Рыцари подземных магистралей - Виталий Романов Страница 12

– Ксю-ю-ю-юша, – протянул Руж. – Знаешь, имя мне нравится. Завлекательное такое. Будит воображение. Ксю-ю-юша. Позвоним, что ли?

– Ты или я? – спросил Кил. И вдруг ни с того ни с сего выпалил: – Я позвоню!

– Давай, Коза Новая, – хмыкнул Руж.

– Чего? – не понял Киловольт.

– Казанова, говорю! – заржал приятель. – Звони! Договаривайся на сегодня, пока время есть и дел не успели придумать. Только место выбирай, чтоб далеко ехать не требовалось. Облом крути по городу нарезать.

– ОК!

Через пять минут Киловольт разговаривал с Оксаной Лаптевой. Он еще не видел девушку, но по голосу почувствовал: журналистка совсем не старая. Нет! И не краказябла. Киловольт от волнения наступил на спящую кошку и не заметил этого. Девчонка на другом конце провода была смела, умна, кокетлива. Разговаривать с ней оказалось приятно.

Встречу назначили на три часа дня, в Московском парке Победы. Туда было не очень долго добираться и Килу из Купчино, и Ружу с Ленинского проспекта.

Сообщение метростроевцев о том, что плывун вновь напомнил о себе, вызвало у руководителей проекта не только шок. Легкую панику. Казалось бы, осталась в прошлом авария семидесятых годов двадцатого века, аукнувшаяся в девяностых, когда тоннели перестали существовать. Новый «подземный мост», построенный с помощью передовых мировых технологий, надежно связал центр города с «Гражданкой».

И вот – новая напасть. При прокладке вспомогательных магистралей, в стороне от опасной зоны – прорыв! Плывун в забое. Потеряны трое рабочих и дорогостоящее оборудование. Понапрасну выброшены на ветер деньги, потрачено время…

– Это не самое плохое, – уже закончив доклад, сообщил Михайлов.

Василий Николаевич промокнул испарину, выступившую на лбу.

– Мы боимся, что временные затворы не выдержат давления подземной реки, – доложил он.

В конференц-зале моментально установилась тишина. И до того люди слушали внимательно, но теперь они перестали шаркать ногами, тихонько скрипеть креслами, меняя положение тела. Все застыли, будто манекены. Перестали дышать.

– Что ты сказал? – медленно, с трудом, выговорил Святослав Александрович Миньков, главный начальник проекта. – Повтори, пожалуйста.

– Бетонный затвор долго не выдержит давления подземной реки, – четко повторил Михайлов. И развил мысль: – Вспомните прошлый опыт. Поток – будто наждачный крут. Он съедает все, даже металл. Плывун может прорваться в основной, оборотный тоннель. Предполагаю, что, если не принять должных мер, это произойдет через несколько дней. Максимум – недель.

Миньков схватился за сердце. Помассировав грудь, трясущимися пальцами вынул из внутреннего кармана упаковку валидола, бросил таблетку под язык. Новость о том, что участок подземной трассы «Лесная» – «Девяткино» может быть потерян для города в третий раз, способна убить и вполне здорового человека. Стоило лишь представить, что произойдет, если только…

– Что мы можем сделать? – глухо спросил Миньков. – Докладывай все варианты! Даже самые невероятные. У тебя было несколько часов. Какие решения?

– Первое. – Михайлов достал блокнот, хотя, по большому счету, ему не требовались никакие записи. Возможные варианты без конца, безостановочно, крутились в голове. – Первое. Необходимо усилить бетонные пробки на стыке служебного тоннеля и оборотного. Провести дополнительную герметизацию кабель-каналов…

– Это поможет? – спросил Святослав Александрович, медленно растирая левую половину груди.

– Не уверен.

– Дальше! – резко бросил руководитель проекта.

– Провести тренировки дежурного персонала на прилегающих пассажирских станциях. Эвакуация людей наверх по сигналу «Тревога». Герметизация тоннелей постоянными затворами. Они-то уж точно выдержат!

– С ума сошел?! – Миньков привстал с места, забыв про ноющее сердце. Уперся ладонями в стол, наклонился в сторону Михайлова. – Ты что?! Не соображаешь, что несешь?! Да… да если мы начнем подобные тренинги, журналисты и телевизионщики мигом раздуют из этого скандал! Мы окажемся по уши в дерьме. Мало того, что любому журналюге станет известно о людских жертвах, так еще начнут орать на каждом углу о просчетах при организации вспомогательных, сервисных коридоров!

– Я не знаю, что станут орать журналисты, – тихо, но очень четко ответил Михайлов. – У них своя работа, у меня своя. Моя задача в том, чтобы свести к минимуму возможные жертвы и потери. И ради этого надо принимать меры. Немедленно! А что касается ошибок в проекте, то я неоднократно говорил о странных решениях по…

– Хватит! – резко хлопнул ладонью по столу Миньков. – Хватит показывать, какой ты умник! Задним умом все крепки! Кто же мог подумать, что плывун проявит себя в этой точке? Кто?!

– Этого можно было ожидать! – упрямо гнул свою линию Василий Михайлов. – Во-первых, еще в 1971 году не смогли точно установить русло подземной реки. Хотя проводили детальную разведку. Один этот факт должен был всех насторожить. Потом, тридцать лет назад, метростроевцы уже «поигрались» на прилегающем участке – проложили две шестиметровые трубы через подземную реку. Это сооружение высотой в двенадцать метров. В слое воды, глины, песка. Можно считать, построили на реке гигантскую плотину. Любой поток в таком случае ищет обходные пути.

– Ищет, ищет! – в раздражении бросил Миньков.

– А потом еще жидкий азот применили – наморозили целый подземный айсберг поперек течения. Опять же не всю реку заморозили, это невозможно. Лишь тот кусок, который был необходим для работ. А что плывун, основной поток? Искал какие-то обходные пути! Новое русло формировалось. Добавьте к этому обвалы, проседания почвы. Тридцать лет назад, во время первой аварии. И в девяностых, когда тоннели пришлось отдавать стихии. Когда отступили, не справились с плывуном.

И потом, щит «Виктория» вновь прошел через поток, но уже в другом месте. Люди несколько раз перегораживали подземную реку. Заставляли ее менять русло, заполнять возникшие пустоты в грунте. Можно только порадоваться тому, что она до сих пор не съела огромный кусок города на поверхности.

– Иногда мне кажется: там – живое существо, – вдруг сказал Миньков.

Руководитель проекта указал себе под ноги, в пол. Но все поняли, что он имел в виду. Святослав Александрович говорил о плывуне.

– Я все помню, – горько добавил Миньков. – И тогда, в семидесятых. И в девяностых. Мы же так и не смогли победить чертову подземную реку… Она делала вид, что отступила, а сама лишь затаивалась на время. Затаивалась и ждала. Потом наносила новый удар в другом месте. Она постоянно играет с нами, караулит малейшую ошибку. Не прощает слабости…

Миньков тяжелым взглядом окинул присутствовавших на совещании людей. Их было совсем немного – тех, кто знал о новой катастрофе под землей.

– Но мы не имеем права отступить! В этой битве наше поражение невозможно. Недопустимо. Какие будут предложения? Надо выиграть время, чтобы укрепить бетонные затворы на аварийном тоннеле. И вообще сделать все от нас зависящее, чтобы исключить просадку грунта на поверхности, в жилых массивах.