Волчья тропа - Бет Льюис Страница 25

– Серебро берете?

Я протянула ему ложку. Мужчина покосился на нее и заржал, визгливо и зло.

– А ну пошла отсюда! Я не подаю!

Меня пихали локтями и плечами. Я поскользнулась на пятне свиного жира и упала в жижу. За спиной раздался хохот и издевательские крики. Было ужасно стыдно, и я чувствовала себя полной дурой. Надо же, решила, что те ложки чего-то стоят!.. Я высыпала их из рюкзака прямо на землю.

Начал накрапывать дождь. К тому времени, как я поднялась и счистила с себя грязь, он уже превратился в ливень. Голодные люди толпились возле киоска, все громче выкрикивая заказы. По улице потекла река грязи, но пьяниц это не испугало. Некоторые поснимали с себя всю одежду и ну танцевать голышом!.. Я подняла воротник и перебежала на другую сторону, чтобы спрятаться на крытом крыльце магазина, где набилась уже куча народу. Я сидела на деревянном полу, привалившись к стене, и наблюдала, как покупатели несут от киоска полные тарелки мяса с жареной картошкой. Рот наполнился слюной, и я не заметила, как ко мне подошел элегантно одетый мужчина с дьявольской улыбочкой. Тем более я не обратила внимания на то, что он держал в руках.

– ВПЕРВЫЕ ВИЖУ ДЕВУШКУ, которая пытается что-то выменять на ложки, – дружелюбно сказал незнакомец. Голос у него был ласковый, словно теплая вода, в которой приятно греть ноги зимними вечерами. – Да еще у Чена.

Он был весь такой модный, в сером костюме, котелке и блестящих ботинках, и даже в тусклом свете электрических гирлянд я рассмотрела, какой он красавчик.

– Тебе чего надо? – спросила я.

Он достал из-за спины тарелку, полную жареного мяса. Мой желудок заурчал.

– О, ничего. Я был очень голоден и от жадности взял две порции. Один я с ними не справлюсь. Будешь?

– А что ты за это хочешь? – настороженно спросила я. Я сидела, прижав колени к груди, а нож был спрятан под курткой – вытаскивать неудобно. Однако я прикинула, что все равно успею, если красавчик решит напасть. – У меня денег нет.

Он покачал головой и присел рядом. Слишком близко. Я отодвинулась чуток. Он протянул мне полную тарелку мяса, покрытого красноватой глазурью, с хрустящей картошечкой. Как оно пахло!.. Я взяла тарелку и едва сдержалась, чтобы не зарыться в нее лицом.

– Деньги – еще не все.

Теперь я, наконец, смогла получше его рассмотреть. Коротко стриженный, без бороды, с карими глазами и массивной квадратной челюсть. У меня внутри все прям затрепетало. Я с трудом отвела глаза, а то подумает, что я на него пялюсь. Он казался намного старше меня, но не морщин, ни седых прядей я не заметила.

Красавчик снял шляпу и положил на колено.

– Почему ты со мной поделился? – спросила я, прикидывая, нет ли в подливке белладонны.

Он вздохнул.

– Знаешь, были времена, когда доброта ценилась. От Чена ты ее не дождешься. И потом, тебе сейчас это нужнее, чем мне.

Никогда раньше не слышала, чтобы кто-то так разговаривал – меняя тон и делая паузы. Однако голос и глаза у него были добрые, а мне чертовски хотелось есть.

– Спасибо, сэр, – сказала я и зарылась в тарелку. Вкуснота неимоверная! Я чуть язык не проглотила. Мясо оказалось одновременно сладким и кислым, острым, как перец чили, и соленым, как океан. Не знаю, что Чен с ним делал, но оно определенно стоило тех двух долларов, которые красавчик за него заплатил. Хотя, как по мне, немножко жестковато. У нас с Охотником мясо нежнее получалось. Видать, Чен его просолил неудачно. Или свинья у него была другой породы.

Красавчик не успел и пару кусочков съесть, а я уже всю подливку вылизала. Потом я заметила, что он наблюдает за мной, и опять покраснела. Стало ужасно стыдно оттого, что я все делаю «неправильно».

Он улыбнулся и протянул мне свою тарелку.

Его порцию я тоже умяла и даже сдержалась, не рыгнула.

Потом красавчик цокнул языком, покачал головой и, воздев руки, сказал:

– Где мои манеры?!

Он повернулся ко мне и, приподняв брови, тонкие как у какой-нибудь модницы, протянул руку.

– Джеймс Эверетт Колби. Я из Бостона, Массачусетс. Рад знакомству.

В жизни про Бостонамассачусетс не слышала. В БиСи места с таким названием точно не было, разве что где-то далеко на юге. Крегар говорил, что там живут смазливые мужики с нежными ручками; судя по Колби, не врал.

– Меня зовут Элка, – сказала я, нежно прижимая к себе тарелку и вылавливая пальцами последние кусочки свинины.

Он протянул руку, но я ее не пожала. Как по мне, это уж слишком фамильярно.

– Эл-ка, – повторил Колби, зачем-то разорвав мое имя на две части – вроде как на вкус пробовал. – Похоже, имя германского происхождения. Означает «благородная».

Я поморщилась.

– Никакого не германского. Мама говорила, что меня воспитали дикие животные. Я забрела к ним из лесу, а за мной шла огромная олениха. Меня они себе оставили, а олениху застрелили. Мяса нам тогда на целую зиму хватило. Потому меня и зовут Элка. Ничего германского тут нету.

Некоторые парни странно себя ведут, когда говоришь им, что они не правы, однако Колби только еще шире улыбнулся, блеснув острыми белыми зубами. Было в нем что-то лисье – блеск в глазах, что ли?

Я поставила тарелки одна на другую. Щеки полыхали.

– Ты тоже за золотом на север едешь? – спросила я, не зная, что еще сказать.

– Вроде того. Я занимаюсь экспортом-импортом. Половина ящиков в этих доках принадлежит мне. Оборудование для шахтеров.

Я понятия не имела, что значит «экспорт-импорт», но спрашивать не стала, а просто кивнула. Решит еще, что я совсем необразованная.

– А ты на этом корабле поплывешь?

– Да, отплываем завтра утром в девять. Ты тоже там будешь? Между нами, не переношу качку. – Он наклонился ко мне поближе. – Хорошо бы, кто-нибудь был рядом. Не хочется провести две ночи и три дня в одиночестве.

– У меня денег на билет нету, – ответила я, думая о том, что он сказал. Я как представила, что придется провести в деревянной коробке две ночи, меня аж затошнило. Хорошо, если я буду не одна.

– Жаль, – ответил он, постукивая пальцами по полям шляпы. Потом искоса взглянул на меня и спросил: – А где ты сегодня преклонишь свою очаровательную головку? Под звездами? Похоже, ты из тех, кто любит свежий воздух.

Горячая кровь опять прилила к щекам. Я даже не почувствовала, как похолодало после дождя. Меня раньше никто очаровательной не называл. Я тощая, с квадратной челюстью, ноги у меня как у дровосека, да и руки тоже. Меня за всю жизнь Охотник один раз похвалил – когда погладил волосы и назвал Элкой, вот только не знаю, польстило ли мне такое сравнение.

Что ответить?.. Колби легонько подтолкнул меня локтем и ухмыльнулся, став еще больше похожим на лису. Я не удержалась и улыбнулась в ответ. Сказала, что переночую в гостинице. Пусть от его взгляда меня бросало в жар, зато мозги хорошо работали. Нельзя говорить незнакомому мужчине, где ты ночевать собираешься.