Сыщик поневоле - Юнта Вереск Страница 25

Не выдержав, я улыбнулся. Карри была в своем репертуаре. Умная и хищная, способная найти выход из любой ситуации.

— Согласен. Только мне хотелось бы воды или другого напитка без алкоголя и психоделиков. И тебе тоже. Это важно. Ты должна открыть себе себя без внешних стимуляторов.

Она с явным раздражением чиркнула по мне взглядом, поднялась и вышла. Минуты через три вернулась с высоким ковшиком, кувшином и кружками на подносе.

— Это чай, а это лимонад.

Я выпил немного чая, затем налил в чистые бокалы лимонад и отставил в сторону.

— Давай немного потанцуем. Если сможешь раскрепоститься, то заплатим друг другу, а потом я подскажу, как тебе почувствовать себя.

Карри поставила медленную музыку. Не зная местных танцев, я предлагал ей свои, такие, чтобы позволили расслабиться и включиться в поток партнера. На удивление, это у нас получилось довольно быстро. Она даже начала слегка улыбаться — той отстраненной улыбкой, которая безошибочно показывает, что мы перестали быть чужими и вошли в один ритм.

Хлопнув по кнопке оплаты на стене, мы вместе поднялись наверх, я лишь прихватил кувшин с лимонадом и два бокала. На втором этаже было несколько комнат, и Карри распахнула двери двух из них, находящихся друг против друга. Одна спальня, по-видимому, ее личная, с аскетичной узкой кроватью и жестким матрацем. Вторая явно предназначалась для любовных утех. В ней стояла громадная, круглая кровать. Я выбрал личную спальню, и увлек ее туда.

Поставив на стол напитки, я обернулся к Карри. Лицо ее было расслаблено, только зеленые глаза жили своей пронзительной жизнью. Вдруг она встряхнулась и бросив небрежное «я сейчас», вышла. Вернулась очень скоро, неся в руках шкатулку с несколькими тюбиками.

— Что это?

— Смазки. Чтобы было легче… ну…

— Отставь, по крайней мере, пока. Надеюсь, что сможешь обойтись естественными.

Она все же поставила шкатулку на стол и шагнула ко мне.

Мы стояли друг напротив друга, не ощущая отчуждения — танец успел сблизить нас.

— Нет «вчера» и «завтра», есть только «сейчас». Нет ничего кроме тебя, твоего тела, твоих ощущений, твоей страсти, твоей готовности к радости, — тихо сказал я, глядя ей в глаза.

Она чуть заметно кивнула.

Мне уже приходилось снимать внутренние зажимы у женщин в самых разных реальностях. И сейчас я был готов к тому, что процесс может затянуться надолго, поэтому оплатил сразу три сеанса. Но уже через двадцать минут Карри начала глубоко дышать, тело затрепетало, а мышцы напряглись.

Чуть изменив вектор возбуждения, я почувствовал, что все получилось. Ее взрыв был такой силы, что содрогнулся даже я. И кончил сам, усиливая ее экстаз. Несколько мгновений восхитительных спазмов, и Карри обмякла, откатилась к стене, полностью расслабившись.

Я встал, налил ей лимонада и поднес ей бокал. Она вяло покачала головой, потом чуть приподнялась, облокотившись на локоть, отпила пару глотков, и снова бессильно откинулась на спину, я едва успел вынуть бокал из ее руки.

— Уйди. Сейчас уйди, — пробормотала она тихо. — Пожалуйста. В другую комнату или куда хочешь…

С такой реакцией я уже сталкивался, поэтому переспрашивать или навязывать ей свое общество не стал, просто вышел из комнаты. Потоптался на пороге второй спальни, но только прихватил лежавший на кресле плед, и спустился вниз. Там на одном из диванов я успел немного поспать. Вполне достаточно, чтобы не валиться с ног от усталости.

10101 = 21 = 19

Проснулся я от звона разбившейся посуды. Вскочив, я увидел, что в полутьме зала, освещенного лишь светом уличных фонарей, Карри подбирает с пола осколки посуды.

— Что случилось? Помочь?

— Ничего страшного. Зацепила каталку о кресло…

Я зажег свет. Карри собирала и кидала на столик осколки мисочек, лежавшие на полу из светлого камня. Еще вечером удивился такой причуде — от камня идет холод и очень он гулкий. Деревянные полы, закрытые коврами, нравились мне гораздо больше.

Помог ей управиться с битой посудой. Иногда наши рукава соприкасались, и я чувствовал, как едва заметно вздрагивает ее тело. Карри укатила столик в кухню, а я уселся в кресло, и допил остававшийся в моей кружке чай.

— Прости, что разбудила. Хотела прибраться, — сказала она, появившись с ковшиком с горячим чаем.

— Это ты извини, что разлегся здесь. Надо было мне уйти…

— Не надо.

Она села напротив меня, налила нам в кружки чай и уставилась глазами в стол.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.

— Никак. Потерянной. Ты… что-то сделал со мной. Я очень разозлилась. Перед глазами искры, в животе бунт…

— Тебе было неприятно?

— Да… Нет… Прости, не знаю, как описать. Наверное, мне было хорошо. Но… невыносимо. Тело не подчинялось мне. Ненавижу, когда теряю контроль над ситуацией, тем более над своим телом и ощущениями. Встряска вряд ли пошла на пользу моим нервам.

Карри криво улыбнулась, так и не подняв на меня глаз.

— А если перевернуть оценку? Ты не потеряла контроль, ты его нашла. А то, что оказалась неготовой к этому, что ж, такое бывает. Нужно попробовать еще раз, когда ты будешь знать, чего ожидать.

— Попробовать… с тобой?

— Не обязательно. С любым, кто будет относиться к тебе не как к машинке для удовлетворения эгоистических порывов, а как к личности, которой нужно доставить удовольствие. Взаимное удовольствие. И вряд ли я гожусь на эту роль. Просто помог тебе раскрыться. Как консультант.

— Да брось ты говорить ерунду. Я не хочу терять контроль. Никогда. Ни с кем. Ни при каких ситуациях. Значит, больше такого не случится. И хорошо.

Карри, наконец, подняла на меня глаза. И в них я увидел только упрямство и ничего кроме. У меня еще оставалось два оплаченных и неизрасходованных сеанса секса. Что ж, придется повторить урок, иначе все мои усилия окажутся бесцельными. Она так и не решилась поверить самой себе, что было крайне огорчительно для того меня, который выступал как наемный консультант, ведь о качестве работы судят по результату, а не по намерениям.

Затягивать разговор не стоило, она лишь еще сильнее уговорит сама себя. Поэтому я поднялся, подошел к ней, рывком поднял из кресла, и обнял. Карри попыталась вырваться, но я, обхватив ее за талию одной рукой, второй поднял ее подбородок и посмотрел прямо в глаза. Еще раз дернувшись, она замерла.

На этот раз все получилось гораздо проще. Я уже знал ее чувствительные точки, а Карри больше не сопротивляясь умом, поддавалась телом и отдавалась эмоциям. И когда наступил взрыв, глаза ее широко распахнулись — в них я увидел ликование.

10110 = 22 = 1А