Практика выбора - Дарья Панова Страница 25

— Нет, — вздрогнула я. Еще этого не хватало.

— Что Вы чувствовали?

— Злость и гнев.

— Вы хотели отомстить?

— Нет. — на этом месте гериотрианец кашлянул. Вэскин подобрался и наклонился ко мне как охотник, который напал на след. Так вот как все работает. Сейчас они вытрясут из меня все. И в подтверждение моих слов, главный следователь повторил свой вопрос:

— Лэрин Бронскови, Вы планировали месть?

— Про планы слишком громко сказано. У меня были идеи мелко напакостить ему на лабораторной работе. Но я даже не уверенна, что дошла бы до их осуществления. — я, наконец, нашла нужные слова.

— Зачем Вы спасли Горэга? — этот вопрос вызвал у меня удивление. Я даже не знала, что ответить.

— А как я могла еще поступить, понимая, что у меня есть шанс его спасти? — ответила я вопросом на вопрос.

— Это не ответ. — не принял мое искреннее удивление главный следователь.

— Я не могла поступить иначе. — искренне ответила я.

— Поясните, — потребовал лэр Вэскин.

— Вы бы спасли человека, если бы могли? — задала я вопрос, на который у меня был однозначный ответ.

— Зависит от ситуации. Вопросы здесь задаю я. — его ответ заставил меня отшатнуться. И без детектора понятно, что его ответ был предельно честным.

— Хорошо. Хотите правду? Я увидела, что человеку плохо. Я диагностировала отравление. В Академии мы проходили биологию рас, начальную медицинскую подготовку и основы высшей химии. Этих знаний мне хватило, чтобы сделать противоядие. Я не думала в тот момент о том, стоит или не стоит помогать Горэгу. Я спасала жизнь. Единственное, в чем я сомневалась, правильно ли я все делаю. Но его состояние было слишком тяжелое. Медики могли не успеть. А теперь скажите мне, наконец, как он? — меня захлестнули эмоции.

— Почему Вы пришли на практику в школу? — мне опять задали тот же вопрос.

— Думаю, Вы сами все изучили. Из-за того, что выпустила ценные образцы, корпорации отказываются сотрудничать со мной.

— И зачем Вы их выпустили? — полюбопытствовал Вайс. Повторять заключение комиссии мне не хотелось, поэтому предельно честно сказала:

— Они попросили.

— Что значит попросили? — похоже, молодого следователя взял азарт, и он был готов открыть еще одно дело.

— Вайс, угомонись. Видишь, девушке всех жалко — и обидчиков, и птичек, так? — оказывается, главный следователь умеет обезоруживающе улыбаться.

Я ничего не ответила. Все было предельно ясно. И строить из себя кого-то перед следователями не имело уже никакого смысла.

Гериотрианец оторвался от своих мониторов и внимательно посмотрел на меня. Было в его взгляде что-то особенное. Как-будто у нас один секрет на двоих. Главный следователь тем временем размышлял. У меня было ощущение, что суд состоится прямо здесь. Владелец чемоданчиков наклонился и что-то прошептал приорцу. Тот кивнул, побарабанил пальцами по столу и, похоже, пришел к какому-то решению. Вот только смотрел он на меня как кошка на мышку. Значит, мне это не понравится.

— Вайс, зови Адама. — скомандовал он. Не прошло и минсины, как в комнату вошел бледный аринорец. Он обреченно сел на стул подальше от всех нас.

— Раз уж здесь собрались главные действующие лица, вас стоит просветить. Горэг жив, и его состояние стабилизируется. Организм молодой, так что последствий не будет. Медики говорят, что вовремя сделанная инъекция спасла его. Странное стечение обстоятельств привело Вас в тот кабинет, Агния. Но Вы молодец.

Как-будто груз упал с плеч. Мои чувства вполне разделил засветившийся от счастья директор.

— Агния, а теперь продолжение истории. Адам отец Горэга. Здесь они находятся по программе защиты свидетелей и беженцев. Мы знаем, что к отравлению Вы не причастны. Но нам понадобится Ваша помощь. Мы не смогли найти отравителя. Я решил, что мы объявим о крайне тяжелом состоянии мальчика, которое приведет к летальному исходу. И покажем свой интерес к вашей персоне. Адам на Вас позлится прилюдно, чтобы было больше слухов. Нам надо расслабить злоумышленников.

— Почему не спрятать их? Вторая попытка может оказаться удачной. — не удержалась я.

— Лэрин Бронскови, это Вас не касается. Но так и быть, поясню. Дело в том, что найти исполнителя и заказчика очень важно, а аринорцы будут под хорошей охраной. — снизошел до объяснений главный следователь.

— А я? Вы ведь хотите из меня сделать приманку. — перспектива меня не радовала.

— Не думаю, что Вам что-то угрожает. В любом случае, мы за Вами присмотрим. — уверенные слова приорца меня не убедили.

— Агния, пожалуйста! Нам надо хотя бы понять, как они нас нашли. — включился в процесс убеждения аринорец, но в его интонациях слышалась горечь — И Вы приняты на практику. Спасибо, что спасли моего сына. Я приношу Вам извинения за его поведение. Раньше у меня не было времени и возможности его воспитания…

— Достаточно! Агния, мы будем присылать Вам инструкции на мирон по секретному каналу. Все, что Вы узнали здесь, Вы не имеете права распространять. А теперь можете подняться в лабораторию. На вопросы не отвечать. Мы пустим два слуха: о вашей причастности и о случайности. Посмотрим, кто их подхватит и будет распространять.

— Я поняла. До свидания. — я поднялась с кресла, окинула взглядом старательного Вайса, уверенного Вэскина, грустного Адама. Необычные ощущения шли от гериотрианца: тепло и уют. Угу, конечно, это именно то, что надо помощнику следователя.

В лаборатории я продолжила начатое вчера. Жэсмин запустил класс в последнюю минсину. При этом он заглянул ко мне и приветственно кивнул. Преподаватель на перерывах отлучался по своим делам, но при этом успел принести мне булочки и чай. Надо же, он понял, как сильно я не хочу выходить из лаборатории. Сегодня в классах было тише, чем обычно, и ученики старались быть предельно осторожными с образцами. Уверена, что эминеец не будет самим собой, если не повернет эту историю себе на пользу. Например, связав наглядно тщательность и внимательность на его уроках с отравлением Горэга. После уроковон запер кабинет и пришел ко мне в лабораторию. Осмотрев преобразившееся помещение, мой непосредственный начальник восхищенно присвистнул.

— Агния, где ты была раньше? Ты то, что мне надо.

— Спасибо, Жэсмин. Рада, что Вам нравится. — хоть что-то хорошее за сегодня.

— Скажи-ка лучше, что это за чушь подозревать тебя? Ты и насекомое не обидишь. — возмущенно сказал учитель.

— Не могу ничего сказать. Тайна следствия. — я сделала жест, символизирующий запечатывание рта.

— Если они не поняли твою непричастность, то они полные идиоты. Хотя история более чем странная. — покачал головой он.

— Согласна.

— А теперь признавайся мне, почему ты не сказала о конфликте с учениками? — по его серьезному тону я поняла, что мне не отвертеться. Это уже второй допрос за сегодня.