Спящие - Сергей Гончаров Страница 12

Вика несколько минут смотрела на безуспешные попытки. Поднялась и медленноподошла к двери. Девица поглядела на нее словно затравленный заяц. Даже отступила напару шагов.

– По ковру не топчись, – буркнула Вика, но гостья не услышала. Ее глаза бегали сдвери на хозяйку. – Глухая?Марина ничего не слышала. Она до одурения испугалась серых, наполненныхледяной решимостью, глаз. Стоило появиться щелке между дверью и косяком, как онаустремилась туда. Побежала вниз по лестнице, пока в начале очередного пролета несломался каблук.

Бетонные ступени навсегда перекроили лицо Марины.

***Вика закрыла дверь. Вернулась за стол. Из спальни послышалось бормотание.

Вскоре на кухню, опираясь на стены, выбрался Ян. Выглядел он не лучше девицы –опухшее, с трехдневной щетиной лицо, красные глаза, домашнее трико задом наперед.

– Доброе утро, – буркнул он. – Что за фигня? – заметил разбитую чашку на полу.

– Твоя подруга постаралась.

– Коза! – от чистого сердца произнес Ян. Кружка была подарком покойной матери.

Он хотел наклониться поднять осколки, но схватился за голову и застонал. – У насцитрамон есть?– Есть.

– Дай, пожалуйста, – медленно сел на стул, потер глаза. – И воды.

Вика подала таблетки и воду. Утолив жажду, Ян несколько минут просидел, глядяна ноги. Потом сказал:– Пойду, еще посплю.

– Может, поговорим… – робко начала Виктория.

– О чем? – Ян посмотрел на нее мутными глазами. – Что ты не согласиласьдоставить мне удовольствие? О чем ты хочешь поговорить?– О твоем поведении…– О моем поведении?! А может, о твоем поговорить стоит? Нашлась, наконец,девушка согласная на…– Она даже не знала… – попыталась вставить Вика.

– Да плевать я хотел, знала или не знала! Ты не захотела доставить мнеудовольствие, – тыкнул пальцем в лицо подруги. – На этом весь сказ. Тяжело, что лидоставить удовольствие мужу?– Ты мне не муж… – прошептала Вика.

– Ты чего так расхрабрилась? – Ян резким движением схватил ее за волосы назатылке и через стол нагнул к своему лицу. Локтем она зацепила остывший кофе. Кружкаперевернулась, жидкость растеклась по столу. – Каждый сверчок, знай свой шесток, –дыша перегаром, сказал он. – Поняла?– Поняла, – быстро сказала Вика, пока он не разозлился.

– Вот и чудесно.

Ян отпустил подругу и медленно поднялся.

– Наведи порядок, – приказал напоследок.

– Мне кажется, нам стоит расстаться, – на одном дыхании выпалила Вика.

– Не начинай, – Ян остановился и медленно повернулся. – Проходили мы это.

Через день же прибежишь умолять.

– Не прибегу.

– И это мы проходили, – вяло улыбнулся он.

– Нам надо расстаться, – увереннее повторила Вика. – Я всю ночь думала ипоняла…– Да что ты вообще понимаешь?! – улыбка сползла с его лица. – Думала она… Ты,разве, это умеешь? Еще подумай, пока я сплю. Только на этот раз хорошо.

Не дожидаясь ответа, он отправился в спальню.

***Когда Ян проснулся, за окном начинало темнеть. Попытался нащупать наприкроватной тумбочке телефон. Затем приподнялся, посмотрел. Мобильникотсутствовал.

– Вика! – закричал он.

Никто не отозвался.

– Вика!Снова нет ответа.

– Да долго мне тебя звать? – Ян вскочил с кровати. – Вика!В коридоре стояли две спортивные сумки, раздувшиеся от содержимого.

– Ах ты тварь, – пробормотал он. – Опять начинаешь?!Виктория сидела на прежнем месте – за столом с чашкой кофе.

– Тебе еще не надоело? – указал он на сумки.

– Одевайся и уходи, – Вика не поднимала взгляд от кружки.

– Так, значит… – ухмыльнулся Ян, вспомнив, как в прошлый раз заставил ее статьпри друзьях на колени. Теперь стоило придумать нечто потяжелее, чтоб дурные мысли вголову больше не лезли. – Ладно-ладно.

Он вернулся в спальню. Надел валявшуюся на полу одежду.

– Я у Валька, – сумки показались слишком тяжелыми.

Вика промолчала.

– Я у Валька. Ты слышала?– Да хоть в аду, – на пределе слышимости произнесла она. – Мне все равно.

Ян бухнул дверью. Переваливавшейся походкой прошел к лифту.

– Ноги мне будешь целовать, – пробормотал, пока кабина поднималась.

Когда он ушёл, Вика собрала постельное бельё, в том числе и подушки с одеялом.

Отнесла всё в мусоропровод.

***Трое суток Вика боролась с одиночеством. Всеми силами старалась выбросить изголовы человека, с которым прожила два последних года.

Тщетно.

Вечером третьего дня она потеряла над собой контроль. Каждый предмет, докоторого он дотрагивался, вызывал грусть и тоску. Навевал воспоминания. Включилателевизор в надежде отвлечься. Не тут-то было. С экрана скандальный политик,размахивая руками, кричал:– Я добьюсь отмены домов мертвых! Слышите меня? – из его рта брызгала слюна.

– Бесчеловечно заставлять спящих страдать, и вы это знаете!Вика выключила телевизор. Изо дня в день одно и то же. Тему спящих не затронултолько тот, кто на другой планете живет.

Она прошла в спальню, упала на кровать. Рядом не хватало чего-то теплого… Нехватало Яна.

Вика надела старую растянутую майку, красные спортивные штаны. Кроссовкизастыли перед дверью, словно говорили: «Наконец-то решилась. А мы тут стоим,дожидаемся». Взяла ключи и вышла.

Почти стемнело, но лавочки были заполнены бабульками и подростками. Изсоседнего двора доносилась пьяная ругань. Каждый спешил запастись последнимавгустовским теплом. В этом году холодную осень обещали даже на юге – в Соминске.

Пахло амброзией. Ноги непроизвольно понесли в сторону остановки.

Однако уйти Вика далеко не успела. Стоило повернуть за угол дома, какстолкнулась с Яном, который тоже не ожидал такой встречи. Красные, заплывшие отбесконтрольного пьянства глаза, скосил на подругу. Полупустая бутылка пивавыскользнула из руки, дзинькнула об асфальт и покатилась. Ян несколько мгновенийсмотрел ей вслед.

– Ой-ё-ё-ё-ё! – взлохматил засаленные волосы.

Он пошатнулся и непременно грохнулся бы на асфальт, не успей Вика поддержатьего.

– Спасибо, Волчара! – пробормотал Ян. – Ты настоящий друг! А я иду к тебемириться. Проси что хочешь…– Я же просила, не называть меня так! – посмотрела Вика исподлобья.

Она терпеть не могла эту школьную кличку. Ян когда-то услышал ее от подруги –Дарьи. И стал иногда применять.

– А я и не называю! Я конста… констан… кунстан… Тьфу, – Ян сплюнул наасфальт и сказал по слогам. – Кон-ста-ти-ру-ю факты. Точнее и сказать нельзя! Тыпогляди на себя! Волк волком! Даже смотришь по-звериному. Чего ж тогда обижаешься?Вике захотелось отойти, чтоб он грохнулся об асфальт, но врожденная женскаяжалость помешала.

Конец ознакомительного фрагмента