Война за Пустоши - Михаил Уханов Страница 2

Второй маг от помощи ученика отказался, обвешался амулетами, как елка шишками, и бродил кругами у подножия холма. Пользы от его хождений тоже пока не наблюдалось. Остальные всадники из моего отряда были воинами из замковой стражи. В магии они не разбирались, так что просто выслали в разные стороны несколько дозоров и теперь отдыхали после долгой скачки. Лошадей тоже пока не расседлывали, просто водили по кругу, давая остыть. Некоторое время за мной ходили трое телохранителей во главе с Роном. В итоге они мне надоели своим сопением и топотом, и я отослал их к остальным. Впрочем, далеко они не ушли, всем видом показывая готовность в любой момент броситься на защиту Повелителя. Знать бы еще, от кого защищаться.

Гонец был прав и по поводу штурма. Никаких следов обычного нападения я не видел. Не приставали к берегу внезапно вынырнувшие из ночного мрака корабли, с их палуб не летели заряды корабельных баллист, не прыгали на берег вражеские бойцы с штурмовыми лестницами и осадными щитами под прикрытием стрелков и боевых магов. Конечно, волшебник высокого уровня легко может выбить магией ворота или проломить участок стены. Особенно если использовать загодя приготовленные амулеты. Но боевая магия – вещь довольно грубая, она всегда оставляет следы, которые не замаскируешь и не спрячешь. Времени с момента разрушения крепости прошло немного, эти следы мы обязательно обнаружили бы.

Дракон? Рухнувший с неба крылатый ящер мог сжечь лучников на стенах, мог через бойницы выжечь гарнизон башни, но зачем ему разносить всю крепость по камешку? И главное – откуда здесь дракон? Боевой, обученный, потому что дикий, объявись он внезапно посреди Пустошей, скорее полетел бы охотиться на оленей или утащил бы пару овец. Кроме того, диких или обученных, этих крылатых тварей на Севере уже давно не видели. Да и не только на Севере. Для большинства ныне живущих рас и народностей драконы остались героями страшных сказаний. Сейчас можно встретить лишь их черепа и шкуры в парадных залах самых древних замков. Говорят, драконы еще встречаются далеко на Востоке. Но мало ли что говорят про Восток! Путь туда лежит через Великую пустыню, пройти через которую рискуют немногие. Слишком просто там сгинуть, добавив свои кости к костям таких же неудачников. Так что не думаю, что большинство тех, кто говорит о драконах Востока, видели их на самом деле.

Удача улыбнулась мне лишь под вечер, когда маги давно завершили свои ритуалы, так ничего и не обнаружив. Я сам еще раз поднялся на вершину каменной кучи, постоял и уже собрался спускаться вниз, к своему отряду. У подножия разрушенной башни виднелся полузасыпанный каменный свод. Скорее всего, дверь в подвал или на нижний этаж башни. Не главный вход, боковой. Сама дверь не уцелела, но вот полукруглая арка из крупных тесаных блоков из местного гранита сохранилась. Хоть и была примерно наполовину завалена обломками. Спускаясь по каменной осыпи, я, сохраняя равновесие, схватился за один из блоков рукой. Арка выстояла при разрушении башни, и, вероятно, поэтому камень все же откликнулся. Будь на моем месте кто-то из подгорных мастеров-гномов, он, наверное, сумел бы точно сказать, как и от чего рухнула башня. Я же почувствовал лишь мимолетное касание обжигающего пламени. Странное пламя, совершенно не похожее ни на обычный огонь, ни на огненную магию. Но при этом настолько яростное и жгучее, что неудивительно, что здешние камни разлетаются на осколки, словно стеклянные. И еще было в этом пламени что-то неуловимо знакомое, с чем я уже сталкивался, пусть и невообразимо давно. Так и не поняв, что же это такое, я сжал камень рукой, пытаясь поймать ускользающее ощущение. Увы, моего толчка хватило, чтобы арка зашаталась, как последний умирающий воин на поле брани, и рухнула.

Меня обдало облаком пыли, я торопливо нагнулся, схватил один из раскатившихся блоков, но вновь ничего не ощутил, кроме холода и тяжести обычного мертвого камня. Я понял, что больше здесь ничего не добьюсь, и начал спускаться к бегущим навстречу телохранителям.

Мы возвращались в Черный замок. Подковы коней стучали по каменистой земле Пустошей в такт моим не слишком веселым мыслям. Местность вокруг этим мыслям вполне соответствовала. Северными Пустошами называли весьма обширные равнины, лежащие в северо-восточной части материка. Говорят, что некогда они были плодороднейшими землями, на которых кипела жизнь. Но в ходе Войны Древних – великого столкновения прежних, ныне вымерших рас под предводительством забытых уже богов, когда единый материк разорвало на несколько частей, здешние равнины были выжжены божественным небесным огнем вместе со всеми сражающимися. С тех пор они так и остались пустынными землями, омываемыми волнами Холодных морей. Селились здесь в основном на побережье – море давало возможность добыть пропитание и на южных границах Пустошей, где более мягкий климат позволял собирать хоть какие-то урожаи. Каменистые земли самих Пустошей не способствовали земледелию: чем дальше к северу, тем беднее была растительность. Леса, густые и полные жизни на юге, здесь редели. Лиственные породы деревьев постепенно сменялись хвойными, а дальше к северо-востоку деревья вообще исчезали. Лишь тамошняя карликовая береза сумела приспособиться и продолжала упрямо расти по холмам среди валунов и густых северных мхов. Правда, под злющими ветрами она превратилась в узловатый скрюченный кустарник чуть выше колена, мало напоминающий своих стройных южных родичей.

Но даже сейчас совсем уж безжизненными пустынями Пустоши все же не были. Здесь кочевали стада диких оленей, мохнатых северных овцебыков и исполинских лосей, за которыми неотступно следовали волчьи стаи. В холодных, мелких, но многочисленных озерцах, ручьях и речушках водилась рыба, по берегам – птица. В горных пещерах можно было наткнуться на исполинских медведей, чьи огромные клыки столь ценились орками, также населяющими здешние земли и живущими охотой на здешнее зверье, набегами друг на друга и на людские поселения на побережье. Забредали в Пустоши и твари поопаснее. О них даже бесстрашные северяне, не боящиеся ни орков, ни эльфов, предпочитали не вспоминать после заката солнца. И далеко не всегда это были просто страшные сказки.

В этом мы убедились, отъехав от разрушенной башни всего лиг на десять. Местность вокруг была довольно открытая, и шесть движущихся точек мы заприметили издали. На скаку воины перестроились из походной колонны в две линии, передние всадники уже склонили копья для атаки. Задние отстали на два-три лошадиных корпуса, готовясь поддержать товарищей. Со мной и магами остался десяток телохранителей, окруживших нас со всех сторон.

Отряд шел легкой рысью, стараясь сохранить силы коней для последнего рывка и копейной сшибки. Замеченные точки приближались. Теперь они не двигались, а замерли на месте и практически ничем не отличались от окрестных валунов, в изобилии лежащих вокруг. Не заметь мы их раньше, сейчас легко могли бы проехать мимо, не обратив на них никакого внимания. Но мы их заметили. Ощетинившаяся остриями копий конница неслась вперед, не думая останавливаться или сворачивать, и «валуны» снова задвигались. Они начали вставать с земли и поднимать в знак приветствия руки. Я выехал вперед и, присмотревшись, приказал перейти на шаг. На этот раз оружие не понадобится…Скорее всего, не понадобится.