Искатели странного - Анатолий Андреев Страница 14

Глава 1

Сухой горячий галечник колол грудь и живот. Беккер поерзал, устраиваясь поудобнее, положил голову на руку и замер.

По-видимому, он задремал и очнулся от того, что на солнце наползло облако. Облачко. Странное, между прочим, облачко — плечи и часть спины оказались в тени, а ноги продолжали впитывать ласковый и тихий в эту пору ультрафиолет. Просыпаться не хотелось. Не поднимая головы, Беккер послал ментовопрос, но ответа не последовало. Беккер вздохнул, с кряхтением перевернулся на бок и сел.

Разгоряченное сном лицо холодил легкий ветерок. Пока Беккер лежал, ветра заметно не было. Жмурясь, Беккер поднял глаза — перед ним, очень элегантный, в темно-сером дакроновом костюме и замшевых туфлях, стоял Иван Вайтуленис. Беккер помотал головой и снова взглянул на Ивана. Тот без улыбки смотрел на него сверху вниз, и Беккер вспомнил, что Иван никогда не улыбается. То есть, может, он и улыбался когда-нибудь, но никто его улыбки не видел.

Беккер торопливо встал и сразу почувствовал, какой он маленький, худой и лохматый спросонок, с красным пятном на щеке от руки и вдобавок весь в крупном песке. Песок набился даже под браслет блок-универсала. Беккер начал отряхиваться, песок не хотел осыпаться с потного тела. Беккер хмуро поковырял пальцем под браслетом, покосился на элегантного Вайтулениса и разозлился. Хрипло буркнув: «Здравствуй, Иван», — он повернулся и поковылял по камням к недалекой будке, возле которой стояли сложенные шезлонги. «Страстуй», — серьезно сказал ему в спину Вайтуленис. Он так и стоял столбом, пока Беккер раскладывал и ставил принесенные шезлонги, и лишь потом аккуратно поддернул на коленях брюки и сел. Шезлонг уютно скрипнул под его тяжестью. Утвердившись и чинно положив руки на подлокотники, Вайтуленис важно сказал:

— Спасипо, Альфа!

Беккер не ответил, да Ивану и не нужен был ответ. Пока Вайтуленис усаживался, Беккер успел опуститься в свой шезлонг, откинуться в нем, чувствуя, как парусина туго охватывает нагретую солнцем спину, перевести взгляд в искрящуюся синь бухты. Небо у горизонта выгорело. Туда, к условной, разделяющей воду и небо, черте, убегала, сглаживаясь и темнея, косая диагональная пахота волн. На них вспыхивали бесчисленные маленькие блики. Сзади, из ущелья, тянул слабый ветерок. Он нес запахи зелени и горького кизячного дымка. Он был теплый, ветерок, и почти невесомый. Невдалеке шумно купались дети, играла у кого-то музыка, и Беккер с удовольствием ощутил, что сонная тяжесть в голове уже прошла. Он покосился на Вайтулениса. Иван сидел, прямой и чопорный, и молчал. Беккер усмехнулся — конечно же, Вайтуленис никогда первым не начинает разговор — й спросил:

— Ты меня искал, Иван?

Вайтуленис медленно повернул голову, внимательно посмотрел на Беккера и задумался. Группа девушек, весело о чем-то щебетавших, поднялась и побежала к воде, словно вспорхнула стайка воробьев. Вайтуленис перевел взгляд на них.

— Нет, — сказал он наконец. — Не искал. Не специально искал, — тут же поправился он, — Я разговаривал с Козловым, и Козлов сказал мне, что ты здесь. И я пришел увидеть тебя.

Это был ответ вполне в духе Вайтулениса — добросовестный, только на вопрос и только в буквальном его смысле. И ни словом больше.

Беккер развеселился — он представил себе, как Иван, прямой и строгий, педантично обходил пляж, вглядываясь в распростертые полуобнаженные тела. И он сказал:

— Я рад тебя видеть, Иван. Вайтуленис молча кивнул. Беккер спросил:

— Ты будешь купаться?

