Страж лесной хозяйки - Михаил Кисличкин Страница 14

— Понял, — я одним глотком выпил полкружки кофе и слегка обжег язык, но эта боль парадоксальным образом привела меня в чувство, не дав окончательно растеряться. В голове замелькали короткие, обрывистые мысли… «А ведь это угроза…практически прямым текстом. Блин, Таня, мы же любили друг друга, почему ты так? Просто в голове не укладывается… Рассказать ей о поездке в Калиново и своей регистрации? Можно. Но — она не союзник Хозяйки, а это значит — значит, что может выйти по-всякому, я о том мире ничего толком не знаю… И если Таню не могу корректировать я, это еще не значит, что она не сможет откорректировать меня, она девушка упрямая и решительная. Просто, чтобы перестал ее доставать не пожалеет ЛКР на решение проблемы… Вот прямо сейчас возьмет и влюбит меня в первую попавшуюся. А если очень разозлится, то и в первого попавшегося, ЛКР сильная штука. И что тогда? Защитит меня Система, которой я еще не присягал»?

— Раз ты все для себя окончательно решила, то счастливо оставаться, — поднялся я из-за стола. — Пока Тань, я все для себя прояснил. Постараюсь не беспокоить.

— Вот и хорошо, Саша, — как-то хищно улыбнулась мне она. — Ты сейчас очень верно поступил, избавив нас обоих от лишних хлопот. Это — правильное решение.

В университете я в тот день не остался, сразу вернулся домой. И на следующий день тоже туда не пошел. Ну его к лешему… нечего мне там пока делать. Было и так о чем подумать и чем заняться. Наши отношения с Таней вдруг развернулись передо мной немного в другом свете. «Почему я вообще вдруг втрескался в нее по уши»? — в первый раз за всю историю наших отношений всерьез задумался я. «Влюбился буквально за пару дней, хотя до этого не выделял ее среди других девчонок в группе и не считал особенно красивой или умной? Случайность это или не совсем»? Стали вспоминаться кое-какие нюансы наших отношений, на которые я раньше не обращал внимания… Очень уж мы быстро вдруг сдружились, причем не по моей инициативе. Меня что, скорректировали? А ведь похоже на то…

При этих мыслях у меня возникало странное чувство. Любовь и злость одновременно. Меня по-прежнему со страшной силой тянуло к Тане, хотелось с ней опять увидеться, еще раз поговорить, в голове постоянно вертелись мысленные диалоги с ней… Но, в то же время я испытывал порою такой гнев, так что иногда пальцы сами собой сжимались в кулаки, а зубы стискивались чуть не до скрипа. Причем не знаю на кого я злился больше — на себя, тюфяка, или на нее. И лишь усилием воли мне удавалось взять себя в руки и, отставив бесполезные эмоции в сторону, думать о другом — что делать с моим волшебным даром здесь и сейчас, пока он еще доступен. Это основное. С чувствами разберусь потом…

Я часами неторопливо гулял по заснеженным дорожкам вдоль Сходненского ковша, который располагался буквально в получасе ходьбы от моей съемной квартиры. Место, на мой взгляд, красивейшее в Москве: не попсовое, с великолепными видами, вокруг полно свежего по городским меркам воздуха. Самое то, чтобы охладить горячую голову и, переключившись с мыслей о Тане, подумать о своем будущем. Итак, что мы имеем?

Двадцать один ЛКР за диплом. Ну, допустим. А что мне реально надо, шашечки или ехать? Корочки или знания? Корочки — просто бумага, скажем прямо. Так может лучше сразу пожелать знаний, истратив волшебный капитал на них? Причем на те знания, которые трудно и долго получать, на то, что не всем дано, но ценится в обществе? На то, что действительно гарантирует кусок черного хлеба с икрой минтая до конца жизни. И это явно не понимание тонкостей химической технологии и фармацевтики, которые дает мой университет. Кто у нас востребован сейчас и будет, скорее всего, востребован потом? Ага…

— Открыть доступ к ID, — виртуальный экран послушно раскрылся перед моими глазами в морозном воздухе. — Хочу знать китайский язык на уровне родного. Как будто родился и вырос китайцем.

«Цена желания 72 ЛКР. Выполнять»?

— Отменить пока. Другое желание — хочу знать английский язык на уровне выпускника Оксфорда.

«Цена желания 22 ЛКР. Выполнять»?

