Мир - Наталья Мар Страница 11

– Что ж. – он смиренно опустил ресницы и повел плечом. – Авторитет и опыт вышеназванных геронтов не вызывают сомнений. Мне остается только подчиниться воле новой династии.

Экраны погасли. Какое-то время по залу носился ветерок из тревожного шепота, шелеста официальных платьев и шороха бумаг. Арена растерянно зябла, пока Эйден не обернулся к председателю.

– Чему ты ухмыляешься, Харген? Его отказ – приговор для Альянса.

– Это как посмотреть. Я еще не победил, а вот ты уже проиграл. Своим же! – Зури рассмеялся низко, гулко.

– Ну-ка, перечисли, чего я проиграл. Благодаря вирмалину я обеспечил себе протекцию в Альянсе, а теперь стряхнул ответственность перед империей. Я вне политики. Я свободен. Отныне если кому-то угодно будет умереть за безработного синтетика – или распылить за него пару твоих миров – для меня это будет лишь бегущей строкой новостей внизу экрана.

– Как же красиво ты объявил себя неудачником, андроид! Все, что произошло, не входило в твои планы. Как бы ты сейчас ни бравировал.

– Да, я вроде как уволен. Попрошу у твоих советников новую работу. С возможностью заниматься тем, что у меня выходит лучше, чем плести интриги. Как вам только что продемонстрировали, за жизнь и здоровье я борюсь куда успешнее, чем за власть.

Прозрачная дама с Алливеи возбужденно привстала с кресла, но ее опередил глава дома Роркс. Диск засверкал, посылая текст на комм председателя.

– Я не разрешаю забирать пленника на Роркс! – отрезал тот. – Это слишком близко к границе конфликта, а у вашего Дома нет магнетарной стены.

– Но и мариновать андроида исключительно на Бране мы не позволим. – вмешалась алливейка. – С потерей короны он стал нашим общим пленником! Любой Дом теперь вправе забрать его на время. Он слишком ценный ресурс, Харген. А наша ситуация уже не терпит…

– Условия нашего договора не выполнены! Чип в обмен на отступление – так ведь было? Так? Империя не отступила, и я не позволю ему шляться по Альянсу!

Диск Роркс опять затрепетал, загорелся. Харген рассеянно кивал, снова готовый возразить, едва посол закончит. И тут на браслеты Эйдена начали приходить сигналы. Умница диск хитрил, параллельно ведя две беседы.

«Мы продавим Зури, но даже если нет – готовьтесь к отлету через три часа. Чип взломать нетрудно, мы отключим его перед стартом. Харген не сможет вмешаться в расписание вормхолла так скоро, но для Вас это будет единственный шанс улететь с нами. Увы, если не сейчас, то потом он пустит нас на Брану только через Ваш труп».

Вслух посол Роркс стрекотал что-то отвлеченное. Алливейка смиренно поникла, но Эйден успокоил себя тем, что помощь империи дойдет и до их планеты рано или поздно. А сейчас полезнее выбрать тех, кто сократит, а не растратит его время.

Самым поразительным свойством Ри было даже не умение ходить сквозь преграды. И не едкая желчь. А та внезапность в нападении на беззащитных, которую она использовала в надежде, видимо, сократить им жизнь.

– Господин Зури, поднимайтесь! – грянул приговор, и у юноши дыхание сперло. – Новая военно-политическая обстановка требует освободить пси-блок. Вы пойдете со мной.

Не дожидаясь ответа, Ри промаршировала к двери и распахнула ее перед Орисом.

– А… меня вообще никогда домой не вернут? Или вернут позже? Куда мы сейчас?

– В коридор.

– А потом?

– На процедуру.

Ри вывела его из камеры, мгновенно скатившейся в тот бедлам, от которого парень избавлялся много часов. Орис догонял проводницу вприпрыжку, мотаясь по узким кулуарам звездолета.

– А можно мне лучше опять поговорить с риз Авиром?

– Сию минуту. Его Величеству есть дело до каждого пленного, какому только вздумается почесать язык.

– Да я понимаю, но…

– Может быть, у Вас нашлось вдруг, что ответить на его вопрос о планах синтетика на Бране?

– Нет, но…

– Тогда за мной.

– А Вас не Эйден программировал?

– Он. Знаю, это бросается в глаза, я ведь почти так же умна.

– Вроде того.

Ему захотелось обратно в камеру. Что за процедура? Этот вопрос он тысячу раз задал мысленно, но так и ни разу – вслух.

– Война продолжится, да? – спросил он вместо этого. – Меня вернут в ту камеру после… процедуры?

– Нет. Вас это убьет. Вы попадете в лучший мир.

Ри остановилось у клинкета, из-за которого появились безликие тени. Ростом чуть не до потолка, широкие, как весь коридор. Орис попятился:

– Меня что, казнят? За что! Или заморозят? Можно меня просто заморозят, а не казнят?

Два черных скафандра настойчиво подтолкнули Ориса в кабинет, к металлической дыбе. Ноги стали ватными. Ри легким толчком уложила его затылком на подголовник.

– Не стоит нас демонизировать, – процедила она, активируя закрепы на лбу и запястьях. Кажется, парень был готов наделать лужу. – Вас убьет не процедура, а возвращение в камеру. Потому что здесь Вас адаптируют к условиям Ибриона, чтобы перевести в жилые отсеки флагмана. Под личную ответственность адмирала Проци. Хватит вести себя, как кот, что воет в сумке на пути к ветеринару.

– Не самая удачная аналогия, леди! – фыркнул Орис. – Котов чаще несут туда кастрировать.

– Это и любые другие пожелания Вы можете выразить нашим специалистам. Начинайте.

Ри исчезла из поля зрения, и над Орисом склонился андроид-медик:

– Экспресс-диагностика выявила близорукость и плоскостопие. Не против, если мы исправим все в ходе процедуры?

У андроида были такие же глаза, как у Эммерхейса. Многоугольники ретро-диафрагм, только серые.

– Только не отрезайте мне там ничего, окей? – агрессивнее, чем рассчитывал, предупредил юноша.

Медик кивнул и деловито вычеркнул что-то из списка. Неужели Ри в самом деле… Черная дыра ее дери!

– Окей. Стрижку отменяем.

Фух. Нестерпимо потянуло зевнуть, но не успел Орис открыть рот, как отключился.

* * *

У безработного синтетика оказалось не так много вещей для сборов, и Эйден бесцельно слонялся по лаборатории. Рабочий день здесь давно закончился, из темных холлов исчезли репортеры, рассосались праздные зеваки. В шкафчике для личных вещей Эйдена ждал подарок. Он и забыл! Самина обещала вернуть ему форму, заручившись талантами Шиманая доставать хоть звезды с неба, и вот – аккуратная черная стопка лежала на верхней полке, на уровне глаз андроида. Прежде чем приблизиться, он пощелкал языком, а после направил к полке биоскоп и провел анализ. Мало ли. Нет, все было чисто. Он вроде должен был радоваться. Но не мог притронуться к ткани, источавшей едва различимую теплую ваниль. Ее запах или галлюцинацию ее запаха.