Скважина №9 - Дмитрий Резаев Страница 14

Хуч вошел в небольшой лифт, дождался Фримена и нажал кнопку «ход». Лифт чуть дернулся, и двери тут же открылись. Прямо из лифта они шагнули в кабину флайера, который чуть подрагивал от предвкушения уже заведенным двигателем. Хуч сел на место пилота, а Фримен захлопнул дверцу. Перед ними дрогнула серая уродливая стена, а затем поползла вниз, сначала лениво и неохотно, а потом стремительно и яростно. Хуч обернулся к Фримену, улыбнулся и показал большой палец. Фримен кивнул.

Когда-то он вот так же в паре летал на задания с Боргом. Если говорить начистоту, то именно они создали Совет Охотников, который объединял банды по всему миру. Они сделали организацию почти легальной. К ним обращались за помощью все. Включая правительство. Как это было, например, в случае с маньяком Сунессом. Сунесс, в отличие от большинства людей, практически не оставлял следов. Он не пользовался единой расчетной системой – всегда платил только наличными, транспортом, презирал любые общественные заведения, а питался… Питался-то он как раз людьми. Сорок восемь человек. Сунессу удалось даже каким-то образом удалить из руки микрочип. И все-таки они с Боргом нашли его. Сделали то, что оказалось не под силу даже андроидам. Нашли просто. Засели в засаду в Клубе Любителей Стейков. Там собирались самые толстые люди планеты. Они ждали два месяца. Борг начал говорить, что это глупо – делать всю ставку на одно место. Но Сунесс все-таки пришел. Жирненького захотелось. Они взяли его с поличным, когда он в кухонной подсобке пытался разделать какого-то толстяка. Они смотрели на него из-за угла, видели, как он достает разделочный нож и примеривается, какой бы кусок посочнее отхватить от своей жертвы. Когда Хуч поднял пистолет со снотворным, Борг схватил его за руку. Ему хотелось досмотреть шоу до конца. Хуч не дал ему насладиться зрелищем и усыпил Сунесса лошадиной дозой. Маньяк отрубился мгновенно. Борг потом уверял его, что просто хотел пошутить. Черный юмор. Но Хуч помнил его глаза. И эти глаза были как две капли воды похожи на глаза Сунесса, когда он осматривал филейную часть толстяка. Они вызвали полицию и скрылись в свою берлогу – ждать, когда правительство перечислит им гонорар. Вот тогда газеты и стали писать о том, что Охотников надо узаконить, ввести их в юридические рамки, предварительно объявив амнистию. Но… С тех пор между ними пробежала кошка. И кошка эта была черной. Борг понимал, что рано или поздно Хуч все расскажет, и Совет не одобрит действия Борга. В Совете не любили такие действия. Они вообще были склонны к легализации. Но Борг решил убрать Хуча. Этого доказать не удалось, но зверская бойня в Принстонских доках, во время которой пострадало тридцать четыре ни в чем не повинных прохожих, конечно, его рук дело. После Принстонских доков ни о какой легализации и речи быть не могло. Охота началась на самих Охотников. В результате этой охоты численность их популяции значительно сократилась. Остались немногие и то благодаря покровителям в правительстве.

За окном проносился город. Стальной, сливающийся с серым небом, неприступный, весь из острых углов и неожиданных лабиринтов. Он был похож на пасть неведомого чудовища, полную разбросанных в беспорядке кривых, разнокалиберных зубов.

– Хуч, – окликнул его Фримен, – а с чего ты решил, что мы возьмем его у банкомата?

– Я так не решал.

– Почему же мы тогда не стали дослушивать сводку? Парни дали бы нам полную картину.

Фримен поджал губы. Он всегда так делал, когда был недоволен. Не Хучем, а тем, что чего-то не мог понять. Непонимание унижало чувство его собственного достоинства.

– У нас нет времени, Фри. У Смита тоже нет времени. Сняв деньги, он должен был действовать очень быстро. Иначе у банкомата его взяли бы андроиды. Или, по крайней мере, попытались бы взять. Мы бы об этом уже узнали. И тогда прощайте, денежки. Значит, этот чертов псионик сориентировался прямо там, на месте – у банкомата.

– Ты уверен, что мы сможем понять его действия?

– Уверен.

Флайер опустился у банкомата. Хуч быстро выпрыгнул и осмотрелся. Обычная улица. Дальний конец города. Хитрого ничего нет. Смит действовал достаточно прямолинейно, отправившись в противоположную сторону от того места, где его попробовали взять. Прямолинейно, но эффективно. Ему нужно было выиграть время. Хуч задумчиво посмотрел на трассу, а затем запрыгнул во флайер, который чуть присел под его тяжестью, как бы помогая хозяину.

– Кортфилдз.

– Ну да, – отозвался Фримен, – это дорога на Кортфилдз, но не только.

– Определенно Кортфилдз. Такси он брать не мог. Его бы сразу засекли. Значит, напросился к частнику. А куда мог поехать частник? Вся работа в городе. Значит, загород – в Кортфилдз, на отдых.

– Понял.

Фримен нажал на тумблер связи, который согласно кивнул, чуть прищелкнув невидимыми каблучками.

– База, – хрипнул динамик.

– База, это Первый и Второй. Посмотрите, не было ли за последнее время каких-либо нарушений в Кортфилдзе, – Фримен повернулся к Хучу: Слушай, если ему удалось пройти через звенелку, мы его не возьмем. А если не удалось, то его уже взяли.

– Почему же мы об этом ничего не знаем?

– Хуч, а может, они не хотят, чтобы мы знали?

– Первый, Второй, это База. Никаких происшествий не зафиксировано.

– Может быть, он ушел пешком? – предположил Фримен, но в его голосе отчетливо слышалось сомнение.

Хуч вместо ответа поднял флайер.

– В Кортфилдз. На всякий случай проверим. Мне кажется, что ты гений, Фри.

– Я? Ну в каком-то смысле иногда, раз в жизни, мы все бываем гениями. А в чем дело? А то я, по-моему, уже перестал им быть.

– Я про то, что они не хотят, чтобы мы знали.

– Так тогда они, скорее всего, его уже взяли.

– Они его не взяли. Они не знают, как его брать. Даже мне с трудом сказали, что он псионик Девятой категории.

Фримен снова поджал губы.

– И я с ним сталкивался, – продолжил Хуч, и глаза его потемнели от ярости за то бессилие, которое ему пришлось пережить на крыше дома по адресу Двадцать восьмая улица, дом 19Б. – Я знаю, что он может. Поэтому я решил, что мы пойдем вдвоем. Он предчувствует, Фри, он все предчувствует. Чем больше народу на него охотится, тем сильнее его предчувствие. Я зайду с фронта, а ты расположишься с тыла на значительном расстоянии. Ты мой лучший стрелок. Влепишь ему в спину, когда он начнет разбираться со мной. Мы возьмем его, Фри.

На горизонте показалась арка Кортфилдза, похожая на врытую в землю подкову. Рядом застыли машины, как игрушки на витрине детского магазина, аккуратно расставленные заботливым продавцом. Флайер сделал вираж и начал по кругу опускаться вниз, целясь своим тупым носом в специальную посадочную площадку. Заработал тормозной двигатель, флайер, словно старый курильщик, выпустил из сопел две белые густые струи воздуха.

В это время в кабине снова зашуршал микрофон.