Эхо шторма. Обитель отверженных магов - Яна Кели Страница 27

Несладко? Показалось, что это звучало, как издевательство.

— Но ведь я сражалась с ним! Он эспер!

— Это сложно.

Ая стискивала челюсть, пытаясь унять дрожь. Не хватало только расплакаться.

Иван вздохнул, что-то обдумывая. Наконец сказал:

— У него нет способностей.

Она хотела что-то возразить, но замерла, приоткрыв рот. Слова нашлись не сразу, но хлынули бурным потоком:

— Я… я ведь видела! Это было! Он стрелял! Заряды чуть не сбили меня с айрборда!

— Ая, прости. Мне нечего сказать, я только передаю тебе то, что знаю. Эта информация во многом конфиденциальна. Но я точно могу сказать, у него не было магии при проверке.

— Как и у того подростка…

— Да.

— Значит, и он мог колдовать, я не ошиблась!

— Нет. «А» не значит «Б», Ая. Не стоит спешить с выводами.

Болезненная мысль пришла в голову:

— Это как с той девочкой, да? Порядок ничего не значит? — она снова сжала кулаки, но при этом говорила как-то слишком весело. — Может быть, у них просто есть кто-то, кто тоже о них печется?

— Ая, это тут вообще ни при чем! Это другое. Есть закон в отношении магии…

— Тогда какого черта вы его не соблюдаете!

Это было слишком резко.

— Закон не совершенен, — сказал Иван после некоторого молчания.

— Если вы не можете ему следовать, так не мешайте мне! — Ая возмущенно вдарила по столу. — Это нечестно! Когда такое происходит, а я не могу ничего сделать! Нечестно, что должна сдерживать энергию одна на всем курсе! Что пропускаю возможности, хотя старалась больше остальных! Это показательное было шансом! Которого меня лишили!

Она всхлипнула от обиды и стала потирать онемевшие пальцы. В голове крутились сегодняшние вопросы медика: «Разделяет ли он твое стремление?». Не к месту лезли воспоминания, старые слова и обиды.

Иван выглядел каким-то потерянным.

— Вы отговаривали меня поступать в академию…

— Я не отговаривал тебя.

— Разве?

«У тебя масса возможностей, Ая. Почему именно эта? Боюсь, ты будешь разочарована», — заявил учитель, когда она впервые поделилась с ним планами. Он выглядел растерянным. Тогда они стояли у реки в лесу, где Ая иногда коротала время. Специально привела поговорить в особом месте, только вдвоем.

Она хотела быть равной Ивану, тоже стать офицером. Тоже ловить эсперов. Думала, он обрадуется, но реакция была противоположной.

Все это время она знала…

— Вы никогда не хотели, чтобы я была полицейским. Признайте. Поэтому отослали с практики, — Ая опустила глаза. — Я недостаточно хороша, да?

— Причем тут это… Ты молодец, ты очень умелая. Но важно быть осторожной и готовой дать отпор, в состоянии его дать, понимаешь?

Ая уже хотела возразить, но он остановил ее.

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Трудно это осознать, особенно взирая с высоты твоих успехов, но какой бы умелой ни была, дать отпор в одиночку получится не всегда. Маги могут быть куда хуже, чем ты привыкла встречать… Я поддерживаю тебя. Но это не значит, что перестаю заботиться, — учитель обратил на Аю взор, полный, как ей показалось, жалости.

— Точно. Заботиться, — она горько усмехнулась. То, что казалось всегда ей приятным, вдруг обернулось против. — Вы все еще считаете меня ребенком.

— Я просто хочу уберечь тебя от ошибок.

Захотелось всхлипнуть, может быть, она и всхлипнула. Или просто судорожно вздохнула, сжимая пальцы. Плохо понимала, что происходит.

— Вы просто не верите в меня? Вы думали, я все испорчу? Как тогда, когда выпустила заряды в зале…

— И от таких ошибок тоже.

Внезапно пришло осознание:

— Вы боитесь, что магию из-за меня запретят всем?

— О чем ты?

— Не знаю. Говорят, способности могут ограничить курсантам. Какая-то прошивка.

— Ты же знаешь, что это я попросил тебя не использовать энергию.

— Лучший эспер пропустила показательные и где-то пропадала! Вы даже не представляете, что Николаус говорил! Будто вы, вы… — Ая пыталась подобрать слова, сжимая пальцами воздух, но все приходившее в голову было невозможно озвучить. — Злоупотребляете властью.

Иван вздрогнул:

— Вы говорили о нашем отъезде?

Ая видела, что все ее потуги тщетны. Учитель так и не понял. Может быть, это и к лучшему. Она кивнула.

— И что ты ответила? — нетерпеливо спросил он.

— Что мы просто работали…

— Что именно? Это было в тот день?

Его голос стал выше, а слова — быстрее.

— Нет, сегодня.

— Зачем ты разговаривала с ним сегодня???

Ая засмеялась от абсурдности происходящего. Зачем разговаривала? И, правда, зачем? Зачем упала в обморок? Зачем измучила себя?

«Почему вчера вы не задавали вопросы», — хотелось спросить, но не стала. Вместо этого пробормотала:

— Вы же сказали, что беспокоитесь. И нужно сходить к медику. Я просто следовала совету.

— Ты говорила, где мы были? Говорила про Мишу?

Точно. Миша. Вот как звали ту дурацкую причину.

— Говорила? Ая!

Учитель застыл на несколько секунд, затем встрепенулся:

— На тебе был сигил?

— Что?

Иван вскочил и резко схватил ее за руку. Поднес запястье с браслетом к ее лицу:

— В тот день! На тебе был сигил???

— Д-да, был, — от неожиданности голос Аи стал тише. — Что это меняет?

— Ты говорила о Мише? — учитель сжал сильнее.

Его глаза, обычно спокойные, сейчас горели. Таким Ая его еще не видела.

— Это так важно?

— Да! Важно!

Он был совсем близко. Настолько, что Аю касалось его дыхание. А еще мягкий запах кашемировой кофты, свежей рубашки, едва уловимая нотка цитруса…

— Что же в этой девочке такого важного, — проговорила Ая тихо, обнаруживая лицо учителя на таком интимном расстоянии. Можно было даже разглядеть редкие бледные веснушки. Если бы она приблизилась еще немного, то они бы соприкоснулись носами. От осознания этого по телу пробежала приятная дрожь.

Голос сорвался на шепот:

— Зачем вы возили меня туда? Чтобы я увидела, насколько жалкой была? Только это уже не так…

Взгляд скользнул по губам, так соблазнительно маячившим рядом. Ая приблизилась, всего лишь на чуть-чуть.

И потеряла опору. Это Иван резко отбросил руку: