Главным калибром - огонь! - Рустам Максимов Страница 19

Итогом позднего ужина у наместника стало решение о выходе в море всей Порт-Артурской эскадры, запланированное на утро 26 января. Под флагом самого генерал-адъютанта. Алексеев решил лично посетить Чемульпо, продемонстрировав в этом корейском порту всю мощь русского флота. Предполагалось, что вместе со всеми в море выйдет и адмирал Макаров, в качестве советника и наблюдателя.

Однако сей поход не состоялся, так как днём 25 января в Порт-Артур пришёл потеряшка «Аскольд». Исправный и невредимый, под гордо развевающимся Андреевским флагом, да ещё и не один. Вместе с крейсером в Порт-Артур пришла долгожданная «Маньчжурия», с боевыми припасами и другим снаряжением, посланным для Тихоокеанской эскадры. Подстёгнутый телеграммой из штаба наместника, капитан «Маньчжурии» приказал механикам поднапрячь машины, а утром 25 января случайно встретился в море с «Аскольдом».

Капитан 1-го ранга Грамматчиков немедленно помчался на доклад к наместнику, спеша сообщить о разрыве Японией дипотношений. Данная новость подтвердила полученную из Петербурга информацию, произведя эффект разорвавшейся бомбы. Алексеев утвердился в мысли, что нападение японцев произойдёт в любой момент, и необходимо готовиться к отражению атак вражеского флота. По приказу наместника во Владивосток и Харбин были разосланы заранее приготовленные телеграммы, извещающие о неминуемой войне со Страной восходящего солнца.

На следующий день на кораблях эскадры объявили боевую тревогу и зачитали приказ генерал-адъютанта о выходе в море утром 27 января. Одновременно с этим боевая тревога была объявлена на батареях береговой обороны, на постах наблюдения, разбросанных по побережью Ляодуна. По приказу капитана 1-го ранга Рейценштейна на «Амур» и «Енисей» загружались мины заграждения, которые в первую очередь следовало выставить в Талиенванском заливе, блокировав потенциальное десантноопасное направление.

Тем временем, реализуя оперативную информацию, жандармское управление произвело несколько обысков в домах подозреваемых в шпионаже. В одном случае обыск закончился перестрелкой, в которой пострадали два контрразведчика и был убит подозреваемый китаец. Ещё трое китайцев оказали физическое сопротивление, быстро подавленное приданными жандармам казаками.

Вечером 26 января над Порт-Артуром витало тревожное ожидание, подпитываемое какими-то нелепыми слухами о недавнем бое «Аскольда» с целой японской эскадрой.

«…Что за чёрт? Да они издеваются, что ли? – генеральный прокурор Российской Федерации Юрий Георгиевич Цапля бросил быстрый взгляд в сторону бывших подчинённых, застывших по стойке „смирно“. Те столь слёзно просились на срочный приём, что Юрий Георгиевич решил, что с него не убудет. – Нет, не похоже. Неужели это – правда, и тот старичок, что сидит в коридоре, создал настоящую машину времени? Или не машину, а какую-то другую фиговину… Но суть-то от этого не меняется – его изобретение действует, работает, чёрт возьми. И что же мне с этим теперь делать?..»

– Кхм… Проходите, товарищи, присаживайтесь, – жестом указав на десяток свободных стульев, генпрокурор вновь стал вчитываться в бумаги.

«…Нет, это не розыгрыш. Передо мною не те люди, которые станут хохмить, столь дурацким образом разыгрывая своё собственное начальство, – ещё раз перечитав рапорт, решил Цапля. – Похоже, мы имеем дело… Чёрт, неужели это всё – правда?..»

– Елена Павловна, пригласите в кабинет господина Маликова, – отложив листы бумаги в сторону, генеральный нажал кнопочку селектора связи, затем откинулся на спинку стула. – Ну-с, дорогие мои, у вас есть последний шанс признаться, что вы подшутили над собственным начальством? Будем оформлять чистосердечное, или как?

