Час "Ч", или Ультиматум верноподданного динозавра - Евгений Соломенко Страница 2

– Через восемнадцать минут. Жду.

Восемнадцать минут спустя Горобцов сидел в кресле напротив и докладывал:

– Полчаса назад на мой личный компьютер по электронной почте поступило сообщение, адресованное Вам, Валерий Федорович. Сообщение анонимное. Отследить автора пока не удалось, как мои орлы ни бились. Зашёл в одно питерское интернет-кафе, отправил нам свой «привет» и благополучно ретировался. И никто его там не приметил, не запомнил: мало ли публики в кафешках интернетовских отирается?

– И эта анонимка занюханная столь серьёзна, что потребовалось докладывать мне? – уточнил хмуро президент.

– Увы, – кивнул секретарь Совбеза, скорбя лицом. – Вообще-то, ее можно бы выбросить в корзину как бред очередного шизофреника. Да вот только…

– Чего «только»? Говори толком, сопли не жуй!

– Есть основания полагать: нынешний аноним – это тот самый диверсант, что устроил нам две «весёлых» трёхминутки на прошлой неделе. А сейчас он и вовсе выдвигает ультиматум. – Горобцов, после крохотного колебания, уточнил: – Вам.

– Чего выдвигает? – Белёсые президентские брови поползли вверх. – Ультиматум?

Вот и тараканы на твою голову, Валерка Фатеев! Таракан, правда, один, зато совсем уж оборзевший!

Услышав о «весёлых трёхминутках», отец нации превратился в грозовую тучу: те шесть минут стоили ему десятка лет жизни. А министр обороны Аникеев от такого веселья и вовсе залетел в Центральную клиническую больницу. (Сперва-то все, грешным делом, решили: от монаршего гнева прячется Аника-воин. Но потом оказалось – и впрямь его тюкнуло по миокарду!).

Выходит, «трёхминутки» были только цветочками. А теперь вот и до ягодок докатилось. Президент крякнул:

– Ну-ка, давай сюда эту твою анонимку!

Горобцов достал из чёрной папки три аккуратно скрепленные страницы. Глянцевые листы в протянутой через стол руке предательски подрагивали.

Доска объявлений

Управление делами Президента Российской Федерации купит рыжих тараканов (Прусак, Phyllodromia ermanica, принадлежит к прямокрылым насекомым, отряду бегающих). Клопов, пауков и сороконожек не предлагать.

(Российская Федерация, 20.. год)

– Признаться, я не улавливаю сути нашего разговора. Который тянется уже… – директор музея бросил взгляд на наручные часы «Квинтинг Хронограф» (невидимый механизм из абсолютно прозрачного сапфира, зависшие в воздухе стрелки, запатентованное чудо швейцарских часовщиков стоимостью под полтора миллиона рублей) – уже пятнадцать минут!

Круглое чело Ледогоровского визави было отмечено расплывчатостью черт – будто директору на эмбриональной стадии его карьеры долго вылизывала личико очень старательная корова. В данный момент эти черты демонстрировали крайнюю занятость – слишком высокую, чтобы тратить время на всяких там подполковников ФСБ. Подполковников пруд пруди, а он, директор, – уникален, как и возглавляемый им музей.

Относительно музея у Ледогорова сомнений не возникало, относительно директора – имелись. Подполковника не приводили в трепет ни титулы собеседника, ни его высокие связи, ни застывшее на лице выражение высочайшей духовной озарённости.

«Интересно: а курочек своих ты топчешь с такой же одухотворённой физиономией? Попрыгунчик ты наш!» – ухмыльнулся про себя гость. Для него не составляло секрета любвеобилие неувядаемого директора.

Сама попытка Ледогорова пробиться к Попрыгунчику была воспринята сухопарой директорской помощницей как вопиющее святотатство. Если у подполковника возникли вопросы, связанные с музеем, то их можно задать и заместителям директора, и начальнику отдела по связям с общественностью! А сам г-н директор чрезвычайно занят, у него всё расписано по секундам!

На что Ледогоров, старший оперуполномоченный по особо важным делам Федеральной службы безопасности, только улыбнулся. И ласково пообещал вяленой референтше посетить музей в сопровождении СОБРа.

– Это – Специальный отряд быстрого реагирования, – пояснил он любезно. – Очень непосредственные ребята в чёрных масках и кевларовых бронежилетах.

После чего выяснилось, что в перегруженном директорском расписании чудесным манером образовалось «окно», и не далее, как завтра утром, господин подполковник будет принят господином директором лично…

…Встреча высоких договаривающихся сторон проходила миролюбиво, хотя не без некоторой нервозности. Нервозность проистекала от директора: сочилась из его глаз, электрическими искрами потрескивала на кончиках уложенных волос.

Собственно, ни на один свой вопрос Ледогоров не получил членораздельного ответа.

Существует ли реальная угроза хищения из запасников? – Крайне маловероятно, но лучше об этом поговорить с главным хранителем и с начальником службы безопасности.

Какие дополнительные меры за минувший год приняты для сохранности экспонатов, выставленных в залах? – Сделано все возможное в рамках существующего финансирования. Впрочем, мог бы ответить заместитель по режиму.

Попрыгунчик уходил от разговора, прятался за общие слова. Что и требовалось доказать. Подполковник располагал данными (пока – только косвенными): одухотворённый директор самолично срежиссировал серию хищений из обширной музейной коллекции.

* * *

Чем пахнут холсты Тинторетто, Рубенса, Гогена? Музейной пылью? Временем? Высоким таинством творения? Да, несомненно.

Но к этим ароматам нынче примешивается густая вонь предательства, крови, больших и грязных денег. Ибо накопленные человечеством полотна, карандашные наброски, древние манускрипты являют собой не только триумф духа, но ещё и выгоднейший товар. Сей факт прекрасно усвоили боссы преступных картелей. И с нивы, осенённой именами гениев всех времен и народов, они снимают урожай, не меньший, чем от торговли оружием. Золотым дном для этих «оратаев» стала Российская Федерация: богатейшие музеи, архивы, библиотеки, и всюду – раздолье: воруй – не хочу!

Вокруг здешних бесхозных кладов вьется плотный рой кровососущих. Нечистые на руку хранители, сребролюбивые музейные директора, продажные чиновники, эксперты, таможенники… Вся эта фауна объединена в отлаженную систему, перекачивающую картины Рембрандта, Матисса и Шагала из расхристанной России в благопристойные страны Золотого Миллиарда.

За последние годы такое разграбление приняло для державы характер национального бедствия. Вот почему столь «непрофильным» делом пришлось заняться Федеральной службе безопасности. Выявить основные каналы утечки, а главное – дирижёров сыгранного криминального оркестра было поручено специально созданной оперативно-следственной группе под началом подполковника Ледогорова.

– Хороша кампашка! – посмеивался тот. – Томас Гейнсборо, Лукас Кранах Старший и Алексей Ледогоров. Мама была бы счастлива: наконец-то ее сыночек попал в приличное общество!