Сыщик Бреннер - Игорь Шенгальц Страница 17

План отхода у меня имелся. Все, что мне требовалось, – это лишь несколько минут форы.

Сестры быстро упаковывали чемодан, но тут же прекратили свое занятие, заметив меня в дверях.

– Поздно, они уже здесь. Бросайте все и быстро за мной!

Что мне в близняшках особенно нравилось – они никогда не заставляли повторять дважды. Ценнейшее и невероятно редкое женское качество. Проще найти золотой самородок, пнув случайный камень на дороге, чем встретить женщину, которая не задает лишних вопросов. А у меня сразу две таких!

Костас выглянул в коридор и сообщил:

– Они все не начинают. Смотрят на окна.

– Это хорошо, может, успеем, – прикинул я. – Идем вниз, только очень тихо!

– Ой, я быстро! – Лиза молнией метнулась в гостиную, я не успел ее перехватить. Петра остановилась на лестнице, поджидая сестру. Вот, сглазил, перехвалил близняшек.

– Я ее заберу, а ты проводи Константина Платоновича в мой кабинет, – сказал я таким тоном, что Петра и не подумала ослушаться.

Они продолжили спуск, а я зашел вслед за Лизой в гостиную.

Девушка сидела на полу и пыталась засунуть Вилли в фанерный ящик для переноски. Котенок упирался всеми четырьмя лапами, не желая лезть внутрь. Лиза все никак не могла с ним совладать.

– Ну, милый, пожалуйста! – увещевала она. – Это ненадолго! Так надо!

Вилли с ее доводами не соглашался, считая, что даже кратковременная несвобода – это не для него.

Я выглянул в окно. Именно в этот момент темные силуэты людей сдвинулись с места. Восемь человек шагнули вперед одновременно, как единое целое. От этого зрелища мне стало не по себе.

Одним резким движением сунув кота в ящик, я подхватил его левой рукой, правой же поднял на ноги Лизу и потащил за собой, отсчитывая в голове секунды до первых выстрелов и надеясь, очень сильно надеясь, что мы все же успеем добраться до кабинета…

Едва мы ввалились в кабинет, как началось.

Сухо затрещали «томми-ганы», зазвенело стекло, а я сбил Лизу на пол и накрыл своим телом. Костас не задумываясь так же прикрыл собой Петру.

Чужаки расстреливали мой дом, не жалея патронов, безо всякой жалости к тем, кто был внутри. Они пришли убивать. Они несли смерть.

Дождь охлаждал раскаленные стволы «томми-ганов», извергающие из себя огонь и металл, не давая им перегреваться. Барабанный магазин рассчитан на сто патронов, а восемь магазинов не оставляли нам ни единого шанса.

Мой любимый кабинет за одну минуту разнесли в пух и прах. Толстые кирпичные стены пробить было сложно даже из автоматического оружия – дом в свое время строили на века, но разбитые стекла только чудом никого не порезали, щепы отлетали от массивных книжных полок, холодный осенний ветер тут же ворвался в комнату и закружил в воздухе клочки бумаги.

Хаос и разрушение царили вокруг.

Выстрелы стихли. Стрелки либо заряжали барабаны, либо уже готовились войти в дом. В любом случае времени у нас почти не было.

Я подскочил к оконному проему и один за другим высадил в темные силуэты все патроны. Лишь один упал, но быстро поднялся на ноги, а остальные вновь вскинули оружие. Второго залпа ни дом, ни мы не переживем, это я понял четко.

– Обычными пулями их сложно взять! – прохрипел Костас. – Попробуйте вот это!

Он кинул мне какой-то предмет, и я ловко поймал его свободной рукой. Удобная рукоять с мягким выступом под указательным пальцем и идущая вперед короткая трубка. Оружие? Но где здесь вставляется магазин? Да и трубка была не полой.

– Сбоку предохранитель, поставьте в режим боя. Потом направьте ствол на них и жмите на выступ! – подсказал Костас.

Я так и сделал. Навел странное оружие на ближайшего стрелка и нажал на выступ. Оно чуть вздрогнуло в моих руках, а один из силуэтов внезапно отлетел назад на несколько шагов. Вот так чудо-оружие!

Но развить успех мне не дали. «Томми-ганы» вновь начали свою смертоносную песню, а стрелки быстро двинулись к крыльцу.

Я сунул оружие в карман и, пригнувшись, подбежал к своему рабочему столу. Там имелся некий секрет, за который я в свое время щедро заплатил мастерам.

Нажав на неприметный выступ с внутренней стороны столешницы, я заставил казавшиеся монолитными боковые полки со скрипом отодвинуться от стены на полшага, прежде чем они во что-то уперлись и остановились. Но этого нам хватило.

Первыми в секретный проход протиснулись сестры, не забыв прихватить ящик с котенком, следом за ними пролез Константин, а потом и я. Нащупывая рычаг, возвращавший полки в первоначальное положение, я услышал, как внизу с треском вылетела входная дверь. Гости вошли в дом. А мы в тот же момент его покинули.

Пыль и кирпичная крошка забивались в легкие, затрудняя дыхание и вызывая кашель, но винтовая лестница быстро кончилась. Мы оказались в небольшом подвале – четыре на два шага, выхода из которого, казалось, не было. Но была и вторая – скрытая лестница. Доступ к ней находился под крышкой люка, которую скрывал тонкий слой земли. А там уже рукой подать и до первого подземного туннеля.

Едва я получил дом в свою собственность, то сразу озаботился вопросом скрытого отхода. При моей работе это необходимость. Родители были люди богобоязненные и миролюбивые, ни о чем подобном и не думали. Поэтому мне пришлось начать с нуля.

Но все бы ограничилось обычным черным ходом, ведущим на задний двор, если бы случайно мне не попали в руки старые карты этого района. Внимательно их изучив, я заметил, что прямо под домом на небольшой глубине располагается подземный туннель – одно из многих позабытых ныне ответвлений центральной городской сети, построенной еще пару столетий назад, но частично заброшенной, частично обрушившейся, а частично используемой и поныне.

Мне повезло, мой отрезок туннеля выводил прямиком к направляющему участку, проходящему наискосок через весь город. Да, нынешние власти знали о подземном лабиринте, более того, пользовались им в своих целях, а все опасные ходы-выходы давно перегородили решетками. Но все же знающий человек всегда мог найти два-три пути, чтобы выбраться наружу в самых неожиданных местах города.

Мне же сейчас не требовалось даже этого. Все, что я хотел, это убраться подальше от моего разрушенного дома, спастись самому, но в первую очередь – уберечь сестер. Я чувствовал себя виноватым, что втянул их во все это. Великокняжеский же сын находился, признаюсь, на последнем месте в списке приоритетов. Точнее, все же на предпоследнем. Что ни говори, но я все же взялся за это дело, а значит, должен был уберечь его от беды, чего бы это мне ни стоило. Свою бы жизнь я за него отдал, даже если он преступник, заслуживающий наказания, но жизни сестер – никогда.

Я зажег припрятанный мною заранее факел. Стало светлее, уже можно было не опасаться споткнуться в темноте и переломать ноги.