Избранник Газового космоса - Максим Хорсун Страница 26

Впрочем, меня это уже не касается.

Мой свободный от телесных и гравитационных оков дух скользнул вниз. Теперь я мог рассмотреть осаждающее войско во всех подробностях. Так, безгубые…

Варвары и есть варвары – никакого порядка. Держатся кучками, голов примерно по двести в каждой. Ясно – племена, чьи дороги в обычной жизни редко пересекаются. У каждой кучки свой командир, точнее – вождь. Эти поглядывают друг на друга с высокомерием королей, выставляя напоказ татуировки, шрамы, головные уборы, один причудливее другого, ожерелья из человечьих и птичьих костей. Выглядят внушительно, но… Они как будто на праздник собрались, а не на битву. Того и гляди, встанут в круг и начнут отплясывать под бубны.

М-да, вояки… Интересно будет посмотреть, как эти раскрашенные обезьяны запляшут, когда ударят пулеметы? Неужели выстоят? Маловероятно. Скорее всего, побросают копья да луки с топорами и зададут стрекача. Я бы на их месте так и поступил. Ради чего на рожон соваться? Ради этого урода-короля? Что он для них? Живое божество? Всеобщий идол, возвышающийся над мелкими племенными божками?..

Посторонние размышления затуманили четкость моего внетелесного зрения, пришлось выбросить их из несуществующей головы. Меня и так «отнесло» далеко к югу. Пещерный Остров отсюда казался лишь небольшим выступом, и только дым над пострадавшим бастионом не давал мне вовсе потерять осажденную крепость из виду. Я осмотрелся. Кажется, попал в глубокий вражеский тыл. Повсюду торчали конусы кожаных палаток. Поднимались мирные дымки над кострами. Полуголые женщины занимались стряпней, доили кобыл бактров, плели циновки из сухих стеблей пустынного стланика. Совсем голые ребятишки помогали матерям, присматривали за скотом или просто играли в исполинской песочнице, которая простиралась от Джавдата на севере до Океана Небесных Слез на юге.

Значит, безгубые пришли сюда вместе с семьями. Ничего удивительного – в их жизни нет места различию между войной и миром. Они – кочевники, всегда готовые к драке. Неважно – с кем. С другим племенем, с пришельцами, захватившими живое божество, или просто с хищниками. Да, боюсь, я заблуждался насчет «раскрашенных обезьян». Нила права: не стоит недооценивать дикарей. Вожди привели с собой не только воинов, но и женщин с детьми. Выходит, нет им дороги назад. Безгубые пришли победить или умереть. Все – от мала до велика! Похвально, хотя и глупо.

Я полюбовался напоследок прекрасно сложенной юной варваркой, чье тело было крепким и стройным, а груди еще не обвисли пустыми сморщенными мешками, и пустился к северо-востоку, взглянуть на птиценогих.

Если из всей твоей сущности остался только освобожденный от лишнего груза дух, то сто верст для тебя не крюк. Как для дурной собаки… Ага, вот и пигмеи. Ну и срач они тут развели…

Лагерь птиценогих напоминал птичий двор нечистоплотного великана. Хорошо, что я сейчас лишь «дух», а не, скажем, «нюх»… Запаха я, само собой, не чувствовал, но хорошо помнил, как воняли испражнения диатрим в сухом русле реки, где меня нашпиговали стрелами с разделяющимися наконечниками. Здесь же птичек было в несколько раз больше. Они бродили между палаток своих хозяев, ловко выхватывали из песка мелкую живность, ссорились, совокуплялись и непрерывно гадили. Птиценогим же все было нипочем. Пигмеи ели, пили, спали, плясали, чинили луки, ладили новые стрелы, не обращая внимания на вонь и помет под ногами. Я не увидел в их лагере ни женщин, ни детей. Скорее всего, птиценогие примчались на битву налегке.