– Увы, изложенное майором юстиции Томилиным не шутка и не розыгрыш, – промокая платком вспотевшую лысину, произнёс тучный мужчина лет пятидесяти. – Я и сам поначалу не поверил, пока не увидел всё своими собственными глазами.

– Разрешите? – на пороге появился главный виновник сегодняшнего «торжества» в кабинете генерального, пенсионер и изобретатель в одном лице, собственной персоной. – Маликов, Вячеслав Михайлович, полностью признаю свою вину, готов оказать следствию содействие во всех вопросах, касаемо моего устройства.

– Кхм… Проходите, Вячеслав Михайлович, присаживайтесь… То, что вы признаётесь во всех грехах, это, конечно, радует, – генпрокурор с любопытством рассматривал шустрого старика, невольно лишившего его возможности отдохнуть завтра, в субботу. – Но было бы куда лучше, чтобы вы объяснили, каким образом можно вывести полковника юстиции Максименко из того состояния, в котором он сейчас находится.

– Увы, господин генеральный прокурор, я не знаю, как это сделать, – пенсионер сокрушённо развёл руками, и в уголках его глаз мелькнули слезинки. – Если бы я только мог…

– Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, что с данного момента и вы, и ваше изобретение попадают под особый контроль со стороны государства? – помолчав минуту, поинтересовался хозяин кабинета.

– Да, я готов на любые жертвы, – понурив голову, кивнул старик. – Лишь бы это помогло Руслану… полковнику Максименко.

– Ну, жертв нам не нужно, а вот секретность соблюдать придётся, – прищурился Цапля. – Вячеслав Михайлович, думаю, вы понимаете, что очень скоро вашим вопросом займётся сам Президент? И вам придётся с ним разговаривать, делать полную выкладку по устройству, и не только.

– Да, я готов к такому разговору, – подтвердил Михалыч. – Готов передать нашей науке всю документацию по оборудованию, все мои расчёты и теоретические выкладки.

– Что же, вижу, что мы сработаемся, – лёгкая улыбка скользнула по губам хозяина кабинета. – Сергей Сергеевич, как я понимаю, ни ваше непосредственное начальство, ни ФэЭсБэ пока что не в курсе, да?

– Совершенно верно, Юрий Георгиевич, мы не посвящали коллег из параллельного ведомства в нашу маленькую проблему, – чувствуя, что всё складывается удачно, подтвердил старший из визитёров в погонах. – С нашим же непосредственным начальством мы, образно говоря, пока что не съели ни одного пуда соли… Поэтому я и майор Томилин сразу же обратились к вам.

– Ну, и отлично. Пусть на этот раз «коллеги» останутся с носом, – удовлетворённо кивнув, генпрокурор вновь нажал кнопку селектора. – Елена Павловна, организуйте нам четыре чая, пожалуйста… Да, с выпечкой и печеньем.

«…Слава богу! Всё-таки Юрий Георгиевич – настоящий мужик! Сразу вник и моментально разрулил ситуацию». – Минут пять спустя четверо мужчин мирно чаёвничали за отдельным столиком, ведя нейтральную беседу на тему размера пенсий и прожиточного уровня. Майор юстиции Томилин мысленно поблагодарил Бога, что их визит к генеральному завершается на мажорной ноте. И Михалыч цел, и карьере его упитанного начальника ничто не угрожает, и сам он не получил даже выговор. Теперь, похоже, вопросом старика-изобретателя займётся сам Президент, лично. Интересно, как тот отреагирует на доклад генпрокурора? Поинтересуется о здоровье, посоветует не читать на ночь фантастику? Впрочем, пусть президент говорит что угодно, лишь бы бросил на решение проблемы лучшие умы страны – профессоров и академиков, физиков и биологов, да хоть шаманов и колдунов. Лишь бы это помогло вернуть в этот мир полковника Максименко, живым и невредимым, в здравом уме и твёрдой памяти. Эх, Иваныч, Иваныч, и какого лешего ты полез к той грёбаной аппаратуре?