Царствуй на страх врагам! "Прогрессор" на престоле - Борис Орлов Страница 14

Я прохожу мимо Чудова монастыря.[20]Занятно все же разглядывать строения, не дошедшие до нас «в той, другой жизни». Монастырь интересный. По сути, это один большой дом со встроенными церквями, здорово отличающийся по внешнему виду от привычных нам монастырей — эдаких пограничных крепостей-застав…

А ведь это будет единственный монастырь на территории Кремля. Пока есть еще один — Вознесенский, но скоро придется его сносить: в Кремле острая нехватка административных зданий. Построим вместо него, как и у нас, 14-й корпус Кремлевской администрации…

От размышлений об архитектуре Кремля я плавно перехожу к тому, что меня сейчас ожидает. Государственный совет… В нем минимум четыре партии: либералы — сторонники покойного Лорис-Меликова,[21]славянофилы — под общим руководством Каткова и Победоносцева, военные — сторонники Драгомирова и, наконец, недобитые скобелевцы — последователи покойного «Белого генерала». И все вот это вот я сейчас буду разгребать, мирить, ставить в позу…

Впрочем, не так страшен черт, как его малюют. Самыми горячими сторонниками «бархатного диктатора» Лорис-Меликова являются Бунге и Сольский. Поправка: Бунге ЯВЛЯЛСЯ горячим сторонником незабвенного изобретателя «диктатуры сердца». Сейчас Николай Христианович — мой горячий сторонник. И Димкин, кстати, тоже. А Сольский сильно болеет, потому серьезного противодействия от него ожидать, пожалуй, не приходится. Кто там еще? Статс-секретарь Каханов? С ним, возможно, и договоримся…

Славянофилы… Тут как карта ляжет. Могут попробовать и противодействие оказать. Хотя вряд ли. У них парадом «Змей» заправляет, а он-то точно знает, что великие князья Романовы пребывают не в карантине по случаю вспышки инфекционной болезни, а… в несколько иных… местах. И ожидает их весьма скорый… Ну, в общем, ни хрена хорошего их не ожидает. А Победоносцев отнюдь не дурак и идти следом за Романовыми не собирается. Ему еще жить не надоело…

Драгомировцы… Могли бы оказать серьезное сопротивление, но на моей стороне Гейден, Столетов, Алахазов, Духовский, Данилович… Да и сам Михаил Иванович во время мятежа был более чем лоялен ко мне. Ко всему прочему арестован и вскоре предстанет перед судом основной оппонент Драгомирова — Ванновский. Так что с этой стороны проблемы если и будут, то совсем незначительные…

Скобелевцы… Этих в Госсовете и вовсе немного. Редкин, Мансуров — вот, собственно говоря, и все. Правда, скобелевцы могли бы рассчитывать на помощь лорис-меликовцев и драгомировцев, но об этом смотри выше…

Взбодренный такими рассуждениями, я вхожу в Николаевский дворец. Лейб-конвойцы распахивают двери, и я появляюсь в большом зале.

С шумом отодвигаются кресла, и все, кто только ни на есть в этом зале, встают. Я милостиво киваю собравшимся и прохожу в центр зала, где у небольшого столика, покрытого красным сукном, стоит мое кресло-трон с высокой спинкой, на которой изображен государственный герб.

— Здравствуйте, господа! Прошу садиться.

Совсем рядом со мной с трудом опускается в кресло Государственный контролер Сольский.[22]Недавно он перенес инсульт, или, выражаясь здешним языком, апоплексический удар, и теперь может перемещаться, только опираясь на две толстые палки.

— Дмитрий Мартынович, — тихо говорю я. Сольский заинтересованно поворачивается, — я попрошу вас впредь не вставать при моем появлении. Ваши заслуги достаточны, чтобы иметь привилегию приветствовать государя сидя.

Он благодарно кивает, а я обращаюсь уже ко всем собравшимся в зале:

— Господа члены Государственного совета. Сегодня у нас на повестке дня множество крайне важных вопросов. Но первым, хотя и не самым главным, я полагаю, должен стать вопрос о новом председателе Государственного совета.

Зал напряженно молчит. Естественно, ведь прежним председателем был турецкий шпион, враг народа Михаил Николаевич Романов. Предлагать же кого-то на этот пост разумно опасаются. Во-первых, потому что назначать председателя Госсовета — прерогатива императора, во-вторых, кто его знает, чего государь император сейчас отчебучит?..

Наконец поднимается седой ветеран с созвездием орденов. Как же, бишь, тебя? Еще помню — фамилия у него занятная…

— Ваше императорское величество! — Вспомнил! Дондуков-Корсаков[23]— Если мне будет позволено высказать свое мнение, то, вероятно, как администратор, проявивший себя великолепнейшим образом, князь Ливен[24]мог бы весьма удачно управляться с делами…

Ливен? А почему бы и нет? Хотя… Ох, не нравится мне этот взгляд Победоносцева. Вроде как одобряет… Ну, вот уж нет, господин «Змей», вашему ставленнику ходу нету. Нечего было в Твери отсиживаться, когда противостояние между мной и «дядей Вовой» было в апогее. Выбирал, на чью сторону встать выгоднее? Ну, вот и не обижайся!..

— Я полагаю, что для князя Ливена найдется более интересная должность. Еще кто-нибудь?

Победоносцев ерзает. Что, не выходит каменный цветок?

Госсовет молчит, как рыба об лед. Ладно, придется мне. Все сам, все сам…

— Если других кандидатур нет, то я считаю, что на пост председателя следует назначить генерала Черткова! Это человек, много и плодотворно работавший над военной реформой, неоднократно в боях доказавший свою преданность императору и народу России.

А еще Чертков — близкий друг Гейдена и не особо дружил с великими князьями. Но об этом говорить необязательно…

Седой генерал встает, склоняет голову и по моему знаку проходит к председательскому креслу. Вот он уселся и выжидательно смотрит на меня. Я киваю Филе, тот подает мне папку. Достаю подготовленные листки и протягиваю Михаилу Ивановичу:

— Пожалуйста, господин председатель…

Чертков встает, откашливается:

— Господа члены Государственного совета. Сообщаю вам, что волей государя императора в совет назначены следующие новые члены: граф Рукавишников Александр Михайлович, князь Васильчиков Сергей Илларионович, генерал Духовский Сергей Михайлович, член-корреспондент Императорской академии наук Менделеев Дмитрий Иванович. Образуется новый постоянный департамент — промышленности, наук и торговли. В его компетенцию будут входить рассмотрение законопроектов и бюджетных ассигнований в области развития промышленности и торговли, а также просвещения; дела об утверждении уставов акционерных обществ и железных дорог; выдача привилегий на открытия и изобретения. Главой этого департамента назначается граф Рукавишников.

Конец ознакомительного фрагмента