Нашествие - Денис Новожилов Страница 2

Богатырь подошел к вырывающейся служанке, Трофим мимолетом отметил, что стал Колыван очень правильно: и место собрания хорошо видно, и случись чего – от резкого удара сумеет правой рукой отмахнуться. В последнее время однорукий богатырь много тренировался, ему пришлось буквально переучиваться заново с боя одноручным мечом и щитом под полуторный меч. Обрубок левой руки все реже делал рефлекторные движения блока щитом, теперь и нападал и блокировал богатырь одним лишь клинком, а с его силой и ловкостью даже однорукий калека был опасным противником.

– Чего у тебя тут? – Богатырь не смотрел на девку, ожидая доклада от своего стражника.

– Да ничего такого, – Трофим не решился врать своему начальнику, но попытался все выставить в несерьезном, шутейном виде, – одна дурашка ножиком решила побаловаться. Сейчас я ее выведу, и выпорем на конюшне.

– И зачем тебе нож в княжеских палатах? – Теперь богатырь грозно смотрел на пленницу.

Трофим взмолился про себя: «Скажи: мол, поросенка хотела на ломти порезать или еще что-то такое, только не…»

– Вас хотела зарезать, – бесстрашно выкрикнула богатырю в лицо заговорщица, – изменники, предавшие Перуна!

«Вот же дура!.. Ну какая же глупая… – буквально взвыл про себя Трофим и тут же отметил: – Но какая при этом смелая!..»

– Нас? – Колыван угрожающе усмехнулся. – Это кого же?

Богатырь выуживал из глупышки признание, но она даже не понимала этого. Или ей было уже все равно.

«Скажи, что хотела убить стражника или боярина – и отправляйся в острог. А то и просто плетьми бы отделалась…»

– Тебя, их, – заговорщица мотнула головой в сторону стола, – княгиню вашу, предательницу!

«За покушение на великую княгиню – верная смерть, – угрюмо закончил свою мысль стражник. – Зачем она сама себя на казнь обрекает, неужели не понимает?..»

И тут стражник все осознал. Никакая она не дура, и все эта девушка прекрасно понимает. Только не боится она нисколечко, специально демонстрируя свое презрение к врагам и изменникам. Девица с вызовом смотрела на стоявшего напротив нее богатыря, а Трофим не мог больше думать ни о чем другом, он только восхищенно смотрел на девушку, не понимая, как он раньше не разглядел – насколько же эта бунтарка прекрасна! Где-то глубоко внутри у стражника все замерло, ничего подобного он не ощущал с тех самых пор, как простой деревенский мальчуган Трофимка увидел боярскую дочку, которую отец взял с собой во время объезда окрестных деревень. Тогда все закончилось плохо, и очень долго ему казалось, что хуже в его жизни уже ничего не будет. Похоже, жизнь решила преподнести ему урок.

Кот-баюн любил свое семейство: чужих здесь нет, некоторые собравшиеся были одного с ним помета, но если кто-то из них еще хоть раз спросит его!..

– Так когда, ты говоришь, человеков есть будем?

Одноухий баюн с выжиданием уставился на главного в этом месте, а ведь это двоюродный брат как-никак. Правда, одноухий особым умом не славился никогда, да и ухо ему откусил волк, когда он попытался того контролировать, еще будучи молодым котенком. Вдвойне глупо: волк – очень трудная цель, он хищник и потому подчиняется с огромным трудом. Нет, опытный баюн вполне мог контролировать и волка, и даже медведя, хотя это и непросто, но не котенок же… И да, волки совсем невкусные, так что глупость одноухий сделал полнейшую.

– Ты пойми, – в который раз приходилось объяснять очевидное, – как только люди начнут пропадать, их примутся искать. Это никогда не проходит незамеченным, особенно если пропадают человеческие детеныши.

– «Без риска жить хотеть – вкусной дитяткой не хрустеть», – заметил другой двоюродный брат, по другой линии, рыжий и толстый. В данном случае он процитировал весьма популярную баюнскую поговорку, которая регулярно приводила баюнов к печальному концу.

– И когда вас найдут, то всех убьют, и я помочь не смогу.

– Человеки глупые, человеки нас не видят.

– Верно, однако у людей есть богатыри, и вот они вас увидят. Здесь, в Киеве, сейчас аж целых три богатыря, и это ваше счастье, что они на охоту не ходят. Я постараюсь вас предупредить заранее, но все же умоляю: будьте осторожны. Как только вас найдут – это будет конец и вам и мне.

– Я не расслышала: когда, он сказал, мы будем есть человеков?

Это его тетка, старая кошка, должна была бы поумнеть, но…

– Еще раз повторяю: пока мы лишь прячемся и ждем. Охотиться рядом с богатырями слишком опасно. Я же вам организовал и свининку и баранинку, все свежее. Никто же не голодает. Я прошу подождать еще немного, от богатырей можно избавиться: сколько их уже пало в то время, что я рядом с девчонкой, и отнюдь не без моего участия!

– Это невкусное мясо, – заметила тетя, – детишечки вкуснее.

– Чур, девчонку-правительницу я ем! – тут же встрял одноухий.

– Ничего не ты, я ее занял уже давно! – вскипел рыжий.

На самом деле ни единого звука в пещере, выбранной баюнами в качестве логова, не звучало, все переговоры шли путем обмена мысленными образами и даже иногда запахами. Вот и сейчас у всех на виду возник мысленный образ рыжего баюна, к которому неторопливо пристраивается сзади одноухий с недвусмысленными намерениями. Рыжий, не стерпев обиды, очень по-кошачьи мяукнул и кинулся на обидчика. Оба кота мяукали, шипели, кусали и царапали друг друга.

Баюн взвыл и кинулся к дерущимся; он начал мысленно орать так, что передать особенность его мысленных посылов можно попытаться лишь приблизительно:

– Ты, закрой свою пасть, кому швыряешь, а? На чем шатаешься?! Ты на раз не ответишь, так не участвуй вообще! Не держишь за собой! Я вам обоим сейчас быстро вразумлю!

Ошалевшие от такого мощного потока малопонятных, но явно ругательных мыслеобразов, родственники прекратили свою свару.

– Ты чего?.. – растерянно пролепетал рыжий, выплевывая из пасти шерсть обидчика. – Мы же шутя… Хочешь, сам ешь свою девчонку, мы же с пониманием…

– Ты на кого катишь вообще? – продолжал яриться главный баюн; хоть он и не был тут старшим, но его негласное лидерство признавалось всеми. К тому же он обладал самыми сильными способностями, позволявшими ему иногда забивать посылы других родичей. – Человек ты бесконтрольный, ты сюда смотри, сейчас въявлю тебе. Туда хочешь? Отправлю вовсех. Я твою березу шатал, где ты гнездо свой свил!

– Тихо, тихо мой хороший… – сзади подошла мама и нежно лизнула сына языком, – не ярись, мы все поняли. Успокойся. – Мать нежно вылизывала его языком, как в детстве, и он начал успокаиваться, мысли потихоньку приходили в порядок, и ярость улеглась.

– Я же говорю, – снова попытался объяснить он родичам, – нельзя вам сейчас на детенышей людских охотиться, слишком это опасно. Потерпите, пока я от богатырей избавлюсь, и мы людей разводить на корм будем столько, сколько съесть сможем. Об одном я прошу: немного терпения. Это что, так трудно понять?