Новая Зона. Друзья друзей - Сергей Недоруб Страница 2

Марк выглядел растерянным.

– И что же делать? – спросил он.

– Для начала – не пытаться копировать никого. Думай, что нужно человеку, и дай ему это. Ты в шахматах не любишь проигрывать?

– Конечно, не люблю.

– А почему?

– Потому что это… неприятно.

– Вот. А проиграть мне тоже неприятно?

– Конечно, нет. Вы же намного старше и опытнее.

– Ты сегодня мог сделать так, чтобы Артем посчитал тебя намного старше и опытнее.

– Как это? – удивился Марк.

– Через твое отношение к нему. Ключ к уважению и успеху лежит именно в этом. Не надо топтаться на людях. Позволь им воспарить. В мире полно боев, где ты противника не видишь. Бывает и так, что противник – это твой друг или близкий человек, которого тебе надо переубедить. Если ты будешь видеть, что твой друг совершает ошибку, ты что сделаешь?

– Помогу исправить, – ответил Марк, не задумываясь.

– Как исправить? Сделаешь дело за него? Скажешь, как надо? А если он не станет слушать? Будешь на него давить? Тоже, как с Артемом, покажешь ему, что он дурак?

Марк подыскивал ответ, но не находил его. Николай Васильевич положил руку ему на плечо.

– Ты хорош во всех играх, где заданы правила, – сказал он. – А вот когда нужно просто сходиться с человеком, ты теряешься. Пытаешься искать правила, контроль, хочешь понять, кто друг, а кто враг. Шахматы этому не учат. В шахматах все просто. Но тебе уже пора учиться дальше.

– Чему учиться, Николай Васильевич?

Пожилой педагог пожал плечами.

– Играть, – ответил он. – Моделировать ситуации, понимать желания и ограничения людей и бережно к ним относиться. Только после этого сможешь решать, на кого давить, а на кого нет.

Московская Зона, первый день

16 марта 2014 г.

09:44

– Держать руки на виду! – Марк слегка качнул дулом револьвера. – Дернешься – и ты покойник. Все просто.

Он лгал, стараясь быть убедительным. Ничто не было просто. Ничего не бывает просто, если ты не убийца, твой пистолет не игрушечный, а стоящий перед тобой человек совсем не враг. Более того, призван по долгу службы быть тебе неизвестным другом. И, что еще хуже, вполне добросовестно этот долг исполняет. Может быть.

Стоящий перед Марком человек был полицейским. Обычным московским правозащитником, участвовавшим в эвакуации города или защите имущества от мародерства – почти бесполезной. И вся его вина заключалась в том, что его служебный автомобиль был оборудован новой системой поиска по базе преступлений, которой можно было пользоваться напрямую, без надобности связываться с диспетчером. То есть именно тем, что Марк искал. В других условиях сам факт приписки такого транспорта к этому полицейскому вместе с кодами допуска говорил бы о его принадлежности к активному раскрытию преступлений – своего рода интеллектуальной элите, в которой принято сначала думать, искать, находить, а потом уже стрелять. Хотя последний пункт и засчитывался бы в минус. Сейчас, пожалуй, было разумнее стрелять в первую очередь.

Пейзаж за спиной полицейского наводил на те же мысли. Ядовитого цвета туман, окутывавший север столицы, скрывал куда более серьезные ловушки вроде непримечательных мест на дороге, где случайный прохожий мог бы оказаться внезапно сплющенным страшным давлением до размеров наперстка. Или обнаружить, что кости начинают превращаться в эластичную массу, да так, что невозможно догадаться, где именно ты умудрился пройти опасный участок. Аномалии пока что вспыхивали хаотично и на короткое время, и при определенных долях мастерства и везения можно было перемещаться по Москве относительно благополучно – но кто об этом знал, кроме десятка не знакомых друг с другом сталкеров? И сколько из них согласились консультировать органы власти?

