Луи Вутон - Армин Кыомяги Страница 2

Решил в пользу чизбургера и коки. Довольно долго проторчал перед пустой кассой. Наконец, позвал кассиршу. В ответ тишина. Только шкварчение картошки во фритюрнице. И тут я совершил немыслимое. Вторгся в обход кассы на территорию глобального биржевого предприятия и самовольно взял с полки упакованную в бумажный пакет продукцию. Она была горячая, только что приготовленная. Из автомата налил напиток, а сам все поглядывал, не появится ли откуда заспанная фигура в красной бейсболке. Но, нет. Посмотрел, что картофель уже стал коричневым. Вытащил из масла сито и вышел из зоны. Отсчитал деньги без сдачи и, оставив их на прилавке, побрел прочь.

Тащился по коридору и жевал. Проверил телефон. Все в порядке, включен, звук на пределе. Чуть, было, не позвонил директору еще раз, но раздумал. Открыл велосипедный замок и поехал домой, удивляясь безлюдью и, по сути, полному отсутствию движения на дорогах. Оставшийся день до вечера проторчал дома, время от времени заглядывая в телефон. Мама уехала на пару дней за город к подруге.

Утро было странным, каким-то не таким как обычно. Живу я вблизи Тартуского шоссе, к городским шумам давно привык. Проезжающие трамваи вызывают легкое вибрирование нашего дома. Никто из нас этого уже не чувствует, но приходящие в гости друзья и знакомые всегда обращают внимание. В это утро меня, можно сказать, разбудило как раз отсутствие вибрации и невероятная тишина, если не считать того, что пару раз каркнула ворона. Из моего окна виден только внутренний двор с мусорными контейнерами, возле которых к вечеру набивается тесная группа четырехколесных тарантасов. Так что, взгляд в окно ничего не прояснил.

Накануне я заснул поздно, то читал, то гулял по сети, а потому продрал глаза только около десяти. Проверил телефон, ни одной эсмээски или непринятого звонка. Набрал номер директора торгового центра. Ждал, представляя себе душещипательного Лепланда, но в итоге услышал приветствие вчерашнего жизнерадостного автоответчика. Прервался, не оставив сообщения. Сварганил на кухне бутерброд и включил радио. Полилась легкая музыка, эдакие мелодичные фоновые обои, в которых чувствуешь себя приятно защищенным или не чувствуешь. Ровно в десять раздались всем знакомые сигналы точного времени и снова музыка. Новостей почему-то не передали. А может, новостей и нет никаких, пришло мне в голову. Ну, в том смысле, что все спокойно, ничего не происходит, сплошная и раскаленная стабильность опустилась на землю с удушливого неба и… И так далее. Что-то заставило позвонить маме. Но и она не ответила.

На этот раз, взбираясь вверх по горке Сосси, давил на педали не жалея сил. Рубаха уже прилипла к телу, но сегодня меня это не заботило. Улица вымерла. Светофоры с достоинством меняли цвета, будто было что регулировать. Дождавшись, когда погаснет красный (всегда можно ожидать какого-нибудь психа, на полной скорости вынырнувшего из-за угла), я продолжил путь. На парковке центра Ülemiste меня настигло дежавю – все это уже было. Вчера утром эти же немногочисленные машины точно так же стояли на тех же местах. Запер замок и вошел в центр. Магазины сверкали огнями, мягко звучала музыка. Зашел в ресторанчик быстрого питания. Вынутое мною из масла сито с картошкой лежало на месте. Пощупал завернутые в бумагу бургеры – холодные и жестковатые. Нацедил себе одну коку, оставив монету рядом с кассой.

Секретаря не было. Постучался и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Занавеска колыхалась, словно не прошло целых суток. Настенный календарь показывал вчерашнее число. Схватив телефон директора, я заглянул в журнал звонков. Два непринятых вызова от юного клоуна. Невзирая на жару, по телу пробежали мурашки.

