Машина пространства - Кристофер Прист Страница 17

– Послушайте, Эдуард, вы тоже. За мной!

Прежде чем я успел остановить ее, Амелия подскочила к машине, нырнула под медные прутья рамы и уселась в седло. Чтобы справиться с этой задачей, ей пришлось приподнять юбки дюймов на пять; смею вас заверить, что подобное зрелище оказалось, на мой взгляд, куда более заманчивым, нежели любые путешествия во времени. К тому же она позвала меня:

– До возвращения машины осталось меньше минуты. Вы что, не поедете со мной?

Моим колебаниям сразу настал конец. Я вскарабкался на машину и примостился у Амелии за спиной, позади седла. По ее указанию я положил руки ей на талию и плотно прижался грудью к ее спине.

– А теперь следите за часами как можно внимательнее, – приказала она.

Я подчинился. Было без тринадцати десять. Секундная стрелка достигла верха циферблата, сместилась вправо на четыре деления…

И застыла.

Потом начала прыгать в обратном направлении – сперва медленно, потом все быстрее.

– Мы движемся против течения времени, – прошептала Амелия, чуть задыхаясь. – Вы видите часы, Эдуард?

– Вижу, – ответил я, не отрывая глаз от стрелок. – Очень хорошо вижу!

Секундная стрелка пробежала назад четыре минуты, затем стала замедлять темп. Когда часы вновь показали без восемнадцати десять – плюс четыре секунды, – стрелка затормозила, остановилась совсем. И опять запрыгала обычным порядком как ни в чем не бывало.

– Мы вернулись к тому мгновению, когда я дернула за рычаг, – сказала Амелия. – Ну что, поверили вы наконец, что машина времени – не надувательство?

Я все еще обнимал ее за талию, наши тела соприкасались теснее, чем я мог бы вообразить себе в самых смелых своих мечтах. Волосы Амелии нежно щекотали мне лицо, и я просто не мог думать ни о чем другом, кроме этой нежданной близости.

– Прокатите меня снова, – попросил я, мечтая лишь о том, чтобы растянуть этот блаженный миг. – Покажите мне будущее!

– Вам хорошо видно, что я делаю? – спросила Амелия. – Продолжительность путешествия устанавливается на этих шкалах с точностью до секунды. Я могу определить заранее, сколько оно продлится часов, дней или лет.

Пробудившись от пылких мечтаний, я выглянул из-за ее плеча. Оказывается, она обращала мое внимание на ряд крошечных циферблатов с обозначениями дней недели, месяцев, лет – и еще тут были циферблаты, отсчитывающие десятилетия, века и даже тысячелетия.

– Пожалуйста, не выбирайте столь дальние цели, – пошутил я, глядя на самый последний циферблат. – Я бы все-таки не хотел опоздать к поезду.

– Но мы же вернемся точно к моменту старта, даже если укатим на век вперед!

– Может, и так. Но не будем опрометчивы.

– Если вы нервничаете, Эдуард, можно ограничиться поездкой в завтра.

– Нет-нет, пусть это будет дальнее путешествие. Вы доказали мне, что машины времени можно не опасаться. Давайте отправимся в следующее столетие.

– Как хотите. Можно и дальше, если пожелаете.

– Меня интересует двадцатый век. Для начала двинемся на десять лет вперед.

– Только на десять? Это даже приключением не назовешь.

– Будем последовательны, – ответил я. Не причисляю себя к малодушным, но авантюристом тоже никогда не был. – Отправимся сначала в тысяча девятьсот третий, затем в тысяча девятьсот тринадцатый, и так далее с десятилетними интервалами до самого конца столетия. Вероятно, за такой срок что-нибудь да изменится.

– Согласна. Вы готовы?

– Готов, – ответил я, вновь обнимая ее за талию.

Амелия склонилась над приборами. Я видел, как она установила на шкале 1903 год, но циферблаты с обозначениями месяцев и дней были расположены слишком низко, и я не мог их разглядеть. Она пояснила:

– Я выбрала двадцать второе июня. Это самый длинный день лета, так что будем надеяться, что погода окажется сносной.

Она положила руки на руль и напряженно выпрямилась. Я тоже собрал все свое мужество, готовясь к неведомому. И тут, к вящему моему удивлению, Амелия поднялась и отступила от седла на шаг.

– Пожалуйста, подождите меня минутку, Эдуард, – попросила она.

– Куда вы? – откликнулся я, признаться, не без тревоги. – Машина не уедет вместе со мной?

– Никуда она не денется, если не трогать рычаг. Только… Раз уж мы затеяли дальнее путешествие, я хотела бы взять с собой ридикюль.

– Зачем? – невольно вырвалось у меня. Пожалуй, Амелия чуть-чуть смутилась.

– Честно сказать, сама не знаю. Просто я никогда и никуда не езжу без ридикюля.

– Тогда уж прихватите и капор, – рассмеялся я, тронутый столь неожиданным проявлением женской натуры.

Она поспешно выскочила за дверь. Секунду-другую я тупо таращился на приборы, затем, повинуясь внезапному импульсу, тоже слез с машины и сбегал в прихожую за соломенной шляпой. Уж если путешествовать всерьез, то с шиком! На обратном пути я зашел в гостиную, щедрой рукой плеснул портвейна в бокалы и захватил их с собой в лабораторию.

Амелия вернулась прежде меня и уже сидела в седле. Свой ридикюль она поставила на пол машины подле главного рычага, а на голове у нее был капор.

Я протянул ей бокал.

– Выпьем за успех нашего предприятия!

– И за будущее, – отозвалась она.

Каждый из нас отпил примерно полбокала, потом я отнес остатки портвейна на скамью у стены и взгромоздился на свое место позади Амелии.

– Ну вот, теперь мы и в самом деле готовы, – произнес я, проверяя, прочно ли сидит на голове моя бесподобная шляпа.

Амелия взялась за руль и потянула его на себя.

Машина времени резко накренилась, словно скользнула в разверзшуюся перед ней бездну, и я испуганно вскрикнул, напрягаясь в ожидании падения или удара.

– Держитесь! – сказала Амелия, в общем-то без нужды – я бы и так не отпустил ее ни за что на свете.

– Что происходит? – прокричал я.

– Мы в безопасности. Это эффект перехода в четвертое измерение.

Я открыл глаза и нерешительно осмотрелся – и, к своему удивлению, обнаружил, что машина по-прежнему прочно стоит на полу лаборатории. Зато стрелки на стенных часах кружились как сумасшедшие, и тут же, буквально на глазах, из-за дома взошло солнце и стремительно понеслось в зенит. Не успел я оценить по достоинству этот факт, как на землю снова упала тьма, будто на крышу набросили черное одеяло.

У меня перехватило дыхание – и вдруг я почувствовал, что нечаянно втянул в себя прядку длинных волос Амелии. И при всем безумии нашего путешествия на миг порадовался этой тайной близости.

Амелия крикнула: