Кодекс Охотника. Книга VII - Олег Сапфир Страница 22

– Ш-ш-ш-шлушай ш-ш-шуда, ш-ш-шалаги! Еш-ш-шли будете плохо кащ-щ-щаться, то ш-ш-шдохните! Еш-ш-ш-ли будете кащ-щ-щаться хорошш-ш-шо, то тош-ш-ше ш-ш-шдохните! Но!

Шнырька остановился, и театрально поднял палец. Кого-то он мне сильно сейчас напоминает!

– Тогда Ш-ш-шандр вас ош-ш-шивит! Ш-ш-штобы вы могли ш-ш-шдохнуть ш-ш-шнова и ш-ш-шнова! Потомуш-ш-шта ш-ш-што?

Шнырка сделал драматическую паузу, и внезапно громко заверещал, да так крысюки аж подпрыгнули от неожиданности.

– ПАТАМУШ-Ш-ШТА ТУТ Ш-Ш-ШПАРТА-А-А-А!!! АXXАХАХА!!! – зловещий хохот у Шнарка снова не получился, но он эффектно скрылся в тени, чтобы охладить горло мороженком, ведь сегодня он произнес непривычно длинную для себя речь.

– Охрененно ты помог, спасибо, – хмыкнул я.

«Паш-ш-шалуста!» – раздалось откуда-то сверху.

Я вздохнул.

– Слышишь, Отец всех богов! Отзови свое воинство. Не насовсем. А сам пока останься.

Одноглазый крыс послушно кивнул и, одна за другой, крысы стали исчезать, ожидаемо не уходя насовсем, а возвращаясь ко мне в Душу, и удобно устраиваясь сверху. Я почувствовал какой-то подвох, поэтому сказал Одину.

– А ну-ка! Призови их назад!

Крыс снова кивнул, и через секунду его маленькая армия материализовалась передо мной, абсолютно без моего согласия и содействия!

– Ну, охренеть! – расстроился я. – Это что? Я для тебя теперь что, бесплатная камера хранения? Это твоя армия, вот у себя в душе их и храни!

Крыс странно на меня посмотрел, и отрицательно замотал головой, как бы намекая, что он так не умеет. Почему это всё происходит со мной?!

– Ладно, хрен с вами… – тяжело вздохнул я. – Убирайтесь… Хотя, стоп! Шнырька!

Рядом образовался Шнарк. Уже без фуражки, но в белоснежном слюнявчике, и мордочка у него была в чём-то белом. Точно, жрал!

– Ш-ш-шта? – недовольно осведомился он.

– Научи крысюков, что мы берем, а что нет. Пусть тебе помогут лут собрать.

Шнырька угрюмо кивнул, на секунду исчез, а затем опять появился, но уже без слюнявчика и с чистой мордочкой.

– Ущ-щ-щитесь, ш-ш-шалаги! За мной! – и вся банда разбежалась по округе, скрывшись под землей в поисках ништяков.

Я же сел на попу ровно, достал свой термос, и с удовольствием допил холодный чай, на закуску похрустев не растаявшим льдом на дне. За это время передо мной нарисовалась достаточно большая груда… откровенного хлама.

Дело в том, что снаряга этих смуглых ребят очень дешевая. Некоторое оружие даже было сделано из обычных «земных» сплавов. Форменное самоубийство для любой группы Истов.

Хотя, учитывая, на кого охотились эти упыри, выбор был вполне оправдан. Я так понял, что они полагались на ловушки и на своего босса – действительно неплохого Одарённого.

Я неторопливо перебирал кучу, безжалостно откидывая в сторону дешевый металлолом, и вскоре у меня получилась увесистая вязанка, состоящая из оружия, сделанного из «иномирных» материалов.

Шнырька свалил доедать, рядовые крысы спрятались у меня в душе, а я взвалил на спину «узелок», ухватил за ногу бесчувственное тело, и потащил его волоком к выходу из Разлома. Тут песок – ничего с ним не случится, а если и случится – то и хрен с ним, упырем.

Из Разлома я вышел первым, и со звоном кинул тяжелый сверток на землю. Рядом швырнул тело беспамятного злодея, а затем громко свистнул.

Тут как тут образовались Ким и Свиридов.

– Грузите в машину, – кивнул я и повернулся к солдату. – Так, боец! Сейчас из Разлома вылетит птичка! В смысле – крыска… Она наша! Не убивать! Ясно?

– Так точно, ясно, вашбродие! – кивнул офигевший военный, который офигел еще раньше, когда я мешки с барахлом, один за другим, таскал из Разлома.

– Вот и хорошо! – кивнул я, и мысленно позвал Одина.

Тот тут же появился из Разлома и замер, с интересом принюхиваясь и оглядываясь.

– Давай, двигай к транспорту! – кивнул я в сторону «тигра», и тварюшка неторопливо пошла в нужном направлении.

А я повернулся к бойцу.

– Ты давно тут дежуришь?

– Третья смена, сутки через трое, – охотно доложил солдат.

– А почему сам?

– Так Разлом «уснувший», минимальная категория опасности. Да вы сами знаете, чего я вам рассказываю? Я больше для порядка и регистрации.

– Точно, уснувший, – покачал я головой, и достал телефон.

Не хотел я до допроса смуглого в Центре панику поднимать. Да и инфа может быть интересной. Интересной лично для меня. Так что, немного подождем.

– Волчара! А кто из гвардейских групп сейчас свободен?

– Ну, «Альфа» Москаленко сейчас отдыхает, а еще…

– Отлично! – я перебил своего начальника Гвардии. – Пусть берут побольше мяса, мангал, палатки, и летят сюда. Я сейчас геолокацию сброшу. Пару-тройку суток пусть здесь отдохнут. Я потом расскажу поподробнее, а ты их по телефону проинструктируешь. И это! Не бухать! Это почти боевая операция!

– Как экипировать?

– Для противодействия людям, возможно, Одарённым. В нашем мире.

– Ясно. «Буревестник»?

– Нет, пусть «Ласточку» возьмут, – один хрен стоит и пылится. Да, и боевую фуру с палатками.

– Принято! Отбой!

Я развернулся, но меня окликнул солдат.

– Вашбродие? А Разлом вы закрыли?

– Нет, – покачал я головой. – Не закрыл. Его невозможно закрыть. Да, пожалуй, и не нужно. Сейчас приедут мои ребята. Хорошие парни, шашлыком тебя угостят. Только не нужно о них пока никуда докладывать. Хорошо? – я мило улыбнулся, а боец почему-то икнул.

– Так точно!

– Вот и отлично, – я пошел к «Тигру».

Возле него Паша и Такеши с любопытством рассматривали «скучающего» крыса, который показательно, разве что не зевал, показывал, что ему пофиг на обращенное на него внимание.

– Знакомьтесь, это Один! А это… гхм… мои ребята, – хмыкнул я. – Залазь в машину.

Я открыл дверь, и Один шустро забрался на заднее сиденье, усевшись почти по-человечески на задницу. Честно говоря, мне показалось, что он сейчас пристегивается. Но нет…

Сзади раздалось деликатное покашливание.

– Чего тебе, Паша? – повернулся я.

– Командир, мы тут с парнями немного почитали о Роде Галактионовых. Так вот, там было написано, что Галактионовы приручали абсолютно лютые хреновины! – он немного сбился, так как хорошо умел убивать, а не разговаривать. – Нет, вы не подумайте, вы тоже вполне себе… блин…

– Лютая хреновина? – улыбнулся я.

– Прошу прощения, – смутился ассассин.