Инкубус - Михаил Зуев Страница 25

Джон пожелал родителям спокойной ночи, поднялся в свою комнату, лег на кровать и закрыл глаза.

[– Эй-эй-эй, не спать!]

[– Чего, Йо-Йо?]

[– Я разговаривала!]

[– Опять? Так ведь нам нельзя!]

[– Да брось ты. Они же сами сказали, если они выходят – то можно, без порицаний.]

[– И что?]

[– Его зовут Лембит. Они посмотрели твое выступление в туалете.]

[– И как?]

[– Сказал, смеялись. И еще сказал – ты все правильно сделал.]

[– А как же Алеко?]

[– Сказал, Алеко же наставник. Он должен с нами построже. И еще.]

[– Что?]

[– Передал тебе: если бы я был на месте Джона, я бы посильнее вломил! Пожестче!]

[– Шутишь, Йо-Йо!]

[– Не шучу! Он еще – твой Джон железный парень. Подружимся.]

[– Вот хотелось бы…]

[– Скоро Посвящение.]

[– Скорей бы!]

[– Синяки болят?]

[– Уже нет. Спи, Йо-Йо. Спасибо тебе.]

[– Давай, дрыхни, Конан-Варвар!]

[– Йо-Йо.]

[– Что?]

[– А они тебе про Кольцо рассказывали?]

[– Нет.]

[– А почему? Ты не спрашивала?]

[– Спрашивала.]

[– И что?]

[– Говорят, нельзя. Только после Посвящения.]

[– Йо-Йо…]

[– Чего еще?]

[– Ты на меня не злишься?]

[– Нет. Всё, конец связи.]

– Как можно злиться на такого Мужчину?! – твердо сказала Женщина внутри Йоко.

– Который час?..

– Я тебя разбудил?

– Нет, я сама. Который час?

– Половина третьего.

– Ты где был?

– В кабинете.

– Что ты все бродишь? Иди спать.

– Сейчас. Только молока выпью.

– Принеси мне. Я тоже хочу.

– Тебе холодного или нагреть?

– Холодного.

– Ты что там разбил?

– Кружка с полки соскользнула. Я собрал осколки.

– Какая кружка?

– Моя старая.

– Это какая – старая?

– Ну, где «Таллин» написано. Я ее у тебя тогда увел.

– Не увел. Я тебе сама подарила.

– Жалко ее. Столько лет жила.

– Да ладно тебе. Посуда бьется к счастью.

– Все равно жалко.

– Иди ко мне. Я уже забыла, когда мы вместе засыпали.

– Иду.

– Обними. Не так. Крепче.

– Обнял.

– Ты как вареный сегодня. Ты вроде здесь, а вроде и не здесь. Что с тобой?

– Ничего. Нормально всё.

– Я вижу, как нормально. Что опять такое?

– Ничего. Просто думаю.

– О чем?

– Обо всем.

– Мне из тебя ответы клещами вытягивать? Андрюша, что с тобой?

– Ничего. Пойду, сигарету возьму. Тебе принести?

– Не принести. Я в постели не курю. Давай, возвращайся быстрее.

– Успокоился?

– Немного.

– Так что случилось?

– Джон сегодня в школе подрался.

– Я знаю. И что? Ты, что ли, не дрался?

– Дрался. Но я не о том.

– А о чем?

– Я боюсь, Каа.

– Чего ты боишься?

– Силы. Той силы, что в них.

– Андрюша… Не силы бояться нужно.

– А чего, по-твоему?

– Бессилия.

– Я неправильно сказал.

– Скажи правильно.

– Я не силы их боюсь. И даже не боюсь. Просто – то ли понять, то ли принять – не могу.

– Чего?

– Того, что они другие. Джон такой ласковый. Все время – «папа», «мама»… И ведь видно, что не наигранное, что не притворяется.

– Это плохо?

– Нет. Но это… это… не знаю, как сказать.

– Скажи как есть.

– Это неправильно, Каа.

– Не поняла!..

– Я себя вспоминаю. Чем старше, тем от родителей дальше. А тут получается всё наоборот. У меня такое чувство, что не он мой сын, а я его. Ведь я должен его оберегать, охранять – а мне кажется, что это он нас с тобой охраняет. И Йоко такая же. Они вроде обычные дети, если на улице встретить. А я вижу, что всё совсем не так. Я уже сколько лет с ними занимаюсь! Сколько книг, сколько мультиков, сколько фильмов, сколько пьес – перелопатил, подобрал, вместе с ними прочитал, посмотрел, обсудил…

– Андрюша, такая твоя работа.

– Я знаю, Каа. Я знаю, что никто, кроме нас, кроме меня, не расскажет им об этом мире так, как расскажу я. О нашем мире. О мире, которого, может, завтра уже не будет. Если не я, то кто? Телевизор?

– Милый, ты знаешь. Они не станут смотреть телевизор.

– А я боюсь, что станут.

– Не станут. Они другие.

– Но ведь меня же – они слушают! Часами! И все книги, что я даю, – от корки до корки!..

– Потому что они тебе доверяют.

– А мне страшно, что я дам им что-то не то. Научу их чему-то не тому, чему-то неправильному…

– Андрей!

– Что?!

– Что ты предлагаешь?! Вообще их ничему не учить? Гимназию с гувернантками? Закрытую частную школу? Какой-нибудь Челси Индепендент Колледж? Тебе что, здешнего зоопарка, куда они каждый день вынуждены таскаться, чтобы выглядеть неотличимыми от массы, тебе этого мало?!

– Я не о том.

– А о чем?

– О том, Каа, что я боюсь научить их неправильному.

– Андрюша, у них иммунитет.

– Какой?

– Иммунитет к мерзости. Разве ты не видишь?

– Не вижу.

– Ну, прости. Я забыла. Ты же не мать. Такое может видеть только женщина. К ним не пристает.