Дикая война - Ерофей Трофимов Страница 2

— Где лагерь устроили? — спросил парень, продолжая держать мужика на мушке.

— Ты же охотник. Найди, — презрительно скривился тот и сплюнул.

Одним движением переложив револьвер в левую руку, Мишка от всей своей широкой души приложил его по морде так, что мужик отлетел в кусты. Упав на вывернутую руку, мужик тихо вскрикнул и заворочался, пытаясь перевернуться. Подойдя, Мишка ухватил его за пояс и, вытащив из куста, бросил на спину. Наступив сапогом на раненый локоть, он слегка склонился над бандитом и, поймав его взгляд, прошипел:

— Ты, похоже, ещё не понял, с кем связался. Я сейчас с тебя начну шкуру снимать, как с оленя, — с этими словами парень слегка усилил нажим, и мужик, взвыв дурным голосом, забился, пытаясь отползти.

— Там, за ручьём, в распадке, пещера. Там жили, — прохрипел мужик, пытаясь отдышаться.

— Почему проводника не взяли? — не унимался Мишка.

— Мы с братом с детства охотимся. Для нас любой лес как парк, — с вызовом фыркнул мужик.

— Уже нет, — рыкнул мишка в ответ и от души пнул его в живот.

Отведя душу, парень прикинул примерное расстояние до посёлка и, вздохнув, за шиворот вздёрнул пленного на ноги. То, что это не простые охотники, было и без очков видно. Выправка, гонор — всё говорило, что клиент ему попался непростой. Впрочем, иного он и не ожидал.

Устроить охоту на людей могли только представители культурной островной нации. Даже хунхузы, известные своей жестокостью, не опускались до бессмысленного убийства. Так что придётся тащить эту еврошваль в посёлок и сдавать на руки полковнику.

* * *

Со времени постройки Мишкой собственной заимки прошло полтора года. За это время парень успел многое. Даже аэросани собрать. Правда, попользоваться этим забавным механизмом ему пришлось только одну зиму. Потом инженер-изобретатель, которого он давно уже называл только по имени-отчеству, Александр Степанович, потребовал вернуть ему технику и отправился с ней в столицу. Демонстрировать. Сам Михаил, отлично понимая, что оставить технику себе не получится, только сплюнул и рукой махнул.

Придёт время, сочтёмся. В любом случае большая часть узлов была придумана им, и дальнейшее их использование возможно только в том случае, если имеешь хоть какое-то представление о нужном механизме. Во всех остальных случаях это будет просто удачное решение сложной технической задачи. С тех пор на заимку ему приходилось ходить пешком.

Покупать лошадь — значит, нужно строить там крепкую конюшню. Зимой оголодавшие хищники нередко подходят даже к деревням. А уж к одиноко стоящей заимке с кучей интересных запахов тем более. Так что оставить животину за не особо крепкими стенами — большая глупость. Сожрут-с. Весной он успел за путину забить домашний ледник рыбой, когда над посёлком разразилась беда. Стали пропадать люди. Сначала всё принялись валить на обитателей тайги.

Что ни говори, а голодные по весне хищники вполне могут использовать зазевавшегося путника в пищу. Не часто, но такое бывает. Так что несколько охотничьих ватаг несколько раз отправлялись в тайгу. Но так ничего и не нашли. Люди пропадали, а следов нападения, крови не находили. Люди просто исчезали. Потом, после череды исчезновений, был случайно обнаружен труп женщины, ушедшей за молодой черемшой.

И только после этого стало ясно, что народ просто убивали. Входное отверстие от пули серьёзного калибра говорило само за себя. Вернувшийся с заимки Миша, узнав последние новости, только зубами скрипнул, уже подсознательно понимая, чьих это рук может быть дело. Поговорив с доктором, он убедился в своих измышлениях и отправился к уряднику. Тот, услышав, что парень собирается единолично заняться возникшей проблемой, только растерянно крякнул и, расправив свои знаменитые усы, тихо проворчал:

— Помочь чем могу, Миша?