Я сел и задумался. Еще раз позвонил маме, затем паре друзей. Оставил в голосовой почте беззаботные просьбы перезвонить при первой возможности. Потом поднялся и основательно прошелся по торговому центру, заглядывал в каждый магазин, то и дело звал кого-нибудь, сграбастал в Klick’е самый дорогой лэптоп и гуляющим шагом вышел с ним через противокражную рамку. Изнемогая от оглушительного воя, я поджидал охранников. Ждал десять минут, потом положил лэптоп на место. Вскоре заткнулась и сигнализация, словно осознав, что тревога оказалась ложной.

Где все? Что за день сегодня? Может, где-то что-то происходит, о чем я не знаю или не помню? Прикинул варианты. Певческий праздник? Певческий праздник! Ну, конечно же! Как я мог забыть. Вскочив в седло, помчался в сторону Певческого поля. Спешил. Пот струйками стекал с боков. Задыхаясь, бурчал под нос патриотические песенки. Чересчур быстро, спотыкаясь и повторяясь, как виниловая пластинка на неверно поставленной скорости. Моя отчизна, любовь моя и северная земля, мой край родной. Две части адреналина и три – пафоса, Red Bull и деревенская ласточка. Вот-вот я увижу сотни и тысячи припаркованных у Кадриорга автомобилей, людей в национальных одеждах, прыгающих с воздушными шариками девчушек, и мы дружно возьмемся за руки, вдохнем полной грудью пьянящий воздух отчизны, поднимемся высоко-высоко над этой любимой северной землей и вместе полетим к улью!

Но над пустой и заброшенной лужайкой не порхала с цветка на цветок трудолюбивая и усердная пчелка, а вовсе перекатывалась скомканная обертка от шоколадки Snickers.

Окончательно затосковав, я поехал назад в торговый центр. Перед глазами маячила утешительная картина – полки алкогольного отдела гипермаркета Rimi.

Проснувшись наутро дома, первым делом ощутил пустоту. Не хватало жратвы, друзей, чистого белья. Невероятно, как быстро может опустеть холодильник, когда дома нет мамы. Схватив мобильник, начал названивать: Арон, Айку, Аде, Брунн, Букашка, Дэн, Дилдо, Осел, мама, и т. п., с самого начала. Телефон выключен или вне сети, у всех. Продолжил нажимать на контакты, не пропуская ни единого – Женя, Зорро, Фродо, Юлемисте. Результат тот же. Да пошли вы… Полный пипец. Не то, чтобы они позарез мне понадобились, но все-таки, куда все подевались? Включил телик. На каналах в основном серо-бело-черная рябь. По одному нашел какой-то затрапезный вестерн, как раз в этот момент ковбой с пропыленным лицом и победным блеском в глазах револьвером сдвинул шляпу на затылок и презрительно сплюнул. Еще на одном канале четыре виолончелиста сидели за пультами и чего-то ждали. Проверил радио. Те же обои, что и раньше. Зашел в Фейсбук и Твиттер – последние записи датировались вторым июля. Зарубежные в том числе. Щелкнул на Дельфи. Рядом с позапозавчерашними новостями мигали вечно свежие баннеры. Интересно, долго они будут так мигать? И для кого?

Глядя в окно, постарался собраться с мыслями. Людей нет, кошек, собак тоже нет. Есть птицы. Прихлопнул одну муху. Значит, насекомые остались. И я. Птицы, букашки и я. Абсурд. Анализ ситуации и вывод не давали повода для гордости. На миг возникло желание выпрыгнуть из окна, чтобы испытать себя. Кто же я – птица или насекомое.

Что-то тут не так. Если исчезли все, то и я должен был исчезнуть. Какой-то смертоносный вирус? Нейтронная бомба? Вряд ли, трупов-то нет. А вдруг депортация? Но кто депортировал? Куда? Черт возьми, это невозможно, ведь мы входим в НАТО и Европейский Союз. НЛО? Ладно, осади и расслабься.