Волчий закон, или Возвращение Андрея Круза - Дмитрий Могилевцев Страница 2

Тот заставил себя повернуться, встретить взгляд.

— Ничего, Михай. Совсем ничего. У меня триста ампул налоксана. Может, еще найдем. Ты выдержишь.

— Я не выдержу, — прошептал Михай. — Это место смерти. Я чувствовал. Мне снилось… я…

— Он — не волк, — сказал вдруг Левый.

— Не волк, — эхом отозвался След.

— Не брат, — прогудел басок Последыша.

— Он — бык, — сказал Левый.

— А ну хватит! — рявкнул Круз. — Он мой!

— Он не выдержал, — сказал Левый укоризненно. — У него в жилах грязь.

— Он на двадцать лет больше прожил, чем ты. Все, баста! Надо Дана искать.

— Зрячий придет сам, — заметил Левый. — За ним не нужно ходить. С ним — Правый.

Но Круз отвечать не стал. Это право первого из щенков, огрызаться, когда говорят старшие. Потому что щенку всегда нужно доказывать, что он первый. Пусть его. Все равно послушается.

— Михай, мне нужно идти. Тут плохое место. Михай, ты меня слышишь?

— Да? — Михай вздрогнул.

— На, держи! — Круз протянул коробку со шприцами. — Коли через четыре часа. Смотри по часам. Точно. Не жди, пока накатит. А сейчас — закопай зайца. Хорошо закопай. И — двигайся. Все время. Винт вычисти, перебери. Ложку вырежи. Понял? Давай!

— Эй, щенки! — повернулся к ним, смотревшим, осклабившись. — Левый со мной идет, а вы лагерь пасете. Левый?

Тот, буркнув под нос, подошел.

— Айда за мной, полста шагов!

Но отойти они не успели и двадцати. По Крузовым ноздрям будто хлестнуло. Почти не думая, Круз выпустил винт, выдрал правой из кобуры пистолет с глушителем, левой — кабар из ножен.

Они появились как тени. Один, двое, трое. Еще один. Неужто вся стая? Днем? Или ярь у них?

Первый прыгнул. Круз крутанулся, полоснул кабаром. И тут же дернуло за ногу. Круз отскочил, нажал. Пистолет толкнул ладонь.

Серый завизжал, забился у ног. И тут…

— Не стрелять! — заорал Круз. — Стой!

Винт Михая грохотнул снова. И зашелся длинной, во весь магазин, очередью. Круз кинулся опрометью. Выскочил на поляну, рыча.

Но было уже поздно. Серые исчезли, как и появились, неслышно. Только в лесу еще повизгивал подстреленный Крузом. А у костра лежал Михай, схватившись за разорванную глотку. Еще вздрагивал, скреб иглицу. Щенки стояли поодаль, с ножами в руках. Чистыми ножами.

— Не успели, — соврал ненужно След.

Не успели, как же. За «быка» вступается только его хозяин. Другие — только если хозяин попросит. Закон стаи. Но серые… они знают точно, кого взяло счастьем. Всегда выцеливают слабейших, обузу. Однако чтобы напасть днем, да еще летом…

На Михаевых губах вздулся кровавый пузырь. Лопнул.

Круз присел на корточки у тела. Взял за кисть. Выпустил. Смысл щупать? Столько крови выгнало. Расстегнул карман комбинезона, вытащил коробку с налоксаном. Затем, пробормотав сквозь зубы: «Прости, Михай», обшарил все карманы. Пистолет и обоймы вынул, снял с пояса кабар. Отцепил веревку с Михаева рюкзака.

— Рюкзак понесешь ты, — приказал Левому. — А винт — за Последышем.

Левый скривился: таскать — дело младших. Тем более бычье барахло. Щенки вообще налегке бегали, даже зимой. Круз их заставил палатку взять, одну на четверых.

— Нам отсюда линять надо быстрее, — буркнул Левый. — Серые нас ведут, и с деревни кто явится.

— Серые не к нам приходили. К нему, — сказал Круз, закидывая веревку на сук.

Последыш со Следом заржали в один голос. Круз ругнулся про себя. Подставился, не подумав. Зверье, ну. Только Левый не ржет. Он хоть немного понимает, что старики думают про щенячьи остроты эти, о «быках», серых и гостях к обеду. Зверье отмороженное.

Круз обвязал тело Михая под мышками, обмотал. Перекинул веревку через сук, потянул, крякнув с натуги. Михаево тело полезло вверх, носками ботинок цепляя воздух, подбородок в грудь уперся и руки длинные, чуть не до колен. Висельник-плечевик. Круз чуть удержался, чтоб не захохотать. Замотал веревку вокруг ствола, закрепил. Твою мать, кровь все еще сочится, наземь каплет. Ладно, не переделывать же. Главное, серые братья не достанут.

— Все! — рявкнул Круз. — Извини, Михай, — я еще вернусь, устрою все по-человечески. Эй, пошли!

Закинул свой рюкзак на плечи и двинулся, не оборачиваясь.

Дана с Правым нашли километрах в трех, над речушкой. В красивом месте: берег высокий, сосны, обрыв, песок — золотой бархат, искрится под солнцем. Дан сидел, свесив ноги. Бросал с обрыва шишки. Кривился обиженно, когда шишка, не долетев, тыкалась в мокрый песок.

Данова псина — огромный тюк черной шерсти — лежала чуть поодаль, уместив морду на лапы, навострив уши. Правый, по обыкновению, сидел в лесу, сторожил. Вышел, только когда Круз рюкзак скинул да присел. Кивнул Левому, и тот, буркнув под нос, пошел на замену. Щенкам не нужно объяснять, что такое часовой. Они и в стае спят по очереди.

Правый — надежнейший из щеноты. Да и лет ему уже двадцать пять, не меньше. До сих пор в щенках. Почему — Круз не расспрашивал. Наверняка дело больное. Щенок становится волком, когда от него родится ребенок с чистой кровью. До тех пор, пусть ты и боец первейший, и выучился, — ты щенок. На совете стаи тебя слушают, лишь если попросит старшой. Имени у тебя нет. Ты — сын такого-то. И кличка щенка. Да и та на время.

А ведь Правый — боец на диво. Намного сильней и Круза, и любого из щенков. Здоровенный, белобрысый, тугой, как сталь пружинная. Стреляет с обеих рук. И в железе разбирается, даже машину старую завести может. Если б не он, сколько раз могли все накрыться. А недорослая троица, Левый со Следом и Последыш, хихикают за его спиной. Зверье. Они всегда ржут, хоть по колено в кишках стоя.

— Тепло сегодня, — сказал наконец Дан.

Круз вздохнул.

— Дан, у вас все нормально? На вас не нападали?

— Шишки какие-то странные, — пожаловался Дан. — Некоторые — твердые, будто каменные, а некоторые — словно бумага. И деревья. Ты смотрел на деревья? Какой странный здесь подлесок.

— Ты хочешь сказать, у деревьев тоже счастье?

— Вряд ли. Счастье — хворь теплой крови. Я хочу сказать, что болезнь редко приходит одна. Этот мир все еще болен. Болен нами. Если моя память не подводит, здесь шли радиоактивные дожди. Здесь до сих пор все болеет.

— Так зачем ты привел нас сюда?

— Ты был в деревне? — спросил Дан.

— Зачем мы здесь? Зачем твой пес притащил заразного зайца?

— Ты был в деревне?

— Нет, — ответил Круз. — нечисто там. Я не понял, в чем дело, но нечисто. Там и засада может ждать, и зараза… у меня прямо нутро крутит, когда смотрю.