Мир в красном камне - Алексей Бессонов Страница 2

– Виски мне на стол.

После чего взял девушку за руку и отвел в свой угол. За столиком она наконец пришла в себя.

– Спасибо вам, милорд. Я так испугалась. – Да ну? – иронично поднял бровь ее спаситель. – Как тебя зовут?

– Ирина, милорд. Я прилетела сегодня, а мой следующий рейсовый только послезавтра… я лечу в Метрополию.

– В Метрополию? Лыжный курорт? Или, наоборот, пляжи?

– Что вы, милорд… у меня там родственники… я хотела бы остаться там.

– Жизнь в Метрополии сложна, – улыбнулся Королев. – Разве в колониях хуже?

– В колониях у меня никого нет, милорд…

– Что ж… выпей виски, тебе станет легче.

Ирина глотнула темно-коричневой жидкости и раскрыла свою крохотную сумочку. Достала зеркальце, осмотрела синяк на скуле.

– Вот сволочь, а… Что теперь делать?

– А ничего, – ответил генерал, – само пройдет. И откуда же ты летишь?

– Даймонд-Тир. Я там работала в одной фирме. Все надоело, вот я и решила… Скажите, а вы, наверное, живете в Метрополии?

– Нет, живу я на Кассандане. В Метрополии я работаю.

– Как это – живете на Кассандане, а работаете в Метрополии?

– Очень просто. В управлении я бываю не каждый день… а моя яхта идет до Метрополии всего двенадцать часов.

– У вас своя яхта?! – изумилась девушка.

– Да… но я использую ее только на небольших перегонах. Она заглатывает слишком много топлива, и дальность ее полета невелика. Пей, ты что-то до сих пор трясешься. Я не люблю трясущихся девушек.

– Я… можно взять у вас сигарету?

– Конечно. Итак, ты работала на Даймонд-Тир. А откуда ты родом?

– Родом? Я… я с Беатрис. Мои родители погибли, и я улетела на Даймонд-Тир.

– С Беатрис?.. Бармен, принесите еще виски. На Беатрис живет один мой хороший приятель, мы с ним когда-то немало дел провернули вместе. Давай выпьем. Что-то скучно мне сегодня.

– А когда вы улетаете отсюда?

– Скорее всего завтра днем.

– Как – вы не знаете точно?

– Я не лечу рейсовым. За мной должен зайти служебный корабль. А ты… Где ты остановилась?

– Я… – Ирина замялась. – Я еще не знаю.

– Быть может, я предложу тебе гостеприимство в своих апартаментах?

Девушка опустила глаза и чуть прикусила губу. Потом вскинула подбородок и внимательно посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину. В его темных глазах поблескивали веселые искорки.

– Честно говоря, это выход, – спокойно ответила она. – С деньгами у меня туговато. Если бы не вы, не знаю, что бы я делала. Кроме билета, у меня почти ничего нет.

– Хорошо, – мягко улыбнулся Королев. – Идем.

Он бросил на столик крупную купюру и поднялся. Девушка тоже встала, оправляя на себе красивое шелковое платье.

– А вы привыкли к легким победам, – заметила она, выходя вслед за ним из бара. – Как на это смотрит ваша жена?

– А ты совсем не та дурочка, под которую играешь, – парировал генерал, взмахнув густой гривой темно-русых волос, которые свободно лежали на его плечах. – А что касается жены, то не беспокойся. Моя жена умерла шесть лет назад.

Спустившись в лифте на нижние палубы, они пересели в капсулу внутренних перемещений, которая привезла их в сектор супердорогих апартаментов класса «люкс».

Королев подошел к высокой деревянной двери и сунул в прорезь замка прозрачную карточку-ключ. Дверь распахнулась, и девушка ступила на мягкий ковер цвета темной меди. Обстановка номера вполне соответствовала его цене: кожано-деревянная мебель, мохнатые ковры на полах, затянутые дорогой тяжелой тканью стены.

– Ты, наверное, хочешь есть? – спросил Королев. – Не говори «нет», я сам вижу, что хочешь. Одну минуту, я сейчас распоряжусь. Посиди пока здесь…

Он появился спустя три минуты, переодетый в легкий светлый пиджак и белые брюки.

– Ужин готов. Идем в гостиную…

– Между прочим, я впервые ужинаю с настоящим генералом, – кокетливо улыбнулась она, садясь за стол.

– Ну, генералов в Империи немало… – Королев раскупорил бутылку виски и налил две рюмки. – Ешь, ешь. Не надо стесняться, я, в общем-то, простой парень, и смутить меня трудно. Что до моего титула, то я на нем женился.

– Давайте выпьем, – неожиданно предложила девушка. – Потому что теперь я начала смущаться…

– Обращайся ко мне на «ты», – предложил Королев, чокаясь. – Терпеть не могу это «выканье», особенно по-русски. Я тебе что, начальник? Подчиненных у меня и так хватает.

– Сколько тебе лет, Александр?

– Сорок восемь.

– Сорок восемь? Я не дала бы и сорока. В юности ты, наверное, был красавцем?

– Ну это уж не мне судить. Да и вообще… юность моя прошла не самым веселым образом. Много было всякого. И хорошего, и не очень.

– У тебя есть дети?

– Да, сын и две дочери. Сын в этом году получил лейтенантские погоны. В мое время это происходило на три года раньше… мне было семнадцать, когда я стал офицером. И чего только не было за эти тридцать лет…

– Вы, наверное, не думали тогда, что станете генералом? – спросила Ирина. – Ой, прости… ты не думал?

– Я вообще не думал, что доживу до таких лет, – усмехнулся Королев, снова наполнив рюмки. – Мы долго не живем.

– А сын – он тоже в СБ?

– Да… я думаю, что он не видел для себя иного пути. Я с детства готовил его к судьбе воина, никем, кроме офицера, он стать не мог. Моральный аспект здесь важнее боевой подготовки. Человек, который с молоком матери впитал такие понятия, как верность долгу, самоотречение во имя Империи… ему будет проще стать настоящим солдатом, чем другим его сверстникам. И он им станет. Уже сегодня я вижу в нем сталь… настоящую имперскую сталь. Именно такие люди сегодня нужны нашему миру. Им принадлежит будущее.

– Ты тоже считаешь, что новая война неизбежна?

– Мне очень хотелось бы верить, что войны не будет… но увы. Впрочем, у нас еще есть время, и, может быть, они не рискнут ввязываться в заранее проигрышную игру.

– Неужели они не понимают?

– Это вопрос из серии «почему мы не можем с ними договориться». Не можем. Те, кого мы привыкли называть негуманоидами, мыслят совсем иначе, они вообще – другие. Они не в состоянии контролировать свою рождаемость, им постоянно нужны новые территории. У них абсолютно неадекватное мышление, и любая встреча с ними неизменно заканчивается поединком.

– Ты с ними сталкивался?

– Не раз. Много моих друзей пало в этих сражениях… я сам бывал на грани.

– На грани?..

Конец ознакомительного фрагмента