— Нет, Николай Аристархович. Всё, что нужно, у меня есть. Но на всякий случай, если получится, патронов винтовочных мне добудьте. Под винтовку мою. И, если сможете, под винчестер. Оружие толковое, может и пригодиться.

— Сделаю, — чуть подумав, кивнул толстяк. — Когда пойдёшь?

— Соберусь и отправлюсь, — пожал парень плечами и вышел из кабинета.

И вот теперь, возвращаясь обратно с пленником, Миша едва сдерживался, чтобы не повесить эту мразь на глазах у всего посёлка. Проведя убийцу через весь посёлок в участок, он с рук на руки сдал его уряднику и, забежав домой, снова умчался в тайгу. Место, указанное убийцей, он знал лишь примерно. От посёлка верст двадцать, но из-за неудобных подходов к ручью распадок тот пользовался дурной славой.

Так что теперь, привычно скользя сквозь густой подлесок, Мишка прокручивал в голове всё, что успел выпытать у пленного. По всему выходило, что эта парочка не пользовалась услугами местного населения, полагаясь только на свои знания и умения. В том, что братья были опытными охотниками, сомнений не возникало. А вот то, с каким презрением они устроили охоту на простых людей, говорило о многом.

— Мрази островные, — не удержавшись, зашипел сквозь зубы Миша.

До такой мерзости опускались обычно именно эти самые знаменитые джентльмены. Проскочив до распадка, парень замер в кустах, в прицел осматривая скальный выход, где и должна была находиться искомая пещера. Выждав минут двадцать, он убедился, что в распадке действительно никого нет, и принялся обходить скалу по дуге. Ещё час неспешного перемещения, и он у подножия. Вот теперь началось самое главное.

Ему предстояло по следам найти и саму пещеру, и подход к ней. В том, что перед входом может оказаться неприятный сюрприз, парень даже не сомневался. Особенно если вспомнить подлую натуру стрелков. Спустя ещё час он обнаружил едва приметную нитку тропы, ведущей куда-то вверх. Задумчиво хмыкнув, Мишка отошёл назад и, срубив с ближайшего орешника прут метра полтора длиной, начал подъём.

Оставив на тонком конце прута рогульку, он бросил её на землю перед собой и не спеша зашагал по тропе. Примерно на двадцатом шагу, рогулька за что-то зацепилась, и привычный шум тайги перекрыл грохот выстрела. Отряхнув с одежды выбитую картечью пыль, Мишка мрачно усмехнулся и, стараясь не заходить в зону действия неизвестного оружия, нырнул в кусты. Десять минут поиска, и на тропу он вышел с обрезом солидного калибра, к спуску которого и была протянута тонкая шёлковая нить.

— Ну, эти шуточки нам знакомы, — презрительно скривился парень и, подобрав рогульку, зашагал дальше.

Очередной подарочек ждал его уже в самой пещере. Островные гости и здесь остались верны себе. Поймав гадюку, они пробили ей кожу на хвосте и, продёрнув в отверстие тонкий кожаный шнурок, привязали у входа. Озверевшая от боли и голода рептилия готова была бросаться на всё, что хоть отдалённо напоминает живое существо. Понимая, что голыми руками с ней одному не справиться, Мишка вздохнул и, достав револьвер, тихо прошептал:

— Прости, но иначе не получится. Господь свидетель, я этого не хотел.

С этими словами он одним выстрелом снёс гадюке голову и, перерезав шнурок, рогулькой сбросил её с тропы. Подойдя ко входу, Мишка пошуровал в проходе своей деревяшкой и, убедившись, что сюрпризы кончились, осторожно просочился в пещеру. Оглядевшись, он заметил на камне у входа керосиновую лампу, всё той же рогулькой сняв её с камня, достал кресало. В три удара затеплив лампу, он подкрутил фитиль и, подняв её, осмотрелся.