Мертвые не лгут - Анна и Сергей Литвиновы Страница 2

Профессор немедленно подготовил статью для «Вестника коммуникации», а также перевел ее на английский и отправил, ни много ни мало, в «Nature». Статью там, в самом уважаемом научном журнале в мире, долго гоняли от рецензента к рецензенту, однако в итоге она вышла и сразу сделала Остужева широко известным в узких научных кругах. Его эксперимент взялись повторять, на него ссылались, его цитировали, но слава до поры до времени не перехлестывала сугубо академических кругов. Однако еще через пару месяцев ректор вуза, где он преподавал, упомянул о достижении подведомственного ему профессора в интервью Первому каналу телевидения. Первый канал, зверски переврав слова ректора, сделал из его слов сенсацию. И понеслись заголовки и интервью в многочисленных СМИ, теленовостях и газетах, включая сексуально озабоченные «XXX-пресс» и «Давай!».

МОСКОВСКИЙ ПРОФЕССОР ДОКАЗАЛ, ЧТО ТЕЛЕПАТИЯ СУЩЕСТВУЕТ!

СУПРУГИ МОГУТ ПЕРЕДАВАТЬ МЫСЛИ НА РАССТОЯНИИ!

«Я МОГУ УПРАВЛЯТЬ СВОЕЙ ЖЕНОЙ СИЛОЙ МЫСЛИ», – УВЕРЯЕТ ПРОФЕССОР ОСТУЖЕВ.

Тем временем, как мы помним, между самыми первыми опытами Петра Николаевича и его, без преувеличения, всемирной славой пролегло более двух лет. Все это время профессор продолжал и совершенствовал свои опыты. Многие из них он изначально ставил на себе и жене своей Лине, которая терпеливо сносила эксперименты ради науки и своего Петеньки. И только затем, нащупав закономерности, Остужев переносил опыты на большее количество испытуемых. В результате была открыта прямая зависимость между взаимопониманием супругов и количеством лет, прожитых вместе. Также была доказана удивительная закономерность: те, кто состоял в официальном или церковном браке, понимали друг друга лучше, нежели пары, которые долгое время сожительствовали без оформления отношений. Вдобавок профессор установил, что женщины читают мысли мужчин лучше, нежели, наоборот, мужчины – женщин. И наконец, ему удалось открыть поразительную способность: когда супруги находились в активной фазе ссоры (как назвал это Остужев), что сопровождалось повышением артериального давления и учащением пульса, они парадоксальным образом яснее знали, о чем думает их половинка.

Телевидение и прочие СМИ, принявшиеся следить за профессором и занесшие его в анналы персон, от которых можно ждать чего-то остренького, разразились по этому поводу новой порцией сенсационных сообщений:

ЧТОБЫ ПОНЯТЬ ЖЕНЩИНУ, НАДО СХОДИТЬ С НЕЙ В ЗАГС.

ЖЕНЩИНА МОЖЕТ ЧИТАТЬ ТВОИ МЫСЛИ (А ТЫ ЕЕ – НЕТ!).

ЧЕМ ЧАЩЕ РУГАЕТЕСЬ, ТЕМ ЛУЧШЕ ПОНИМАЕТЕ ДРУГ ДРУГА, УТВЕРЖДАЕТ ПРОФЕССОР ОСТУЖЕВ.

Именно последнее открытие, подтвержденное в результате серии неоспоримых экспериментов, а именно: «телепатические способности супругов усиливаются, когда они в ссоре» – стало поводом для присуждения профессору Шнобелевской премии и его поездки в Бостон. После этого известность Петра Николаевича достигла таких масштабов, что его начали узнавать даже водители маршруток и продавщицы молочных продуктов в поселковом магазине.