— Отменить. «Однако. С трудом, но укладываюсь. ЛКР тратятся почти полностью, но со знанием этих языков, плюс родной русский, я легко найду себе заработок переводчика. Но не будем торопиться, надо еще раз все обдумать, может быть есть варианты получше»?

Задумчиво глядя по сторонам, я продолжил идти по асфальтовой дорожке вдоль огромного провала, любуясь открывающимися видами. Действовать следовало наверняка, такой шанс один раз в жизни выпадает…

Говорят, чем больше думаешь и гадаешь, как бы ни ошибиться, тем худшее решение в итоге принимаешь. Не знаю насколько это верно, но за оставшееся до нового года время, я так и не смог решиться ни на что серьезное. Хуже того — понемногу начал тратить свой волшебный неприкосновенный запас. Один ЛКР все же ушел на закрытие хвостов по сессии. Вылетать из университета, пока я не пришел к какому-то окончательному решению о своем будущем, я не собирался, а заставить себя напряженно учиться, чтобы закрыть хвосты, уже не мог. Какая нафиг учеба, когда в голове совершенно другие мысли крутятся? Не до нее мне сейчас. Три других ЛКР я на всякий случай перевел в деньги, решив создать себе некий неприкосновенный запас. А вдруг завтра придет СМС и мою регистрацию тут же аннулируют в Системе, если я не побегу немедленно на поезд? Тогда весь волшебный капитал может сгореть, не так ли? Лучше слегка подстраховаться.

Оба желания сбылись в точности. Хвосты по учебе оказались закрыты самым естественным образом: как будто я и в самом деле взял и честно отучился в этом семестре. Из осторожных разговоров выяснилось, что мои одногруппники и преподаватели помнили, как я ходил на лабораторные и семинары, хотя меня там точно не было. Все контрольные оказались написаны в срок, а в лабораторной тетради и в конспектах сами собой появились записи, сделанные моим почерком. Все как обещали: реальность без всяких спецэффектов взяла и изменилась под мое пожелание. Мечта раздолбая, двумя словами. Правда, знаний не прибавилось, но этого в просьбе и не оговаривалось.

С деньгами оказалось еще проще. В кармане куртки после пожелания нашлась сбербанковская «виза» на мое имя, с записанным на обороте простым карандашом пин-кодом. Как выяснилось в ближайшем банкомате, на карточке лежало чуть больше ста тысяч рублей. Бери и пользуйся.

Короче, жизнь налаживалась. Мысли о Тане несколько потеряли свою остроту, и я вовсю строил планы, как бы получше вложить полученные ЛКР. Признаюсь честно, делать это было сладко. Мечтать вообще приятно, а мечтать, имея для своих фантазий реальное основание приятно вдвойне. Ну и заодно я вовсю тестировал возможности своего так называемого «ID». Семь раз отмерь и один раз отрежь — это прямо как про меня сказали. Любопытства ради, я даже иногда спрашивал всякую ерунду и смотрел, как отреагирует на пожелание волшебный экран. Чаще всего, он просто писал, что наличных ЛКР на счету не достаточно для коррекции. Но были и исключения. Например, дурацкое пожелание «чтобы все плохие люди стали хорошими» волшебный девайс отказался рассматривать напрочь, с формулировкой: «вопросы относительной этики, а так же абстрактного добра и зла коррекции не подлежат». А вот просьбу «хочу, чтобы в моей стране все чиновники перестали брать взятки» не выполнил уже потому, что «пожелание создает базовое противоречие с общим принципом свободной воли». Я такому ответу удивился: влюбить в меня Катю девайс соглашался, раз требовал за это цену в ЛКР, а это разве не нарушение ее свободы воли? Начал экспериментировать дальше, назначая и отменяя пожелания, и вскоре выявил любопытную закономерность. Конкретные приказы, касающиеся лично меня, прибор был готов выполнить. Добиться расположения конкретной девушки, сотворить кастрюлю с борщом на указанной плите, дать денег — никаких проблем, был бы порядок со счетом. Но как только я начинал высказывать абстрактные пожелания со словами «все», «везде», «повсюду» у прибора находились отговорки. Глобально менять ради моих хотелок физические или социальные законы он не собирался ни за какую цену. А вот сделать из них конкретное исключение для меня лично — вполне. Проще говоря, всемогущества мне не дали, такая вот печаль — беда.