Перерождение Артефактора - Элиан Тарс Страница 18

Шон обиженно посмотрел наменя, азатем отвёл взгляд.

—Понятно…- выдохнул он.

—Но!— продолжил я, положив руку ему наплечо.— Раз тынастоящий художник, то, вероятно, знаешь, что порой мир нетаков, каким кажется он. Ивмаленьком котёнке может скрываться настоящий лев,— улыбнулся я.

—Спасибо,— расплылся Шон вответной улыбке.

Неудержавшись, ядобавил:

—Правда, относится лиэто ктебе, ябез понятия.

Онначал было вочередной раз отводить взгляд, нонеуспел, так как япродолжил:

—Однако, настоящий моряк всегда стремится ксвоей цели. Поставишь цель разбудить внутреннего льва— разбудишь. Ноэто позже. Лично сейчас япоставил перед собой цель перекусить иневодиночестве. Ну? Идём встоловку?

Хлопнув ресницами застёклами круглых очков, парень робко кивнул.

* * *

Первые два месяца обучения курсантам нельзя покидать территорию Академии. Авот потом уже, при хорошей успеваемости ипримерном поведении можно будет ходить вувольнительные. Нообязательно возвращаясь вобщежитие доначала комендантского часа.

—Нда уж, сынок, как говорится, отжёг тыпополной,— усмехнувшись, изрёк мой приёмный отец Александр Лаграндж.

Использовать личные артефакты натерритории Академии, азначит, исвязываться сихпомощью сроднёй тоже было запрещено. Однако один раз внеделю можно было встретиться слюбым человеком. Места для «свиданий» натерритории были оборудованы совсеми удобствами— сЛагранджем, например, мысидели вкрасивой беседке ипили чай спирожными.

—Непонимаю, очём ты, отец,— яизобразил удивление.

—Непонимает он…— покачал головой Лаграндж.— Весь город только иговорит отвоей победе надуэли. Иотом, что тыиспользовал одну извысших техник очень сложного стиля. Эх, ялишь один раз поддался натвои уговоры ипоказал её. Атызапомнил ископировал! Поразительно!

—Поразительная память упоразительного меня,— сважным видом кивнул я.

—Ипоразительные способности,— покачал головой Лаграндж. Вего взгляде идвижениях одновременно читались восхищение инеодобрение.

—Ачто, обо мне действительно много говорят?

—О!— тут жевскинулся Лаграндж, новзял себя вруки испокойнее продолжил:— Говорят. Многие. Имногие хотят стобой увидеться. Даже госпожа губернатор!

Нутут ничего нового— матушка Марселлы ивосемнадцать лет назад хотела сомной увидеться…

—Непереживай, отец, янесобираюсь отбивать утебя леди дель Ромберг.

—Эй!— возмутился Лаграндж.— Тыначто это тут намекаешь⁈

—Датак,— хмыкнул я.— Нуакроме неё? Кто ещё мной интересуется?

—Говорю же, мно-ги-е,— послогам произнёс он, посмурнел иподвинулся ближе.— Сынок… Яхочу, чтобы тыжил своей жизнью идобивался своих целей. Но… мир бывает жесток. Тыумный, итыдолжен это понимать. Мне неприятно это говорить, но…

—Явкурсе, что для многих ядиковинка. Забавная зверюшка, как сказал Эндрю.

—Что?— брови Лагранджа взлетели налоб.— Онэто тебе сказал? Вот ведь засранец!

—Кстати, как онтам поживает?— хмыкнул я.

—Ну…— замялся Лаграндж.— Злится, что тывыделяешься ипривлекаешь ксебе внимание. Японимаю, что онволнуется затебя. Номне нужно будет провести сним воспитательную беседу отом, что нужно тщательнее выбирать слова!

—Онпросто завидует, что тыменя сразу усыновил. Вотличие отнего,— отмахнулся яиотвернулся отЛагранджа. Всоседнюю беседку зашли две девушки. Обе были вкрасных камзолах, нонаодной была форма курсанта Академии, анадругой форма офицера викторианского флота. Курсантка показалась мне знакомой…

Заметив мой взгляд, младшая очень быстро отвернулась, смутившись, ипринялась что-то шептать старшей. Тасважным видом повернула голову. Волнистые тёмные волосы, красивая форма груди, очерченная жёсткой тканью камзола…

Старшая сполуулыбкой послала мне воздушный поцелуй.

Иявспомнил младшую. Нуточно! Эта тадевчонка, которая говорила подруге, что вместе ссестрой ходили оценить мою кулеврину, когда яещё был главным экспонатом вотцовском музее.

Ясделал вид, что поймал еёневидимый летящий поцелуй левой рукой.

Азатем отпустил эту руку под стол.

Девушка насупилась, несводя сменя взгляд.

Яжеразвёл руками, улыбаясь. Нувсамом деле, нексердцу жемне еёпоцелуи прислонять, если она вомне лишь кулеврину оценила?

Хмыкнув, офицерша отвернулась. Яжеснова посветил всё своё внимание приёмному отцу.

Ибыл очень удивлён, поняв, что тот досих пор пребывает вглубокой задумчивости.

—Ау! Эйтам, набарже!— ятронул его заплечо.

—А?— встрепенулся Лаграндж.— Да, прости. Просто… Как-то янедумал оситуации втаком ключе.

—Ачего оней думать?— пожал яплечами.— Тыподобрал его семнадцать лет назад, наулице, принял всвой дом. Дал достойное образование, артефактное оружие, дорогую одежду. Работу, вконце концов. Нуи… какое-никакое, ноотеческое тепло. Азатем подобрал меня исразу назвал сыном. Ситуации-то, вобщем-то, похожие. Давот итог разный.

—Данет…- пробормотал Лаграндж.— Просто… Стобой сынок, ясразу почувствовал, что могу стать тебе отцом. Асним такого небыло. Онмой драгоценный воспитанник, главный помощник, член семьи… Как племянник? Вобщем, очень близок, нонесын. Может быть, найди яего сейчас, эмоции были быдругими. Носемнадцать лет назад ябыл ещё тем… оторвой,— усмехнулся онвесело.— Отцовских инстинктов вомне тогда небыло отслова совсем. Ладно, побеседую сЭндрю ещё раз. Как иты, онмне очень дорог. Аещё онстарше тебя идолжен лучше понимать… всё вокруг.

—Апо-моему, онпросто бука-социопат. Правда, предан тебе,— пожал яплечами.— Онпытается заботиться обокружающих его людях, иполучается унего спеременным успехом. Неругай его сильно отец. Незачто.

Несколько секунд Лаграндж удивлённо смотрел наменя, азатем расплылся вулыбке.

—Икто извас двоих всамом деле старший?— воскликнул он.

Оглянуться янеуспел, как прошёл первый месяц вАкадемии. Заэто время жизнь курсантов более-менее устаканилась— прошло несколько дуэлей, парочка драк, икаждый, вобщем-то, определился сосвоим местом вкурсантской иерархии.

Меня никто нетрогал. Несколько перепалок ститосийцами невсчёт— Мистер Чайка иМистер Пёсик непозволяли себе лишнего вобщении сомной. Пара уколов там, пренебрежительный взгляд здесь… Яотвечал тем же, временами демонстрируя свой могучий средний палец.

Кроме них, хватало идругих курсантов, шушукающихся поуглам или бросавших наменя косые взгляды.

Но, справедливости ради, были ите, скем уменя сложились нормальные отношения. Скем-то просто поздороваться, скем-то перекинуться парой фраз. СЛёшей Савельевым иего другом Серёгой ятак ивовсе частенько языками сцеплялся. Нуавмоей группе…