Новая Жизнь 4 - Виталий Хонихоев Страница 25

— Я тут исключительно как представитель администрации...

— Хм… ну в принципе. — Кимико оглядывается и пожимает плечами: — не возражаю. Пусть останемся только мы вдвоем и секунданты.

— Ну вот… — говорит Эйка: — на самом интересном…

— И ты Кимико! А я-то думала мы подружки! — Дездемона.

— Мне придется остаться — только как представителю…

— Тогда и мне! — оживляется Эйка: — я же старшая тут! Как старшая, как сенпай я обязана проследить чтобы ничего такого не произошло!

— А я — представитель феминистическо-коммунистической группы «Коалиция Ликвидации Терроризмом Общественного Рабства»! — заявляет Дездемона: — мы против сексизма и за секс!

— Это как? — удивляется Эйка: — как так можно?

— Можно! — уверяет Дездемона и складывает ладошки вместе: — не выгоняйте меня, пожалуйста!

— А если вы меня выгоните — значит вы дискриминируете людей по возрасту!

— … а если меня — то это только потому что я лысая? Потому что я не следую навязанным в обществе стереотипам для девушки?

— Вот видите, вы же без присмотра не можете! — заявляет Шика и складывает руки на груди: — кто за вами присматривать будет?

— Ах так! — Сора решительно идет в душевую, Сора открывает там краны с горячей водой и распахивает двери. Пар от горячей воды наполняет и душевую со стоящими там кабинками и раздевалку.

— Ты чего творишь?! — возмущается Эйка: — мы же сейчас… промокнем все!

— Это — душевая! Тут люди моются вообще-то! Кто не готов быть мокрым — выходите! — бушует Сора: — я вам тут не подряжалась бесплатное шоу показывать!

— Ой и ладно… — сдается Шика, ей жалко своего костюма, она, наверное, сегодня опять на студии ночевать будет, а тут утюга нет. У нас есть, в комнате, но это же надо сперва высушить, а потом… в общем много хлопот. Она выходит. Напоследок просит нас никого не калечить и не вредить имуществу студии, а в остальном — «делайте как знаете, вы уже не маленькие». Наконец закатывает глаза Эйка и берет за руку Дездемону, заявляет, что она на нас обиделась, и чтобы мы потом в деталях рассказали, что и как было. Тоже уходит.

Юрико закрывает краны, но легче от этого не становится, все вокруг в пару.

— Ладно. — говорит она: — все ушли. Что, давайте сделаем вид что что-то было и разойдемся, как всегда? Никто ведь не собирается по серьезному «ноги переплетать»?

— Надо будет у дверей стонать повыразительнее — киваю я: — да согласовать версии, что тут произошло. Предлагаю так — Сора выиграла, но едва-едва… ну или боевую ничью! Обе девушки потеряли сознание во время поединка!

— Хорошая версия! — соглашается со мной Юрико: — просто ничья. Так сказать, никто не понес позора, все оказались на высоте, воины признали силу друг друга! И… — она замолкает. Я тоже молчу. Сора и Кимико — не двигаются с места, продолжая меряться взглядами. Несмотря на то, что пар от горячей воды начинает понемногу рассеиваться — атмосфера продолжает оставаться накаленной.

— Что же… — говорит наконец Сора, отведя свой взгляд от Кимико: — если… эта сдается — то я не против и такой трактовки событий. Проиграть в своей же собственной игре — этого следует стыдиться.

— Кто сказал, что я готова сдаться? Это был твой шанс выйти из ситуации без поджатого хвоста между ног — отвечает Кимико: — но если ты не хочешь им воспользоваться… я готова к поединку! — и она одним движением скидывает с себя махровый халат. Под халатом на ней — обтягивающий купальник… вернее — только низ купальника. Куда подевался верх от комплекта и почему она в таком виде — я не знаю, да и анализировать факты сейчас не в состоянии. Как и всегда при виде обнаженного женского тела мозг начинает лихорадочно вытаскивать из закоулков памяти старые кинокамеры и фотоаппараты, мольберты и кисти и пытается запечатлеть момент счастья навсегда. Остановись мгновение, ты прекрасно.

