Аноптикус - Александр Назаркин Страница 23

– Угощайся, друг! Мы никогда не пили вместе пиво, а теперь пьём. Я уверен, что оно тебе понравится. Ты не любил его потому, что при жизни был котом. Но, не просто котом, а преданным и бескорыстным другом, со светлой и любящей душой, не терпящей лицемерия и предательства.

Вояж в чистилище

Загородную дорогу, змейкой «скользящую» по живописным местам Подмосковья, окружал величественный сосновый бор. Корабельные сосны упирались в небеса, доставая кронами низко плывущие облака. Обочина заросла высокой травой и разномастными полевыми цветами, вокруг которых кружились шмели и пчёлы, собирая ароматный нектар. В густой траве стрекотали кузнечики, не нарушая чудесными песнями сонную тишину российского захолустья. Стоял тихий субботний день. Счастливые владельцы Подмосковных коттеджей и замков добрались в свои дома ещё накануне, а в настоящее время они деловито готовили шашлык, и пили согревающие душу напитки, неспешно созерцая безмятежное великолепие мироздания. Асфальтированная дорога, пропускающая в будни десятки тысяч автомобилей, сегодня отдыхала, находясь в полудрёме. Лишь изредка её тревожили одинокие машины туристов, рыбаков и любителей покататься в выходной день. Шуршание шин пугало кузнечиков, заставляя их затаиться, а бесстрашные пчёлы, не обращая внимания на шум колёс и рёв двигателей, продолжали организованно собирать нектар, отрабатывая отведённую природой сущность труженика.

Высокий внедорожник стремительно двигался по пустынной дороге, вгрызаясь шинами в крутые повороты и легко преодолевая подъёмы. Коняхин управлял автомобилем, размышляя о чём-то серьёзном. Он сосредоточенно молчал, а Вадим курил, вальяжно развалившись в кресле пассажира и разглядывая ускользающие на крейсерской скорости пейзажи. Он не думал ни о чём, просто отдыхая и любуясь природой. Взглянув на Коняхина, он первым нарушил молчание:

– Красота-то, какая, лепота! Тишина, спокойствие, леса, поля. Глаз не нарадуется. А у тебя, Конь, дача имеется?

– Вадик, ты меня поражаешь, – отозвался Конь. О чём ты думаешь? Какая красота, какие поля-тополя? О деле надо размышлять. Мы работать едем, а не на пикничок. Не хочу отвечать на глупые вопросы. Тоже мне, Есенин нашёлся.

Ещё больше насупившись, Конь сосредоточился на дороге, чуть сильней придавив педаль газа. Затушив сигарету, Вадим прикрыл веки, вспоминая беседу с шефом, состоявшуюся накануне…

Он встретил Коня в коридоре офиса, сразу поняв, что тот чем-то озабочен. Они поздоровались, и Конь незамедлительно выпалил:

– Ну, где тебя, Вадик, нелёгкая носит? Шеф рвёт и мечет, найти тебя не может. Давай бегом к нему, нам предстоит серьёзное дело. Я только что от шефа.

– Нигде меня не носит, пообедать спокойно не дают. А мобильник я в кабинете оставил. Забыл, что теперь, расстрелять меня?

– Давно бы расстреляли, вот только пули тебя боятся. Не парься, шутка! – ответил Конь и помчался дальше по коридору.

Вадим раскрыл рот, но не успел ничего ответить. Конь исчез также быстро, как и появился.

– Вот конь педальный! – подумал Вадим и двинулся к шефу сдаваться.

– Наконец-то, а то тебя днём с огнём не сыщешь! – проворчал шеф, кивнув головой в знак приветствия. И почему я всегда должен вас искать? Вероятно, вы полагаете, что я сижу здесь и дырки в штанах протираю. Он привстал из-за стола, но немного поразмыслив, опустился на протёртые дырки, продолжив:

– В общем, есть дело. Коняхина я уже проинструктировал, будете работать в паре. Завтра выдвигаетесь на место, а к вечеру ждите техников. Клиент серьёзный. Бизнесмен и мой старинный приятель.