Поэтому неудивительно, что поспешная эвакуация города проводилась всеми имеющимися силами. И полицейскому с нервно дергающимся глазом досталась первая попавшаяся машина. Усиленный «Форд» с системой живого интерактивного поиска, доступом к глобальной базе данных и даже отдельным креплением для серьезного ствола. С той разницей, что вместо приличествующего помпового ружья на нем хранился укороченный «Калашников». Спешность, с которой полицейскому выдали авто такого уровня и с боевым оружием, говорила о непродуманности плана эвакуации горожан, если не о полном его отсутствии. На решение вопроса попросту бросили все ресурсы. Похоже, что ни у кого из бывших руководителей Центра Аномальных Явлений не имелось рекомендаций на случай появления Зоны в Москве или в другом месте страны. Ждать такой программы от Левина, конечно, было бы смешно, но уж Мирослав Каменский мог бы и придумать способы сделать все нормально. Теперь же нельзя было предсказать, как поведут себя всякие министерства и городские службы.

Недостатки такой импровизации с их стороны были налицо: нельзя ни в коем случае отправлять вооруженных огнестрелами людей на подавление беспорядков. Просто во избежание попадания оружия в чужие руки. Именно это в данный момент и происходило. По напряженному выражению полицейского ясно читалось понимание этих ошибок. Но что-либо объяснять ему Марк не собирался. Не те условия.

– Слушай меня внимательно, – произнес Марк, продолжая держать револьвер нацеленным. – Твой электрошокер я тебе не верну – ты и сам это понял. И я забираю машину. Сейчас ты зол и растерян, но позже ты поймешь, что я спасаю тебе жизнь. На север города не суйся. Там ты не выживешь. Или в аномалию попадешь, или мародеры пристрелят. Лучше иди на запад, к своим. Если тебя остановят вооруженные банды – отдашь им свое снаряжение в обмен на жизнь. Пока что эта схема еще будет работать. Завтра все поймут, что измененная Москва – это надолго, и расклад уличной власти полностью поменяется. В полицейских просто будут стрелять на месте. К тому времени ты уже должен расстаться с формой. Только сильно не распыляйся. Первому отдашь фонарь, другому – наручники. Бронежилет отдай только вожаку. Этим дашь ему понять, что он сам уязвим, и он в благодарность позволит тебе уйти. Не пытайся понимать, что я тебе говорю. Просто запомни и, возможно, будешь жить.

Полицейский молчал. Пока что все будет проходить так, как Марк ему сказал. Сути услышанного он не поймет. Не сейчас. Но запомнит, независимо от того, хочет ли запоминать. Под дулом револьвера усваивается многое, минуя аналитический центр в мозге. Полицейский сделает так, как ему советовали. А понимание придет позже – когда, находясь во временном штабе внутренних сил, он осознает, что не последует наказания за утерю двух единиц оружия и одной – служебного транспорта, поскольку к тому времени некому будет заниматься такими пустяками. Он обязательно все поймет – если останется жив.

* * *

Отъехав на полицейском «Форде» в сторону, Марк медленно повел машину вдоль улицы, прочь от тумана, уже заползавшего на улицу. Марк знал все или почти все проявления аномальной активности, но туман такого масштаба был ему неизвестен. Вероятно, одна из аномалий проявилась то ли на промышленном заводе, то ли в природных отложениях сероводорода, окутав добрую треть города желтовато-зеленым облаком – относительно безвредным, но снижавшим видимость. Можно было даже не думать, какие дикие фантазии сейчас охватили жителей Москвы по поводу тумана – от химической атаки террористов до порталов в иные миры, откуда вот-вот выглянут ходячие танки. Ни того, ни другого, конечно, не предвиделось, и это было очень плохо. Лучше бы действительно появлялись танки вместо невидимых аномалий. Люди так устроены, что склонны верить своим глазам и способны преодолеть страх того, что видят. Туман же отвлекал внимание, не позволял сосредоточиться на реальных опасностях. Но в любом случае люди поверят в эти опасности лишь тогда, когда пойдут первые массовые потери. Если уже не пошли.