Коготь химеры - Сергей Павловский Страница 15

Док выудил из пачки внеочередную сигарету, закурил, поднялся, по привычке отряхнул штаны и направился к химере. Чудо беззаботно дремала в сторонке, вытянувшись на спине во всю длину тела, задрав кверху задние лапы, а передние скрестив на груди. Но как только Док приблизился, химера перевернулась на живот и томно полыхнула навстречу желтыми пятнами глаз.

«А что ты скажешь? — Док упер руки в бока и вызывающе встретил взгляд Чуда. — Хотя… что ты можешь сказать? Это ведь ваше общее мнение. Так решили мыслящие существа Зоны. Иначе ты не привела бы меня сюда, к контролеру».

«Да, это наше общее мнение. И выбора у тебя нет».

«Спасибо за откровенность». — Док, ерничая, послал химере воздушный поцелуй, развернулся на каблуках, отбросил сигарету и решительно зашагал к контролеру.

«Я согласен. Но сразу несколько вопросов по делу. Вопрос первый: чего хотите вы?»

«Мы хотим немного. Главное — прекратить любые войсковые операции в Зоне. Второстепенное — прекратить любые научные и околонаучные исследования в Зоне без нашего ведома и разрешения. Все».

«А это немало… — протянул Док. — Что взамен?»

«Первое и главное: мы обязуемся не расширять границ Зоны. Второе: мы готовы предоставлять вашему Миру материал и артефакты для научных исследований, совершенно безвозмездно, заметь. Но! Только те артефакты, которые сами сочтем нужным предоставить. Мы даже готовы пропускать вглубь нашей территории исследовательские группы, но при условии, что будем точно знать объект и цель исследования. Группы должны быть безоружны. Мы сами обеспечим им охрану и проводников. Сразу предупреждаем — любой человек, вторгшийся в Зону с оружием и без нашего ведома, будет уничтожен. Так что… — Док прочувствовал эту паузу в мыслях контролера, — сталкерству придет конец».

«Что ж… вы тоже предлагаете немало. Теперь технический вопрос. Хорошо, вы дадите мне столько золота, что хватит купить весь Мир. Как я протащу эти эшелоны с золотыми слитками за границу Зоны? И вообще, как вы себе представляете подобную операцию, которая буквально подорвет мировое финансовое равновесие?»

«Тебе не придется тащить эшелоны с золотом. Мы дадим тебе артефакт — он любой металл превращает в золото. Но только на восемьдесят лет. Этого срока достаточно, чтобы завоевать, вернее, купить Мир. Имей в виду: этот артефакт, философский камень, по определению ваших древних алхимиков, дается в руки только человеку. Если же к нему прикоснется любой исконный обитатель Зоны, он умрет немедленно и мучительно. Все остальное… хм… как говорят у вас, людей, дело техники. А инструкции будешь получать по ходу… по ходу дела. Все ясно?»

«Хм… в общих чертах, как говорят у нас, людей».

«На первое время тебе будут нужны доллары. Я подскажу тебе, как и где их добыть».

«Валяй, подсказывай». — Док вздохнул глубоко, шумно и безнадежно махнул рукой. А что ему еще оставалось делать?

В полукилометре виднелись черные коробки многоэтажек Припяти. Все, что осталось от «спального» микрорайона города. В центре Припяти, в грандиозном бомбоубежище здания бывшего райкома партии, засел Крысятник — «черный» торговец.

Колоссальные подземные убежища Припяти были рассчитаны на атомную войну. Десятки километров подземных коммуникаций, труб водоснабжения, канализации, телефонных и электрических кабелей. Одноколейка железной дороги, десятки бункеров, в которых были оборудованы резервные командные пункты, столовые и спальни, склады и мастерские. Все, что необходимо для ведения автономной, длительной и упорной партизанской войны. И все лазы и ходы, тоннели и шахты сходились в одном месте — под зданием райкома партии. В центре грандиозной паутины ранее заседал несокрушимый красный паучище. Теперь там прочно обосновался крохотный черный паучок по кличке Крысятник. Неписаная история Зоны сохранила в памяти страничку той локальной войны за пространство, за крохотный клочок земли, вернее, подземелья.

Размеры паутины сократились кардинально. Крысятник отхватил от каждого тоннеля где пятьдесят, где двадцать, а то и меньше, метров. И каждый метр приходилось отвоевывать у инфернальных порождений Зоны потом и кровью сталкеров. Кровью и потом. Бюреры и кровососы, снорки и крысы дрались за территорию, которую считали исконно своей, отчаянно. И не один сталкер сложил свою буйную голову и полег костями в проклятых подземельях. Но не напрасно. И дело не в том, что Крысятник щедро платил за пролитую кровь. Каждый сталкер, даже зеленый новичок-отмычка, хорошо понимал: в центре Зоны, в самом ее сердце, человеку нужна, просто жизненно необходима надежная база. База, где он сможет найти убежище во время выброса, пищу, воду, боеприпасы, медицинскую помощь. Все, без чего невозможно выжить в Зоне.

Крысятник, исконный старожил, всегда чутко воспринимал веяния и насущные потребности человеческого контингента Зоны. А потому вложился, поиздержался, затратил уйму усилий и времени, но достиг желаемого для всех результата. Все ходы, тоннели, шахты и даже крысиные норы были надежно замурованы, заложены железобетонными плитами и залиты цементом. В лабиринт еще можно было попасть, открыв три сложных кодовых замка трех бронированных дверей, а затем пройдя двести метров по минному полю под прицелом двух автоматических крупнокалиберных пулеметов. Классическая схема идеального самоубийства в духе и по понятиям Зоны. Желающих психов пока не находилось. Так что кротовье убежище Крысятника всерьез претендовало на звание неприступной цитадели. Но цитадель Крысятника, как и любая крепость, имела один существенный изъян — попасть в это пристанище или покинуть его можно было только через два наружных хода.

По периметру все здание бывшего райкома Крысятник оградил трехметровым бетонным забором. Поверху забора пустил пять рядов колючей проволоки под напряжением. Центральные ворота на южной стороне были защищены двумя сторожевыми башнями. На каждой башне — спаренный крупнокалиберный зенитный пулемет. Основной вход и выход. На восточной стороне — небольшая калитка. Запасной выход. Расстояние между воротами и калиткой — сто метров. Обе эти точки можно контролировать и держать под обстрелом из одного места, например, с крыши пятиэтажки-хрущевки, что напротив бывшего здания райкома.

«Монолит» как-то попытался взять берлогу Крысятника в осаду. Ничего путного у боевиков «Монолита» не вышло. Мало того — они попали в настоящее молотилово. Одновременный залп из двух десятков гранатометов, затем шквал огня — Крысятник задействовал все имеющиеся в наличии огневые средства, а их нашлось с избытком. Потом из цитадели под прикрытием пулеметов выкатились полсотни разъяренных сталкеров, а с тыла по монолитовцам ударили бойцы «Долга». «Монолит» потерпел тогда сокрушительное поражение и навсегда отказался от попыток выкурить Крысятника из его логова.

Военные же не трогали торговца вовсе, хоть и был он «черным». Существовала, явно существовала некая тайная договоренность. В конце концов, и военные, и Крысятник делали одно дело. Только каждый на свой лад и со своим интересом.

Док хорошо знал как перипетии того, уже давнего, сражения, так и внутреннее устройство крепости Крысятника — сам участвовал и в битве, и в зачистке подземных коммуникаций. И Крысятника знал. Знал как облупленного!