Homo Incognitus. Автокатастрофа. Высотка. Бетонный остров - Джеймс Грэм Баллард Страница 21

– Обойдусь без подобных развлечений.

– Нет, Баллард, это важно для телецикла.

Он зашагал к автостоянке.

Выдумка и реальность, которые переплелись в грустной, но зловещей фигуре Сигрейва, загримированного под киноактрису, стояли перед моими глазами весь вечер. И даже повлияли на мой разговор с приехавшей за мной Кэтрин.

Она мило болтала с Ренатой, но вскоре ее отвлекли цветные фотографии на стенах: детали изготовленных на заказ спортивных автомобилей и люксовых седанов, появлявшихся в наших рекламных роликах. Изображения «плавников» над задними крыльями и решеток радиатора, панелей кузова и козырьков лобового стекла, раскрашенных в живые пастельные и акриловые тона, словно заворожили Кэтрин. Ее доброе отношение к Ренате удивило меня. Я проводил ее в монтажную, где два молодых редактора работали над черновым вариантом. Видимо, Кэтрин признала, что в таком визуальном контексте то или иное единение между Ренатой и мной было неизбежно; и если бы она сама осталась здесь, работая среди контурных фотографий и чертежей автомобильных крыльев, у нее самой возникла бы сексуальная связь – и не только с двумя молодыми редакторами, но и с Ренатой.

День она провела в Лондоне. В машине оказалось, что ее запястья излучают палитру ароматов. Первое, что поразило меня в Кэтрин, – ее незапятнанная чистота; она будто бы проверяла каждый квадратный сантиметр кожи, проветривала отдельно каждую пору. Иногда ее фарфоровое личико, безупречный макияж, как у модели, наводили меня на подозрения, что вся она – шарада. Я пытался представить, какое детство могло сотворить эту прекрасную молодую женщину, идеальное творение Энгра.

Ее пассивность, полное принятие любой ситуации больше всего влекли меня к Кэтрин. В дни наших первых половых актов в безымянных спальнях аэропортовских отелей я нарочно исследовал каждое отверстие ее тела, какое мог найти: водил пальцами по деснам в надежде отыскать хоть крохотный кусочек застрявшей в зубах телятины, совал язык в ухо в надежде уловить хоть намек на ушную серу, изучал ноздри и пупок, а потом уже – влагалище и анус. Приходилось засовывать указательный палец на всю глубину, чтобы извлечь хоть тонкий запах каловых масс, и чтобы под ногтем появилась тонкая коричневая каемка.

Мы поехали домой каждый на своей машине. У светофора при повороте со вспомогательной дороги я смотрел, как Кэтрин ведет, положив ладони на руль. Стоя рядом, я видел, как трутся друг о друга ее бедра, когда она нажимает педаль тормоза.

Пока мы ехали по Вестерн-авеню, я мысленно прижимал ее влажную вульву ко всем панелям и табличкам, мягко вдавливал ее груди в дверные стойки и поворотные форточки, двигал ее зад сложными спиралями по виниловым сиденьям, накрывал ее маленькими ладошками циферблаты приборов и оконную стойку. Единение ее слизистых оболочек и автомобиля, моего металлического тела, прославляли пролетающие мимо нас машины. Я готовил для Кэтрин невероятно извращенный акт, как венец.

Почти загипнотизированный мечтами, я внезапно увидел помятое крыло «Линкольна» Воэна всего в нескольких футах от спортивной машины Кэтрин. Воэн проскочил мимо меня и жал по дороге, словно ждал какой-то ошибки Кэтрин. Она, удивившись, постаралась убраться от него и перестроилась на соседнюю полосу перед аэропортовским автобусом. Воэн, поравнявшись с автобусом, клаксоном и фарами заставил водителя сбавить ход и снова вклинился за Кэтрин. Я двинулся вперед по средней полосе и начал кричать на Воэна, догнав его, но он в это время сигналил Кэтрин, мигая фарами ей прямо в заднее крыло. Кэтрин, не думая, направила маленький автомобиль на площадку автозаправки, и Воэну пришлось совершить крутой разворот. Шины взвизгнули, Воэн поехал вокруг декоративной клумбы с искусственными растениями в горшках, но я перегородил ему дорогу своей машиной.

Возбужденная гонкой, Кэтрин сидела в машине среди алых бензоколонок, во все глаза глядя на Воэна. Раны у меня на ногах и груди ныли от усилий – угнаться было непросто. Я вышел из машины и пошел к Воэну. Он смотрел на меня, словно не узнавая; губы со шрамами двигались – он жевал резинку, наблюдая за взлетающими самолетами.

– Воэн, вы сейчас не на чертовом испытательном гоночном треке.

Воэн успокаивающе поднял ладонь, а потом включил заднюю передачу.

– Баллард, ей понравилось. Это своего рода комплимент. Спросите ее.

Он развернулся, чуть не сбив подвернувшегося автозаправщика, и вошел в спокойный пока еще поток машин начала вечера.

Воэн оказался прав: в сексуальных фантазиях Кэтрин он появлялся все чаще.

– Нужно достать еще гашиша. – Она смотрела, как свет фар мелькает на окнах. – Почему Сигрейв озабочен киноактрисами? Ты говорил, он хочет в них врезаться?

– Эту идею внушил ему Воэн. Он использует Сигрейва в каком-то эксперименте.

– А жена Сигрейва?

– Она у Воэна под каблуком.

– А ты?

Кэтрин лежала ко мне спиной, прижав ягодицы к моему паху. Поправляя пенис, я посмотрел мимо своего пупка со шрамом на ее ягодичную расселину, безукоризненно чистую, как у куклы. Я обхватил ладонями груди Кэтрин; ее ребра прижали наручные часы к моему предплечью. Пассивность Кэтрин была обманом; по долгому опыту я знал, что это лишь прелюдия к эротической фантазии, медленное, окольное изучение вновь открытых сексуальных залежей.

– Я? Под каблуком? Нет. Просто трудно понять, где центр его личности.

– И ты не обиделся из-за всех этих фотографий? Похоже, он тебя использует.

Я начал играть с правым соском Кэтрин. Она, еще не готовая, прижала мою ладонь к своей груди.

– В Воэне еще силен телевизионщик – во всем, что он делает.

– Бедняжка. А девочки, которых он подбирает? Некоторые совсем дети…

– Опять ты про них. Воэна интересует не секс, а технологии.

Кэтрин вжала голову в подушку – значит, сосредоточилась.

– Тебе он нравится?

Я снова положил пальцы на ее сосок. Ягодицы Кэтрин двинулись к моему члену, голос стал ниже и глуше.

– В каком смысле? – спросил я.

– Он ведь тебя очаровывает?

– В нем есть что-то особенное. В его одержимости.

– И в его вульгарной машине, в его манере вождения, в его одиночестве. Все эти женщины, которых он трахал в машине… Она наверняка пропахла спермой.

– Точно.

– Ты считаешь его привлекательным?

Я вытащил член из влагалища Кэтрин и пристроил к анусу, но она быстро вернула его на место.

– Он очень бледный и покрыт шрамами.

– Но ты бы хотел трахнуть его? В машине?

Я молчал, стараясь замедлить оргазм, который шел приливом по моему пенису.

– Нет. Хотя что-то в нем все-таки есть, особенно в манере вождения.

– Это просто секс – секс и автомобиль. Ты видел его член?