Звездный Гольфстрим - Михаил Шуваев Страница 20

Все несколько минут, что они говорили, между ними, судя по эмоциональной жестикуляции, шел нешуточный спор. В конце концов Сомов упер указательный палец в грудь разведчика и сказал несколько фраз. Дефо кивнул головой.

— Нейл, вы там долго еще? — спросил Сомов.

— Нет, командир, все установили, готовы к отлету!

— Отлично, вылетайте.

Когда позиционные огни гиперфлайта стали неразличимы на фоне начавшего сереть неба, Сомов, Дефо и Бёрнс молча и быстро загрузились в джетфлайт.

— Всем пристегнуться! Кейт, боевой режим! — тихим властным голосом приказал Брайан.

— Есть боевой! Накачка есть, орудия готовы, защита активирована! — странно было слышать от молчуна Кейта столько слов сразу.

Аппарат набрал высоту и взял курс на восток.

— Командир, прошу разрешения на боевую атаку, — обернулся к Сомову Брайан.

— Разрешаю…

Джетфлайт заложил крутой вираж, выбрал угол атаки и, хищно выдвинув стволы электронно-импульсных орудий «Ион», устремился к поверхности, слегка покачивая короткими крыльями, корректируя полет.

Спейсфлаер «Спектр-223» коснулся шершавого бетонопластика взлетно-посадочного поля учебного космодрома Льеж. Зашипели, принимая на себя все триста пятьдесят тонн веса, гравикомпенсационные амортизаторы, чмокнула гидравлика, и корабль лениво качнулся несколько раз с крыла на крыло.

Ричард пожал руки капитану и экипажу и сбежал по крутому трапу. Внизу его встречал Блумберг:

— Привет астронавтам! Где груз?

Ричард махнул рукой, приглашая следовать за собой, и быстрым шагом направился к корме «Спектра». Там, с тихим сипом опускалась аппарель грузового отсека. Как только она коснулась земли, Ричи и Блумберг вместе с двумя дроидами забежали в отсек. Криокамера по-прежнему была покрыта изморозью и из-под нее периодически вырывались клубы холодного пара.

— Выгружайте, — приказал роботам Айво.

Оба дроида ловко отсоединили все коммуникации, легко подняли камеру и вынесли из спейсфлаера. Метрах в пятидесяти стоял большой флайт с открытыми створками грузового отсека. На его борту синим было написано «КОНОКОМ». Проследив за погрузкой, Айво и Ричи расположились в кабине, и автопилот легко поднял аппарат. Оглянувшись назад, Ричард увидел, что с взлетного поля за ними следом поднялись два флаера и пристроились к ним в кильватер. Он вопросительно посмотрел на Айво.

— Почетный эскорт, на всякий случай. Файтфлаеры, приказ Дон Кимуры, — ответил тот на невысказанный вопрос.

— Куда направляемся, наука?

— В криогенную клинику профессора Морана, он нас, вернее, его, — кивок в сторону грузового отсека, — уже ждет.

— И что вы собираетесь с ним делать, Айво?

— Ричи, будет консилиум, на нем и решим.

— Ты, Айво, не темни, не ходи вокруг да около. Вы ведь уже предварительно все проговорили меж собой. Не думаю, что у вас десятки вариантов действий. Два-три, не больше, угадал?

На пульте управления засветился экран гологравизора и появилось изображение. С монитора на них спокойно смотрел Дон Кимура:

— Докладывайте, Айво.

— Господин директор, объект Н-1 прибыл, перегружен и сейчас направляется в клинику. Сноу со мной, — отрапортовал Айво.

— Хорошо, буду в клинике раньше вас.

Экран померк. Ричард с Айво многозначительно переглянулись.

Долетели до клиники Морана, слава богу, без приключений. Флайт сначала завис, а затем осторожно сел на крыше в самом центре красного круга. Сразу же в нескольких метрах от него выдвинулся большой цилиндр лифта, открылись створки и навстречу Ричи и Айво вышел сам профессор Моран — высокий мужчина преклонного возраста с пышной совершенно белой шевелюрой на голове.

— Здравствуйте. Быстро перегружайте объект! — произнес он глубоким приятным баритоном и отступил в сторону, освобождая дорогу дроидам.

Оба файтфлаера все это время кружили поблизости, патрулируя воздушное пространство. Дроиды перенесли криокамеру, Моран дождался, пока в лифт зайдут Ричи с Айво, и приказал:

— Второй уровень, лаборатория пятнадцать!

* * *

— …поэтому хотел бы в общих чертах выяснить, что вы хотите от меня и от моей клиники? Что я должен делать, что предпринимать? — наливая себе в бокал немного «Хенесси», произнес профессор.

Вокруг невысокого письменного стола в кабинете Морана, кроме самого хозяина, расположились в креслах Дон Кимура, Ричард и Айво.

Дон Кимура повертел в руках свой бокал, взял с блюдечка лимонный диск, отправил его в рот и стал медленно обсасывать.

— Видите ли, профессор, — наконец сказал он, бросая кусочек цедры в пепельницу, — мы, так же как и вы, впервые столкнулись с подобной проблемой…

— Не преувеличивайте, господин директор, я с такими проблемами в клинике сталкиваюсь чуть не каждый день, хотя…

— Охотно верю, профессор, но работая с клиентами… э-э-э… землянами, вы выполняете сложный, но, извините, стандартный набор услуг: заморозка смертельно больных, проведение операций при помощи криохирургии, сохранение жизнеспособности органов для трансплантации и многое другое. Здесь же дело сильно отличается от общепринятого стандарта: клиент не землянин и он мертв.

После минутной паузы Моран проговорил:

— Сразу же как только ваши люди вышли на меня, я заподозрил что-то в этом роде… Директор, прошу вас рассказать мне все, что сможете.

— Хорошо, но имейте в виду, профессор…

Пока директор выступал в необычной для него роли лектора-просветителя, Ричард встал с кресла и подошел к окну. Кабинет Морана выходил на небольшой ухоженный парк. Чуть вдали виднелась высокая ограда. Прямо под окном находилась площадка, засыпанная гравием, по которой прогуливались несколько человек, один в сопровождении санитара. От площадки в разные стороны, лучами расходились четыре узкие аллеи. Через каждые десять-пятнадцать метров на аллеях виднелись скамейки. Кое-где на них отдыхали пациенты. Сквозь густую листву проступали контуры фонтана и роскошной клумбы. Клиника профессора Морана была лучшей в области криомедицины и трансплантации. Уникальные операции по пересадке органов, спасшие тысячи людей по всей планете, технологии, позволяющие сколь угодно долго сохранять трансплантанты, заслуженно снискали признание этому уникальному учреждению. Да и сам профессор Моран был незаурядным ученым-медиком. Все последние достижения криогенной медицины обязаны его таланту, что сделало профессора одним из известнейших хирургов планеты. Ходили слухи, что он является кандидатом в Высший Совет Земли.

Ричард отвернулся от окна и посмотрел на троицу за журнальным столиком.

— Так что, профессор, мы ждем от вас ответы на все эти вопросы, — говорил Дон Кимура, обсасывая очередной кружок лимона.