Битва за ресурсы - Андрей Архипов Страница 12

Там он тоже следил за роботами. Те то ли валили деревья в каком-то буреломе, то ли прокладывали очередной газопровод в соседнюю страну, но работа по слухам была тяжкой, судьба к Семёну повернулась не самой приятной частью своего тела. Помимо этого частные детективы, нанятые вернуть хоть что-то из украденных ценностей, проследили его денежные потоки, и контракт с лечебной клиникой оказался под угрозой расторжения.

Однако маленькой Маше к тому времени было уже все равно.

Когда Семёна отправили в СИЗО, она тихо и незаметно скончалась, напоследок вспомнив Митьку, своего доброго и веселого соседа, водившего ее по врачам и дарящего дешевые, но забавные плюшевые игрушки. По крайней мере, так передавали ему медсестры. Не дозвонившись до ее брата, они связались с ним и сообщили печальные известия: борьба с очередной супербактерией, не поддающейся никакому лечению, и в этот раз закончилась неудачей.

На похороны Митька вырваться не смог. Он как раз сдавал экзамены в летное училище, и даже кратковременная отлучка в тот момент лишила бы его шансов на поступление. Позволить себе рисковать он не мог, в космосе (куда его Семён, кстати, всячески толкал), да еще с военной профессией жилось куда лучше, чем на грешной земле.

Потом он несколько раз пытался узнать, где похоронена Маша, но все его усилия разбились о стену молчания лечебного заведения. Он был ей никем, а персональная информация такого рода выдавалась только родственникам. Медсестры и так нарушили все мыслимые правила, сообщив ему о смерти. Видимо, запали последние слова девочки им в душу.

А азбука Морзе, кстати, пригодилась Митьке на вступительных экзаменах. Точнее на собеседовании, прошедшем уже после их сдачи. После того, как он провел демонстрацию своих знаний перед Колобком, тот пошел к начальству и попросил за подающего надежды паренька. То ли помогла эта просьба, то ли Митька действительно набрал приличное количество баллов, но его приняли.

Судя по тому, что доучился он без проблем, друг его не заложил, а следователи глубоко копать не стали.

* * *

Первым делом в малый шлюз рейдера пришлось толкать инструменты и пневмопистолет – кофр так раскорячился в проходе истребителя, что разминуться с ним в тесной кабине Митька был не в силах. Надеясь, что на том конце его видят, он просигнализировал посадочными огнями.

«Принимайте груз!»

Судя по короткому, но согласному миганию световой иллюминации, сообщение было получено, поэтому Митька откинулся на подголовник пилотского кресла и вновь начал рассуждать.

Кто бы ни ждал его внутри корабля, врагом он не был. В расшифрованных сообщениях не было никаких попыток подвести его к грузовику так, чтобы подставить под удары лазерных систем. Собеседник вполне мог задействовать противометеоритную защиту, пусть и в ручном режиме, поскольку истребитель был у него как на ладони (в присланных данных был вполне четко заявлен номер его борта).

А еще незнакомец не стал прикрываться другими членами экипажа, просто сообщив, что ситуацией владеет не в полной степени и представляет в своих посланиях только себя.

Даже если заподозрить неведомого собеседника в том, что тот ведет тонкую игру, было много разных мелочей, до которых этот субъект никогда не додумался бы, будь он простым провокатором. Неужели в сообщениях нужно было передавать заводские коды доступа к оборудованию шлюзов и краткие данные по давлению и воздушной смеси в отсеках? И это вместо того, чтобы простыми словами сказать, что некоторые параметры во внутренних помещениях достигли критического предела и часть Митькиных сотрудников в беде, поэтому ему надо поторопиться?

Конечно, пират тоже мог выйти на связь, но при этом, скорее всего, молол бы всякую чушь. Например, на вопрос, почему не Степанида докладывает о проблемах, всегда мог ответить, что у нее климакс или она сидит на унитазе и не желает ни с кем общаться!

Наивному молодому пилоту и этого должно быть достаточно! Он вообще мог ничего не говорить, а просто сбить Митьку на подлете или захватить в плен, когда истребитель пристыкуется к кораблю! Зачем придумывать лишние сложности?

Вряд ли кто-нибудь на грузовике мог даже предполагать, что сведения о захвате просочились наружу. Рейдер прервал обмен с базой настолько резко, что Митька до сих пор недоумевал, как искин определил, что случилось. Если бы кошка не подтвердила выводы умной железки, дополнительно констатировав, что Степанида находится в заложниках, он бы и сейчас сомневался, что пираты существуют.

Подумаешь, связь прервалась! Обычная неисправность техники, да еще и грузовик чужой!

А собеседник подтвердил, что на борту бунт, но его конечных итогов он не знает.

Так что Митька задавил в себе паранойю и стал обрабатывать полученные данные. В первую очередь показания датчиков давления.

Больших стыковочных шлюзов на рейдере было два: один в носу корабля, другой в районе двигательного отсека. Еще рядом с кормой существовал уже упомянутый малый, но он грузы не принимал и служил лишь для выхода людей наружу с целью диагностики двигателей и наружных систем (воздух в космосе достаточно ценный ресурс и его обычно старались экономить). Никаких автоматических диафрагм на нем не было: грубые металлические крышки с двух сторон трубы и минимумом электроники. И, конечно, на рейдере были большие ворота, через которые и вылетали штурмовики, но шлюзованием в них и не пахло. Обычные герметичные створки с двойным вакуумным уплотнением и все.

Внутри вместительный грузовой отсек можно было по желанию делить мобильными переборками на конечное число секторов, в зависимости от доставляемого груза. Помимо прочего это также позволяло экономить воздух при необходимости открытия больших грузовых ворот.

Судя по Митькиным воспоминаниям и отчету искина, на рейдере таких отсеков было восемнадцать, и экипаж перемещался по ним достаточно хаотично, выполняя текущие работы.

Переборки были стандартные, в виде обычных гармошек из квазиполимеров, применявшихся на базе. Их монтировали, раздувая давлением воздуха в плоскую поверхность и последовательно соединяя с дверьми и технологическими переходами из такого же дешевого негорючего пластика. После черновой сборки и подсоединения коммуникаций их накачивали теплоизолирующей пеной и путем подачи последовательности определенных импульсов замораживали в единое целое. Материал стен просто «запоминал» свое состояние и застывал в нем навсегда.

Конечно, существовала технология обратной сборки, заключающаяся в «размораживании» пены и вакуумной откачке воздуха из объемных переборок, но на практике ей никто не пользовался – легче было все разломать и выбросить в открытый космос, после чего заново возвести нужную планировку. Человечество предпочитало мусорить в космосе так же, как и на Земле, объясняя это целесообразностью.

Так вот, судя по присланным данным, кто-то целенаправленно пытался понизить давление в двух внутренних отсеках, стараясь «выкурить» остатки Митькиной команды из их нор. Понятно, что некоторое время они продержаться могут, держась на запасах воздуха в аварийных скафандрах, но что потом?