут.

Сел бригадир на стул, улыбнулся своим фирменным оскалом.

– Ты не думай, – объясняет. – Я сам точно так же сюда попал, поэтому своих дурить не буду. Тем более, законы общежития ты понимаешь.

Мне даже стыдно стало. А потом я увидел свой кошелёк. Карточка как карточка. Обычная, банковская. Трокс её к своей приложил, и моя нейросеть тут же поступление на счёт зафиксировала.

Что меня удивило, деньги перевелись мгновенно. Ведь даже у нас пока перевод через банк дойдёт, какое-то время нужно. Иногда вообще несколько дней. А здесь – хоп – денежки вот они. То ли связь такая, мгновенная, то ли ещё что. Надо будет на досуге поразмыслить на этот счёт, вдруг до чего умного додумаюсь?

Утром меня Ксюха разбудила. Причём так же, как в прошлый раз, эротичненько. Нормальная такая традиция, мне нравится.

Причём, явилась она уже с двумя тарелками той самой каши. Я как посмотрел, думаю, пора подругу удивлять. Ну и повёл её после наших скачек в ангар к Икарусу. Зашёл, весь такой таинственный, как Монте-Кристо.

– Хотел, – говорю, – девушку в лучший ресторан сводить, но оказалось, что лучший ресторан – это у меня. Так что заказывай.

А она стоит, глазами хлопает, ничего понять не может. Я почти ржу, но держусь, и так спокойно ей:

– Будешь мясо по-французски? Или, может, тебе просто стейк?

А сам в это время на синтезаторе комбинацию набираю. Получилось у меня что-то вроде гуляша с картошкой и зелёным горошком. Только горошек почему-то длинный как фасоль и треугольного сечения. Ксюха аж рот открыла.

– Пожалуйста, девушка, – говорю, – угощайтесь. Всё за счёт заведения.

Жаль только алкоголя никакого нет. С этим на станции вообще плохо. В нашем секторе во всяком случае. Бар какой-то есть, но я там ещё не был, что подают – не знаю. Мне вообще кроме пива ничего не нужно. Привычка.

Ксюха ела, только ложка мелькала – вилок у меня в хозяйстве пока нет, не обзавёлся. А потом смотрит на меня так хитро.

– Тоша, – заявляет. – Я ваша на веки!

А я что? Мне хорошо. Стою, улыбаюсь.

– Тебе когда, – спрашиваю, – на работу?

Оказывается, ей уже бежать пора. Как раз их служебный челнок из почти соседнего дока через полчаса отходит. Ну, как соседнего… добежит, успеет.

– Извини, – говорю, – такси вызвать пока не могу, не в этот раз.

Она меня поцеловала на прощанье, и только пятки засверкали.

А я решил одну мысль проверить. Как говорил один умный удав, «У меня есть мысль и я её думаю».

Вот и я надумал. Плюхнулся в водительское кресло, и в сеть полез, в нашу, местную.

Почти сразу же открыл для себя много интересного.

Оказывается, наш сектор станции, ну, в котором мы живём, самый что ни на есть нищий. Неофициально он так и называется, «стартовый». С него все начинают. А если ниже к планете спускаться, то там уже всё, что надо, присутствует. И рестораны, и такси, и квартиры двухуровневые. А самые крутые прямо на поверхности живут, а сюда на лифте на работу ездят.

Вообще, орбитальный лифт – прикольная конструкция. Представьте: висит на верёвочке над планетой здоровенная станция. Геостационарно висит, то есть крутится параллельно с шариком. А по этим самым верёвочкам ездят лифты. И никаких тебе ракет, космодромов и прочего. Старты все со станции, из космоса, и без притяжения. Доставка опять же, лифтом. Красота. Нам бы на Земле такую штуку замутить.

Но это всё лирика. А я в сети в основном искал голосовой модуль. Ну и нашёл. Старенький, списанный с какого-то автобармена. Но вот продавец, как оказалось, живёт от меня не меньше, чем в пятидесяти километрах. Ну, и цена малость огорчила. Три тысячи мужик за него просил.

Блин, я только после переписки все размеры нашей станции прочувствовал. Вот это махина! Полста кило из конца в конец.