Когда-то на излете советского времени, на первом курсе вуза, Линочка (тогда еще Гнеушева) впервые увидела Петюню и поняла: вот он, самый лучший, самый подходящий кандидат в будущие мужья. С ним и только с ним она достигнет вожделенного успеха. Она приведет его к почету, благополучию и славе, к магической формуле социалистического процветания: кандидатская диссертация в тридцать, докторская – в тридцать пять, академические регалии – в сорок пять. А вместе с научными достижениями должна прийти заветная триада советского триумфа: квартира-машина-дача, плюс любовь учеников и поездки за границу на симпозиумы-выставки-конгрессы. И это несмотря на то, что даже в свои семнадцать Петюня Остужев справился бы с ролью чудака-профессора в студенческом спектакле или ленте «Мосфильма», потому что именно таким чудиком и был: нечесаный, небритый, странно одетый. Руки, испачканные мелом, он вытирал о собственный пиджак и часто употреблял в речи выражение-паразит «собственно говоря». Зато задачки в домашках и на коллоквиумах щелкал в два счета, с оскорбительной (для его однокурсников) быстротой. Вдобавок обладал огромным объемом совершенно посторонних по отношению к учебной программе знаний. Чего ни касался разговор – а в те времена начальной перестройки студенты обсуждали многое и бурно, – обо всем этот довольно нелепый внешне студент имел глубокое представление и свое незаурядное суждение. Зайдет речь о только что разрешенном Гумилеве – он в красках расскажет биографию поэта, а потом как начнет читать на память – и будет декламировать вдохновенно, с пониманием поэзии и проникновенно, пока не остановят. Стоит заговорить (на прогулке по Москве, к примеру) об архитектуре, Остужев в два счета разложит, где модерн, где псевдоготика, где конструктивизм, и расскажет о виднейших представителях каждого стиля и где, что, кто построил. Начнется разговор о сталинских репрессиях – актуальнейшая тема на излете восьмидесятых, – Петя и здесь обнаружит глубокие познания с цитированием западных, не дозволенных у нас историков и политиков, с цифрами в руках, с личными делами казненных и палачей. А уж если речь зайдет о действительно любимых вещах – социологии, психологии, религиоведении, – юный Остужев может вести разговор буквально часами, при этом в наукообразные дебри не углубляется, оказывается интересен и свеж даже для неподготовленной аудитории.

Мамаша Лины преподавала в ту пору научный коммунизм и даже дослужилась в конце восьмидесятых до звания кандидата наук и доцентской должности – и значит, была дамой весьма хваткой. Она и девочку свою дрессировала в том же коммунистическом духе (который через десятилетие назовут феминистским): не менжуйся, мол, и сопли не жуй. Понравился тебе кто-то из парней – действуй сама, и немедля, пока ретивая подружка не увела.

Как следствие, когда на первом же курсе, в сентябре, собрались вновь поступившие студенты организовать сабантуйчик в общаге, а Петюня Остужев принялся отнекиваться – Лина самолично подошла к нему не просто вплотную, а так, чтобы он чувствовал ее дыхание и тепло молодого тела. Вдобавок мимолетно коснулась грудью его плеча и строго молвила: «Что это еще за новости?! Почему ты не хочешь идти? Я буду ждать!» Задохнувшийся и на мгновение поглупевший от выброса гормонов молодой человек покорно сдал на вечеринку положенные три рубля.

Потом, на мероприятии, она напоила его сладким ликером – и Петюня стал вслух, под хохот собравшихся, восхищаться своим состоянием: «Господи, все вокруг кажутся такими милыми!» Затем Лина танцевала с ним медленный танец, и он остолбеневал и терял разум и дар речи от ее талии под своими руками и грудей, упиравшихся ему в грудь. После она повела его провожать себя домой и разрешила (и научила) поцеловать перед тем, как распрощаться у подъезда.

Вследствие вечеринки они стали парой. С точки зрения девочек в группе, Лина была средненькой, ничего собой не представляющей, ни кожи ни рожи – зато очень себе на уме. На взгляд парней, она была совсем не красавица, однако многие замечали в ней особенную чертовщинку, а кое-кто из числа особо продвинутых и грамотных говорил, что она секси. И только для Пети Остужева она очень скоро стала особенной, прекрасной, незабываемой. Для него она стала всем.