— Ээ… Хаджимэ! Вот! — тут же рукой рубит воздух между соперницами Юрико: — бросаем жребий, кто первый над кем издевается! То есть… поединок ведет.

— Раз-два-три! — синхронно девушки выбрасывают руки и … у Соры — сжатый кулак, а у Кимико — два разведенных в стороны пальца. Камень разбивает ножницы. Где-тоя читал, что при прочих равных неподготовленный человек всегда выбросит ножницы. А еще, что обученный мечник в состоянии увидеть — именно увидеть! — сложенную фигуру в воздухе и изменить свой выбор. Как я и думал — против Соры у Кимико нет шансов.

— Моя очередь… — хищно улыбается Сора и демонстративно разминает пальцы рук: — ну, готовься… Леди Годива!

— Вот сейчас и надо говорить: «Хаджимэ» … — поворачивает голову Кимико, слегка подняв бровь. Юрико спохватывается и машет рукой, дескать хаджимэ, хаджимэ, начинайте уже и мне головой так — время засекай! Кручу головой, не вижу часов, никто сейчас часов не носит, у всех смартфоны, а на студии везде висят часы на стенах, но не в раздевалке же! Принимаю решение отсчитывать минуту в голове — и раз, и два… говорить «Миссисипи» как-то излишне.

Сора делает шаг вперед и сперва я не понимаю, что именно она собирается делать с Кимико, с учетом ограничений — никаких ударов, никаких захватов и удушений, ничего, что могло бы вырубить или серьезно повредить, ничего из того, что так хорошо умеет Сора. Что она собирается сделать? Защекотать Кимико до потери сознания? Но Сора поднимает руку и с размаха шлепает Кимико по голой ягодице, да так, что на белой коже остается красный след!

— Ой! — вскрикивает от неожиданности Кимико и подпрыгивает на месте: — Эй!

— Это не удар — поднимает бровь Сора: — это шлепок. Такое … принято в любовных играх, не так ли?

— Но… — Кимико бросает на Юрико быстрый взгляд. Та пожимает плечами.

— В общем да… — говорит Юрико и смотрит на меня: — что скажешь, Кента-кун?

— Хм… все-таки удар. — говорю я: — шлепок и удар — очень уж близкие понятия. Рекомендую воздерживаться.

— Ах так… хорошо… — Сора достает откуда-то кожаный стек с лоскутком кожи на конце, такой вот штуковине место или в конюшне, или в секс-шопе и я что-то сомневаюсь, что Сора лошадей дома держит: — я так понимаю, что хорошая порка — это в рамках ваших правил?

— Ээ… — говорит Юрико и беспомощно смотрит на меня. Я смотрю на Кимико. Та покусывает губы, бледнея. Дело заходит слишком далеко, и чтобы все остались целыми надо прекращать перегибы.

— Это слишком и… — начинаю было я, но Кимико перебивает меня.

— Ты можешь делать все — говорит она, глядя Соре прямо в глаза: — ты можешь делать со мной все, что хочешь. Бей. Кусай. Щипай. Шлепай. Я выдержу.

— Кимико, ты … — Юрико колеблется.

— Лучше сдайся — рекомендует Сора: — рука у меня тяжелая. Минута времени — этого более чем достаточно, чтобы ты сознание потеряла…

— Полминуты — поправляю ее я. Вот всегда меня удивляло в японцах то, что они иногда так в свои собственные социальные роли погружаются, что и ушей не видать. Сейчас, например — я знаю Сору как человека правильного и прямого, мудрого и в то же время сострадательного, но вот стоит ей войти в состоянии «мечник в бою» и тут же срабатывает все это «кто бы ни встал на твоем пути» и «мечник не проигрывает». И в таком вот состоянии может и дров наломать, через колено. А потом — как там у Миямото Мусаси — «никогда ни о чем не жалей!». А у Кимико вся жопа синяя, например. Мечник даже со стеком в руке — может так хлестнуть, что кожа полопается. Потому я и время засчитал, все эти выяснения — в счет времени поединка, потому что Кимико жалко, а рука у Соры и вправду тяжелая.