Ответ империи - Олег Измеров Страница 23

– А с чего вы взяли, может, и вмешаемся.

– А вмешаемся – будет кровавая война, к чему это все? Весь этот рост благосостояния? Кому он будет нужен? Да и то сказать – кто воевать будет? В этом году первый раз нет призыва в Советскую армию, только в ополченцы. Страну защищают по найму. Есть деньги – есть защита, нет денег… Да, если солдат, сержант служит постоянно, у него выше мастерство. Но народ приучается к тому, что не он себя защищает, что его кто-то должен…

В прихожей запиликал домофон. Егор Николаевич на минуту отлучился.

– А, это Инга, она частенько за книжками ко мне заходит. Как раз, я думаю, чай заварился. Знаете, очень хорошая девушка, вот только в личной жизни ей почему-то до сих пор не повезло.

«Так. Я заинтересован Ингой – она одинокая, что ли? – и не обращаю внимания на политику. А вдруг она лошадь страшная? Почему ей не повезло-то? Да и по фиг, не жениться же на ней в квартире клиента. Поболтаем… а смотреть можно и на монитор».

– Добрый вечер!

…Это была высокая худощавая дама лет под сорок, со светлорусыми прямыми волосами, окаймлявшими чуть вытянутое, но приятное лицо; облегающий брючный костюм подчеркивал архитектурную стройность тела, прежде всего тонких, как у танцовщицы, ног. «Интересно, она на диете, как фотомодельки, или это у нее конституция такая?» – подумал Виктор. И еще он подумал, что странно, что такой не повезло. Впрочем, хорошенькие женщины, если выбирают слишком долго, нередко остаются одинокими. Словно легкий бриз, она занесла с собой в кабинет аромат духов, непохожий на благоухание цветочной клумбы; скорее, это было сродни тому запаху озона и свежести, который ветер донес до Виктора четверть века назад, в заполярной тундре, во время полуночного солнцестояния, со стороны отошедших от зимней спячки студеных вод Печоры. «Никак «шанелью» пользуется», – подумал он.

– Знакомьтесь! Это Виктор Сергеевич, наш добрый гений.

– Инга. Инга Ласманэ. – И она протянула Виктору руку. Пальцы ее были тоже тонкими, и она совершенно не носила колец, как, впрочем, и иных украшений, словно не хотела, чтобы какие-то вещи отвлекали взгляд от нее самой.

– Очень приятно… Ну, я не гений, всего лишь компьютерщик. А вы из Прибалтики?

– Мои корни в Риге. Не доводилось приезжать на отдых?

– Доводилось по делам. Красивый город, и люди в нем красивые.

– О, это уже комплимент! Но Брянск – тоже красивый город для красивых людей. Очень много зелени, в нем ходишь как в парке. Особенно удивило, что во всех скверах, на главных улицах и даже на заводских аллеях посажены розы. Жаль, что уже осень.

– В осени у нас тоже есть своя красота…

– А я, пока идет эта ваша королева Дефрагментация, принесу чай, – засуетился Егор Николаевич. Виктор пробовал отказаться, но старик со словами «И слышать ничего не хочу» исчез в направлении кухни.

– Не отказывайтесь, – шепнула Инга, чуть наклонившись к уху Виктора, – без чая он никого не отпустит.

– Хорошо, – так же тихо ответил Виктор.

– Кстати, вы в курсе, что завтра вечером на эстраде в «Соловьях» в честь Дня города соберется старый состав «Стожар»? И Черняков будет.

– Этот, который ударные?

– Да.

– Дождя не будет – обязательно надо сходить.

– Не будет, я по сети посмотрела. Я тоже там буду. Они собираются сделать программу в стиле ретро. Теперь у нас в Союзе мейнстрим – ретро, симфо-рок, джаз-рок и авторская. Ну и, конечно, наш любимый психогигиенический музон для предприятий, учреждений, универмагов, вокзалов, парикмахерских, пляжей, подземных переходов и прочих мест общественного пользования. Звуковой дезодорант.

– А андеграунд – итальянская опера?

– Ага, опера… Вы же знаете, что на компактах переписывают. Розовая безвкусица, слащавая подделка под европейскую эстраду, одно слово – «попса». Молодежь хочет отличаться от родителей, слушавших Ван Хэйлена и «Скорпионс». А знаете, что теперь еще и попса под совмузыку тридцатых – пятидесятых? «Ударницы фабрики с танкистами встречаются, населения прирост в итоге получается»… Не антисоветчина, поэтому админы и не смотрят. Хотя, может, я неправа. Становлюсь ворчливой старухой.

– Все психологи советуют разговор за чашкой чая!

Егор Николаевич вкатил в кабинет столик, на котором стояли три чайных прибора и тарелка с песочным пирожным в виде кружочков, украшенных безе, масляным кремом и мармеладом. Виктор из вежливости взял одно.

При Инге разговор ушел от скользких тем. Пока шла дефрагментация, они еще немного посидели, обсудили глобальное потепление, открытие в Москве нового здания музея Константина Васильева и раскритиковали мелодраматизм игры Ди Каприо. Инга отдала Мозинцеву какую-то книгу и попросила другую; перед уходом она напомнила Виктору: «Так не забудьте: в шесть на Кургане!» Когда она ушла, а программа закончила сметать блоки на винте в удобные кучки, чтобы меньше заставлять бегать головку по секторам, Виктор сказал:

– Ну вот, пока все, завтра я узнаю в фирме, есть ли такая импортная оперативка на вашу материнку, и как ее достать, если это возможно.

– Не знаю даже, как вас благодарить-то… Знаете, без этой штуки сейчас – как в Находке… Вот возьмите. – И он попытался сунуть Виктору четвертной. Виктор заметил на правой руке его, на тыльной стороне, большие шрамы, словно от давнего ожога.

«Нетрудовые доходы? А за это сейчас что?»

– Нет, что вы, в самом деле, не надо, у нас с этим строго. Вот распишитесь тут, пожалуйста, только за вызов, безналичным нам перечислят.

– Но как же? Вы же сидели тут в личное время, могли бы там в библиотеку сходить или еще куда… Берите, берите.

– Нет, и не просите, пожалуйста.

– Ну как же… А, вот, – и он вытащил из шкафа плоскую бутылку коньяка, – хороший, КВВК.

– Нет-нет, ни в коем случае. Тем более что не употребляю.

– Ну что мне с вами делать? Ладно, я потом придумаю, как вас отблагодарить. Иное не в моих принципах, тем более что я, знаете, чувствую, что вы – человек хороший.

– Да ладно, не беспокойтесь. Я только выполняю свою работу.

– Ну, это вы немного зря. Вот на Западе есть такой ученый, Хаббард, он считает, что ум дан человеку, чтобы изобрести новые способы выжить. Что значит, когда хорошего человека чем-то вознаграждают? Это называется третья динамика. Чтобы выживали кто? Хорошие. Так что предлагают – пользуйтесь.

На улице вновь моросил дождик – мелкий, занудный, такой, что и студит, и зонт открывать лень. На листьях каштанов накапливались тяжелые капли и, срываясь, шлепались в лужи. До Виктора дошло, что он, вообще говоря, сегодня и не обедал, а только ел торт в обеденный перерыв.

«В гастроном надо заскочить, может, какой полуфабрикат есть. Только в какой из – у универмага или ниже по Фокина, за книжным? Ладно, разберемся, а сейчас надо рвануть на вокзал в камеру хранения, пока этих артефактов из будущего кто-нибудь не приметил».