На последнюю фразу шеф сделал особое ударение, из чего Вадим понял, что этот человек далеко не безразличен его руководителю.

– А дело заключается в следующем, – продолжил шеф, развалившись в кресле. Замучил его один навязчивый сон. Из-за него, он и спать уже боится. Видит во сне, что едет на машине по незнакомой дороге, в какой-то мрачной глуши. Вокруг туман – ни автомобилей, ни людей. Вдруг, он замечает женщину, которая стоит на обочине дороги и голосует. Странная женщина. Вроде бы молодая девушка, а при ближайшем рассмотрении похожа на уродливую старуху. Он понимает, что надо её подвезти, жалко ведь женщину, но страшновато останавливаться. Интуиция подсказывает, что связываться с ней опасно. Едет дальше и просыпается. Такой вот кошмар его преследует. Сначала сон изредка повторялся. Затем стал сниться каждый день. И ничего, кроме этого сна. Просто наваждение. Приятель мой стал волноваться и обратился к местной «Бабе-Яге», будь ей не ладно! А та возьми да скажи, что это смерть твоя стоит у обочины дороги и тебя поджидает. И умрёшь ты во сне, заснёшь и не проснёшься. Он поинтересовался, как можно от неё избавиться? От смерти, стало быть. А ведьма ему отвечает, что от судьбы не уйдёшь, чему бывать того не миновать. Такие вот обстоятельства, так что надо срочно его спасать. Он уже приготовился руки на груди сложить. Так что собирайтесь, Вадим, и сделайте всё, чтобы избавить его от дурного сна! Ну, и отчёт о проделанной работе ко мне на стол…

– Однако приехали, – констатировал Конь, подогнав машину к высоким, чугунным воротам с четырёхметровым забором.

Ворота плавно открылись, пропуская автомобиль на территорию частной собственности. Проехав метров сто по асфальтированной дороге, Конь припарковался на стоянке, напротив особняка и, присвистнув, произнёс:

– А не кисло, Вадик, живут эти новые русские! А ты бы не хотел бы влачить своё жалкое существование в таком дворце? На завтрак чёрная икра с осетриной, на обед супец из черепахи с омарами, на ужин французский коньячок с шоколадными конфетками. Не жизнь, а малина. Куча слуг, гувернантки, массажистки. Халдеи пред тобой стелятся, желая угодить.

– Нет, Конь. Не по мне это. Меня собственная жизнь устраивает, что заработал то и имею. На завтрак пара бутербродов с колбаской, на обед заварной супец в пластиковом стакане, на ужин сосиски с макаронами. И никаких слуг и массажисток. Всё делаю собственными руками, и никто под ногами не путается. По-моему это нормально, всё как у людей.

– Да, у тебя даже дачи нет, – не успокаивался Конь. Неужели ты не мечтаешь иметь такой дворец?

– Зачем мне такой дом, Конь? Я привык к своей однокомнатной квартире, а тут заблудиться можно. Я не царь, чтобы иметь такую роскошь.

– А он тоже не царь, а имеет! Всё-таки ты странный тип, Вадик. Я давно тебя знаю, но никак не могу понять. Нормальные люди от подобного излишества никогда не откажутся. А ты что, убогий? Тебе ничего не надо, кроме работы?

– Не надо меня понимать, Конь. Твоими куриными мозгами можно понять что-то примитивное и незначительное. К несчастью, мой интеллект недоступен твоему пониманию. Так что кто из нас убогий, это ещё вопрос.

Спор прервался при появлении человека, напоминающего официанта или швейцара. Он вежливо поклонился и произнёс гнусавым голосом:

– Господа, прошу следовать в дом. Хозяин вас ждёт.

Покинув автомобиль, они неспешно двинулись вслед за слугой, внимательно рассматривая фасад здания.