— Нет, не буду, — покачал головой Вайтуленис. — Я посижу немного у моря и пойду. Я обещал вернуться к ужину.

«Да, — подумал Беккер, — уж если Иван обещал вернуться, значит, вернется. Это — как стихийное бедствие. Его можно предвидеть, можно вычислить, но отменить нельзя».

Он встал и прошел к автомату, осторожно ступая босыми ногами по колкой сухой гальке. Через минуту он вернулся с двумя порциями оранжада в пластиковых стаканчиках. Один стакан он поставил на подлокотник шезлонга Ивана, второй с наслаждением выпил. Оранжад был холодный и отдавал хвоей. Пустой стакан Беккер бросил на землю, чтобы нашли киберуборщики. «Интересно, что все-таки Ивану нужно?» — лениво подумал он и вспомнил, что не так давно разговаривал с Боучеком и разговор их коснулся Вайтулениса, но только мимоходом, а вообще-то речь шла о Бартате, планете земного типа в системе Е-84. Они так тогда и не решили, нужно ли Беккеру лететь.

Вайтуленис пошевелился и бесцветным голосом сказал:

— У меня есть к тепе отин вопрос и отна просьба. Ты толшен лететь на Партат? Мне нато немноко танные от Институт физики пространство. Соловьев опещал и сапыл прислать. Нато ему теликатно напомнить. Я ему коворил по видео. Еще раз неутобно. Хотел просить тепя…

Словно потянуло вдруг по ногам холодным воздухом. Беккер внутренне подобрался — что-то здесь было не так, хотя он пока не мог понять, что именно. Просто насторожило, что Иван заговорил о Бартате сразу после того, как о нем вспомнил сам Беккер. Конечно, удивительного ничего нет, если он Беккера искал для того, чтвбы попросить забрать данные. Обычное совпадение. Но Беккер не верил в совпадения, были случаи потерять веру. Да и почему вдруг к нему? Ведь о том, что он собирался лететь на Бартат, знал только Боучек, а Боучек всегда с излишней серьезностью относился к тому, что называлось служебной тайной. Тем более сейчас, когда Боучек по старости отошел от дел, никому рассказать о том разговоре он не мог.

Беккер откинулся на спинку шезлонга и зажмурился. «Надо спросить, откуда он узнал, — подумал Беккер. — Если сошлется на Боучека, значит, врет…»

— А почему ты решил, что я собираюсь на Бартат? — спросил он на интерлингве и чуть приоткрыл глаза.

Вайтуленис сидел все так же, и так же у кисти его левой руки стоял запотевший стаканчик с оранжадом. И ответил он так же по-русски, все так же коверкая слова:

— Не снаю. Мне показалось, что ты тута сопирался. Мошет пыть, кто-нипуть мне скасал? Та, точно, кто-нипуть скасал! А ты что, не сопирался?

— Нет, — ответил Беккер на интерлингве. — Не собирался. Ты ошибся, Иван.

— Это очень жаль, — перешел на общеземной язык и Вайтуленис.

Он встал, длинный и сухопарый, и гравий коротко простонал под ногами. Тень его легла на бедра Беккера, словно кто-то коснулся кожи прохладным шелковым платком.

— Жаль, — повторил Вайтуленис и с Надеждой спросил: — А может, полетишь? На днях?

Беккер молча пожал плечами. Вайтуленис посмотрел на него сверху и сказал:

— Да, по-видимому, я ошибся. Перепутал. Hy извини, Альфа. До свидания..

Он повернулся и пошел, уверенно и твердо ступая замшевыми мокасинами. Беккер не повернул головы, не сказал ничего — не тот был человек Иван Вайтуленис, чтобы говорить ему что-либо на прощание. Вместо этого он перегнулся через подлокотник, дотянулся до второго стакана с соком и выпил и его. Сок нагрелся. Беккер бросил стаканчик, попытался было сидя задремать на припеке, но не смог. Он поднялся и пошел к глайдеру, в котором оставалась одежда.