Сеятели ветра - Лие Наль Страница 29

— Ханэ, я в тебя, конечно, верю, — осторожно начал Казу, — но может не надо испытывать судьбу?

— Не беспокойся, она сейчас на моей стороне.

Ханэ впился в холку добычи. Не дожидаясь, пока Казу начнёт его уговаривать отступиться, он ударил крыльями по воздуху.

Взмах — и голова айянару приподнялась над землёй, другой — и добыча повисла в его когтях безвольной куклой. Внизу недовольно вскрикнул Казу, который едва успел отпустить лапу айянару. Ханэ насмешливо каркнул в его сторону:

— Давай поспорим, Казу? Если я донесу его сам, добыча моя, и ты ни шерстинки не получишь!

— Ханэ, ради бога, — Казу прикрыл лицо когтистой лапой, словно веером, — если ты так жаждешь заполучить его шкуру, мы можем обойтись без этого.

Фыркнув, Ханэ взлетел выше деревьев. Добыча была тяжёлой, оттяггивала лапы и тянула вниз, но он чувствовал, что способен её донести. Сейчас Ханэ был удачлив, как никогда, и азарт разжёг в нём желание ткнуть их всех мордами в тот факт, что он способен пронести добычу в одиночку, а они — нет.

Раз уж взялся доказывать своё превосходство над остальными, то стоит идти до конца.

Когда Ханэ в сопровождении волков и воронов добрался до поместья, он почти не ощущал лап. Добыча оказалась куда тяжелее, чем он ожидал. Он ещё на середине пути подумал, что переоценил себя, но слишком много вокруг было свидетелей, чтобы поддаться соблазну и бросить айянару на землю.

Казу вился вокруг, вполне справедливо опасаясь, что добыча вот-вот выскользнет из когтей Ханэ. Слава богам, ему удалось перетащить зверя через ворота и опустить айянару за дальним складом с таким видом, словно Ханэ это почти ничего не стоило. Он приземлился, с трудом наступая на скрюченные от долгой нагрузки пальцы. Наградой ему стали восхищённые взгляды Обуры и Нири, и даже Таруо одобрительно проворчал, что не каждый может протащить айянару на такое расстояние. Удовольствие портили Казу и Шиёки: оба косились на него с явным неодобрением.

— Замечательно, — произнёс Казу таким тоном, будто тронул ядовитую гадюку. — Ханэ, у тебя лапы не болят?

Ханэ приосанился, не желая признаваться, что, чёрт возьми, болят ещё как. И всё-таки он не жалел ни о чём. Как бы Казу ни пыжился на охоте, теперь их счёт сравнялся.

Со стороны ворот послышался шум, и внутрь ввалилась волчица с Хиной на спине. Они взахлёб обсуждали охоту, перебивая друг друга, но при этом умудряясь поддерживать разговор.

— Эй, детвора! — весело позвал их Нири. Маленькая волчица и её юная спутница-ворон повернулись к нему. Глаза Арухи вспыхнули, как два зелёных светляка. — Кого поймали?

Аруха опустила на землю мешок, который несла в зубах. Хина соскользнула с её спины. Опустившись рядом, вранолюдка распустила завязки мешка и раскрыла его пошире, чтобы все могли полюбоваться их добычей.

— Ба-а! Сколько наловили!

Аруха завиляла хвостом с таким воодушевлением, что Ханэ невольно вспомнил фразу “хвост виляет собакой”. Хина заново завязала мешок и перекинула через плечо.

— Теперь я понесу, — объявила она. — Тут недалеко уже. А вы что поймали?

Шиёки, с деланным безразличием изучавший узоры на дорожном фонаре, с тоской поправил пустой мешок, который свисал с его плеча, словно флаг позора.

Хина обошла брата кругом, но конечно, ничего не нашла и, хмурясь, остановилась перед ним.

— Видишь же, что ничего, — пробурчал Шиёки.

— Да ну быть не может, — Хина растерялась. Она потянула на себя мешок Шиёки, и не успел тот схватить своё “сокровище”, как девчонка уже принялась в нём рыться. Она залезла туда чуть ли не с головой, так стремилась найти хоть что-то. — Он совсем пустой?..

Хина вылезла из мешка, Шиёки протянул руку, чтобы его забрать.

— Всё, посмотрела? — резким тоном спросил он.

— Погоди, — Хина опрометью бросилась к их с Арухой мешку, рывком распустила узел, сунула туда руку и, вытащив наугад кроличью тушку, бросила её в мешок Шиёки. — Вот!

В мешок полетели ещё кролики. Встряхнув его, чтобы всё уложить, Хина затянула мешок брата и вручила ему.

— Это твоя добыча, — недовольно произнёс он, спрятав руки за спину.

— Дурак что ли? Тебе нельзя появляться совсем с пустыми руками.

Шиёки только больше нахмурился. Однако, он колебался. Ханэ разрывался между благодарностью к Хине и тревогой. Не ведая, что творит, девчонка спутала им с Казу все карты. И забрать мешок не выйдет. Странно это будет выглядеть, если взрослые вранолюды будут отбирать добычу у птенца.

Казу сдержанно улыбнулся, и Ханэ сразу успокоился. У него был план. Казу привык выкручиваться и не из таких ситуаций.

— Хина, ты прелестное дитя, вот только по Шиёки всё равно будет видно, что добыча не его. Так что нет нужды отрывать своих кроликов от сердца.

— Тогда это подарок, — выпалила она. — Шиёки, да забери ты его уже!

Он вздохнул так тяжело, словно делал огромное одолжение, и с кислой миной взял “подарок”. Хина, довольная своей щедростью, вернулась к подруге. Она даже не заметила, что своим подарком только больше унизила брата. Это он, как старший из детей и наследник Ёмори, должен был делиться с ней добычей, а не наоборот.

— Боги, Хина, какое изощрённое коварство, — едва слышно произнёс Казу. Его услышал только Ханэ и то лишь потому, что стоял в этот момент рядом. Покосившись на него, Казу хитро прищурился. — Знаешь, Ханэ, так даже лучше.

“Шиёки будет полностью раздавлен”, — читалось в его глазах.

Нири присел рядом с девочками. Он потрепал юную волчицу по ушам, и Хина сразу же бросила возиться с мешком. Схватив Нири за свободную руку, она положила его ладонь себе на голову. Волколюд послушно взъерошил её волосы.

— А знаешь, кого они поймали? — Нири говорил с такой гордостью, словно лично участвовал в охоте на ёкая. — Большого и страшного духа разрушения!

— Ой, правда?

— Ханэ! Я хочу посмотреть!

Девочки закричали в один голос, перебивая друг друга. Они галдели громче сорочьей стаи, и Ханэ пришлось согласиться показать им айянару, чтобы они прекратили так шуметь.

Аруха восторженно взвизгнула. Хина повторила за ней, только ещё громче. Даже Нири, которого дети до того слушались, не мог их угомонить. Шиёки нахохлился и отвернулся от всех, теребя в руках мешок с “подарком”. Наверняка он считал, что сегодня худший день в его жизни. Ханэ бы с ним поспорил. Обидно, конечно, но по крайней мере и Шиёки жив, и его брат с сестрой целы. Из клана его за такое тоже никто не изгонит, хотя серьёзного разговора с отцом ему точно не избежать.

До айянару они шли недолго. Пара поворотов — и на глаза показался изломанный силуэт. Выглядел ёкай, как хищный лесной зверь, если не смотреть на морду. Раздутая морда напоминала рыбу-удильщика, которая нарвалась на целый улей диких пчёл.