Панктаун - Джеффри Томас Страница 15

Роботу повезло, что он сбежал с места бойни. Хотя можно ли было говорить о везении, принимая во внимание его жалкую пантомиму? Было ли ему действительно больно или же это были просто нервные реакции? Можно ли считать, что он боялся за свою никчемную жизнь?

Робот глазел на него без единого звука. Он был одним из врагов. Грей подумал о том, чтобы прикончить его. В конце концов, кто об этом узнает? В отличие от оружия убийц его пистолет был осмотрительно бесшумен.

Но он не чувствовал враждебности по отношению к изуродованному созданию, видя его таким беспомощным. Во всяком случае, он скорее был намерен пристрелить его просто затем, чтобы покончить со страданиями, какова бы ни была их природа.

— А, черт с тобой, — пробормотал он скорее себе, чем роботу. — Уже почти Рождество. — Он засунул пистолет обратно в куртку и пошел к машине. Он все еще был начеку, опасаясь, что создание может наброситься на него, когда он безоружен, но оно лишь наблюдало за тем, как он садится в свой хаверкар.

Возможно, оно умрет от полученных ранений, а может, и уползет к своим товарищам на починку. По крайней мере, он дал жалкому созданию шанс. После того как его так грубо обвинили в клубе, он почувствовал себя лучше, проявив немного милосердия. Хотя бы немного лучше…

Он уехал в снежную ночь, оставив робота позади.

На следующий день все еще падал снег. Окна ближневосточного ресторана помигивали цветными лампочками. Грей и человек постарше, сидевший напротив, заказали табуле и фалафель, но Грей выбрал блюдо с курятиной, а старик заказал ягненка. Нг Юэшень, глава «триады», не раз шутил при Грее, что именно обоюдная страсть к ближневосточной кухне и побудила его назначить Грея смотрящим. Это, а еще схожие музыкальные вкусы.

— Ты знаешь, как я люблю джаз, — сказал Нг, объясняя вчерашнюю стрельбу. — Меня тошнит от мысли, что эти машины могут одолеть в джазовом состязании такую чудесную группу, как «Креветка». Роботы крадут восхитительную музыку, которая им чужда, просто отбирают ее, как они пытаются поступить и со всем остальным: рабочими местами обычных людей, моим собственным бизнесом…

— Ну, джаз чужд и чумам, — заметил Грей со всей возможной учтивостью. — Но их не убили. — Он не осмеливался отстаивать свое, указав на то, что китайцы тоже не были тем народом, с которым традиционно ассоциируется джаз.

— Чумы — почти люди. Их чувства — не та хитрая подделка, которой являются чувства роботов. Эти твари, возможно, и сами верят в свои эмоции, а это еще более омерзительно. Но, Грей, дело не только в том, что я был расстроен из-за джаза, который играют машины. Их послала банда Чокнутых. Они были врагами, выставлявшими себя напоказ на моей территории и заводившими друзей, которых потом могли заделать своими дилерами. Я был сыт по горло. Настало время забить этих роботов обратно в подземку. Поэтому я выписал несколько бойцов из клана моего брата на Земле, чтобы их невозможно было опознать. Но мне все же хотелось, чтобы это произошло на публике, чтобы впредь люди дважды думали, перед тем как иметь дело с этими игрушечными солдатиками и покупать их кайферы.

— Только боюсь, сэр, что мы могли слегка отвратить от себя людей в округе. Они не слишком обрадовались тому, что один невинный свидетель убит, а другой ранен. Да и полиции это тоже придется не по вкусу…

Нг воздел вялую руку в жесте отрицания.

— Я удвою их выплаты в рождественскую неделю. Это угомонит их совесть.

— Сэр, мне просто не по себе из-за невинных людей…

— Раньше ты никогда не удивлял меня подобной чувствительностью, мой милый мальчик. — Нг сказал это с улыбкой, но многие уже научились бояться улыбок Нга Юэшеня.

— Я не щепетилен. Просто я никогда не видел, чтобы от наших пуль гибли невинные, и мне не кажется… не кажется мудрым создавать прецедент.

— Пожалуй, люди моего брата слегка жестче, чем мои, — допустил Нг. — На Земле им приходится такими быть. Ты ведь не был там с детства, верно? Что ж, лучше там не становится, мой мальчик.

Грей вздохнул, опустил взгляд на свою чашечку эспрессо — кофе в ней был почти сплошной гущей.

— Ты знал кого-нибудь из жертв лично, Грей?

— Нет.

— Ну и попытайся о них забыть. Я послал их семьям кое-какие деньги. Естественно, анонимно.

Грей кивнул, понимая, что жест Нга был предназначен как для того, чтобы его успокоить, так и для того, чтобы купить молчание скорбящих семей. Он знал, что истинной заботой тут и не пахло. Грей Арлекин находил забавным, что чувства его босса были такой же подделкой, как и чувства ненавидимых им машин.

В действительности, хотя Грей и сам недолюбливал клан Чокнутых, он часто задумывался над тем, не были ли их эмоции на данном этапе развития столь же подлинными, сколь и его.

То, что Нг заказал убийство на земле Грея, не упредив его перед этим, было дурным знаком. Возможно, это указывало на недостаток доверия со стороны Нга, его разочарование. А разочарование в их бизнесе могло быть фатальным. Их хоть и скрытый, но все же спор в ресторане мог только усугубить это разочарование. Возможно, стоило убраться из Пакстона как можно дальше, пока еще была такая возможность…

Он все еще обдумывал необходимость такого поступка, когда наступило Рождество и ему пришло приглашение на ежегодный бал Нга — словно ничего и не произошло. Его устраивали в роскошном отеле «Парадизо», и в качестве сопровождения Грей пригласил молодую женщину, с которой у него было лишь одно свидание — в прошлый уикэнд. Он встретил Марию в джаз-клубе, и, поскольку она разделяла его вкус к такой музыке, они быстро сошлись. Может, она сумеет очаровать Нга, и напряженность в отношениях Грея с его боссом слегка ослабнет.

Мария была столь же очаровательна, как и в ту первую ночь, когда она села с ним рядом у стойки клубного бара. Заехав за ней, он оглядел ее снизу доверху и покачал головой в восхищении. Она засмеялась. Ее позвякивающий металлический наряд был красным, словно рождественская фольга, и в сочетании с ее широкими, полными губами, накрашенными ему в тон, он делал ее воплощением чувственности, почти неземной при ее земном совершенстве. Мечты каждого мужчины обрели плоть. Грей чувствовал мощное физическое желание. Он так ее хотел, но в ночь их первого свидания она мягко отклонила его попытку соблазнения. Он не станет давить на нее снова: не осмелится пойти на риск отпугнуть ее. Эх… А какой бы был рождественский подарок, если бы можно было развернуть сегодня ночью эту фольгу…

Обнявшись, Грей и Мария мечтательно кружились по танцевальной площадке под древнюю рождественскую песню.

— Кто это? — проворковала она. Ее улыбка светилась всего в нескольких сантиметрах от него, заставляя страдать от ее красоты. Ее мягкая грудь прижималась к его груди. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

— Бинг Кросби.

— Бинг. Звучит как имя чума.

— Нет… Земной певец двадцатого века.