Ну и Брахма с ними…

Не успел я покинуть воздушное пространство над лагерем птиценогих, как в нем началось движение. Маленькие темнокожие выскакивали из палаток, хватали луки со стрелами, седлали пернатых скакунов. В лагерь стремительно вкатились драконы, развернулись, выпустили «посадочные опоры», зашипели на нерасторопных дикарей. Я заметил, что три ящера из шести щеголяют золотыми и платиновыми ошейниками, а остальные, видимо, служат телохранителями. Драконы в ошейниках раздраженно щелкали костяными наконечниками хвостов, а телохранители бросались из стороны в сторону, кусая замешкавшихся. К моему удивлению, довольно скоро им удалось построить птиценогих в несколько длинных шеренг, и вся эта странная конница двинулась к крепости. Сами ящеры непрерывно катались между шеренгами, не позволяя бестолковым варварам вновь сбиться в кучу.

Все ясно: штурм Острова начался!

Я во весь дух рванул к восьмиугольной скале.

Штурм и в самом деле начался. Несколько раз я машинально уворачивался от тяжелых каменных ядер, с ревом вспарывающих горячий воздух.

Как будто бесплотному духу что-то может повредить!

А вот тем, кто из плоти и крови, ядра вредили, да еще как. Массивную стену бастиона, обозначенного грубо намалеванным киноварью иероглифом «Шесть», такое ядро проломило с легкостью. Я заглянул внутрь башни и увидел расплющенные в кровавую смятку тела солдат и покореженную станину с пулеметом…

Защитники Острова ответили ураганным огнем. Первые ряды атакующих отшвырнуло свинцовой метлой еще на дальних подступах, но следующим удалось прорваться к самой стене. Зажав в подпиленных зубах кривые ножи, безгубые по-тараканьи полезли вверх. Благо, в скальном основании крепости было полно трещин и выступов. Кшатры, свешиваясь со стены, палили из винтовок и магазинников в проворных дикарей, – впрочем, без особого успеха. Неудивительно, что вскоре варвары оказались во внутренних вместилищах бастионов. Проносясь мимо, заглядывая в бойницы, я видел, что там и тут кипит рукопашная. Безгубые дрались исступленно; у многих ртом шла пена; очевидно, перед атакой варвары укрепили дух наркотой. Кшатрам мужества и умения было не занимать, но к дикарям все время прибывало подкрепление.

Я снова взмыл в высоту. С нее я мог оценить масштаб сражения. Стремительно распрямлялись коромысла катапульт. Каменные ядра проламывали не слишком прочные крыши построек внутри крепости. Дымные столбы один за другим вставали в неподвижном воздухе, как сигналы тревоги, на которые некому было откликнуться, кроме все новых полчищ врагов. Пятый и восьмой бастионы горели. На втором, третьем и седьмом мелькали клинки и приклады. На первом и шестом защитники крепости применили огнеметы. Дикари пламенными визжащими клубками скатывались со стен.

Откуда-то выкатился обшитый клепаными стальными листами броневик. Его цилиндрическая башенка поводила тупым рылом пулемета, плюясь длинными очередями. Подпрыгивая на ухабах, броневик покатил вдоль крепости, сметая дикарей огнем и давя колесами. Там, где появлялась боевая машина, натиск безгубых ослабевал. Но рейд длился недолго. Среди варваров появились песчаные драконы и мигом организовали сопротивление. Безгубые, размахивая каменными топорами, навалились на броневик толпой. Сначала захлебнулся пулемет, чей ствол был удачно покорежен могучим ударом. Потом и сам броневик застрял в обезумевшей от ярости и жажды крови толпе. Смотровые щели были заткнуты горящей паклей. Люки открылись, задыхающийся экипаж выбрался наружу и тут же был разорван в клочья.

Катапульта четвертого бастиона швырнула в раскаленное добела небо парочку бипланов. Легкими, почти бесплотными мотыльками закружились они над крепостью. Я сразу подумал о Ниле. Рванулся самолетикам навстречу. Кожаный шлем, очки-консервы, густые усы… Не она… Вторым бипланом управлял… Варвар! Скалил заостренные зубы… Вот уж не думал…