История вора - Илья Соломенный Страница 3

Но вот когда меня выпустили из больницы, и я оказался предоставлен сам себе, прямо на входе меня сцапали несколько представителей древнейшей профессии.

Журналисты, само собой.

— Кирилл! Кирилл! — на нижних ступеньках учреждения ко мне подлетела вихрастая девчонка в сарафанчике весёлой расцветки. За ней бежал полноватый оператор в жилетке, джинсах и с огромной камерой на плече, — Меня зовут Таисия, я репортёр телеканала ТВ…

— Простите, — я протиснулся мимо неё, — У меня много дел.

— Это правда, что вы воскресли прямо в гробу? — девчонка и не думала отставать, — Правда, что вас на собственных похоронах оживила молния? Что вы об этом думаете? Мы говорили с отцом Иннокентием…

— Думаю, что не понимаю, о чём вы, — я включил режим «дурака» и ускорился, заметив рядом с тротуаром автомобиль с жёлтыми шашечками, — Извините.

— Скажите, а вы…

Дожидаться, пока коллеги Таисии, тоже заметившие моё появление, присоединятся к ней, я не стал. Ускорив шаг, уже почти добежал до такси, распахнул заднюю дверь и ввалился внутрь.

— Едем, шеф, и побыстрее, если можно! Добрый день.

Водитель лениво нажал на кнопку стартера и тронулся вперёд.

— Фанаты? — спросил он спустя пару минут, зыркая на меня в зеркало заднего вида, — Блогер какой-нибудь?

— Какой там, — скривился я, — Журналисты с кем-то перепутали.

— А-а-а. Бывает. Меня один раз за Лепса приняли в ресторане, так там такое было! Короче говоря…

Остаток дороги пришлось провести под запутанную историю таксиста. Хотя, если честно, я его почти не слушал. Лишь изредка кивал и бросал короткие слова, междометия и отдельные звуки типа «А-а», «Ясно», «Да ладно?», «Нифига», «М-м-м», «Бывает».

Оказавшись возле нужного дома, расплатился с водителем наличными, выданными мне в банке ещё пару дней назад (телефона, чтобы привязать к нему карту и забыть об этих бумажках, у меня всё это время не было), поблагодарил его и вышел из машины.

Дом, милый дом. Такой ли он милый, как утверждает поговорка? Высоченная обшарпанная двадцатиэтажка в не самом благополучном районе. Явно не предел мечтаний, но хоть что-то… Направившись к подъезду, я поймал на себе заинтересованные взгляды двух старушек, греющих косточки на лавочке.

Одна из них, разглядев меня, побледнела и перекрестилась.

— Свят, свят, свят! — прошептала она.

— Добрый день, дамы, — улыбнулся я, проходя мимо.

— Кирюша, правда ты?! — распахнула глаза вторая, — А мы… А нам… Сказали, что ты того… Разбился, насмерть! Уже и похороны были!

— Враньё. Авария была, да. В больницу попал, там и лежал. И память, как вы говорите — «того». Пропала, начисто. Полиция мне только рассказала, кто я есть такой. Уж простите, что вас не узнал.

— Ну как, я баба Маша, Мария Олеговна, а это тётя Катя Веснова. Что, правда, память отшибло? Прям всю?

— Прям всю, — подтвердил я, — Хорошо хоть жив остался. А то мне и про родителей рассказали… Судьба, видимо, решила, что слишком уж злая это шутка получится.

Бабки переглянулись.

— Свезло, получается тебе, Кирюша. Ты сходи в церковь, помолись, поблагодари Бога, свечку поставь. Он тебя спас.

— Схожу. Простите, баба Маша, пойду я к себе. Устал, да и надо… Начинать как-то заново всё, получается.

— Иди, с Богом иди! — «отпустила» меня собеседница, — Ты, если вдруг что вспомнить надо будет — заходи ко мне. Под вами прям квартира.

— Хорошо. Доброго вам дня.

Отвязавшись от внимания старушек, я пешком поднялся на шестой этаж (лифт, как оказалось, не работал), отпёр дверь квартиры и, вытерев ноги о потрёпанный половик, вошёл внутрь. В нос сразу ударил запах алкоголя. Длинный и грязный коридор терялся в полутьме. Пол тут явно не мыли уже несколько недель — то тут, то там виднелись пятна и разводы, чьи-то следы.

Из-за ближайшей двери доносились звуки ссоры, на кухне кто-то сидел — там громко работал телевизор. Решив никого не беспокоить я, не рискнув разуваться в этом свинарнике, тихонько прошёл по коридору до своей комнаты и, отперев её ключом, оказался… дома.

Так вот, значит, где жил Кирилл Снегирёв? Да уж, не позавидуешь парню… Метров двадцать квадратных, не больше. Двухъярусная кровать, шкаф и диван. На стене висел небольшой телевизор, у завешенного окна — стол с цветам, стаканом воды, накрытым хлебом, и стареньким ноутбуком. Рядом с ним валялся смартфон.

Убрав всё со стола, я взял в руки сенсорный телефон. Сбоку оказалась кнопка включения. Нажав её, я уставился на экран.

«Введите пароль».

Семь, четыре, семь, один. Отлично!

Так, список сообщений, мессенджеры, социальные сети, почта… Список контактов… Ага, вот, выход в сеть!

Вбив своё имя я, к вящей радости, не обнаружил на новостных порталах кричащих заголовков, и лишь на третьей странице поисковика обнаружил сайт с небольшой заметкой о том, что случилось на кладбище. Интересно, кто же это оказался таким болтливым?

Ладно, это сейчас не самое главное. Гораздо важнее другое — почти никто не будет обращать на меня внимания, если я сам этого не захочу. Конечно, кроме полиции и других ведомств. Но и их, как я уже убедился, обмануть — раз плюнуть.

— Ну что ж, Кальн, поздравляю, — прошептал я сам себе, — Вот ты и в новом мире. Теперь всё только в твоих руках.

Из сна меня выдернул какой-то грохот. Разлепив глаза, я потянулся на кровати и, сев на ней, огляделся.

Кто-то ломился в комнату.

— Скоты, чего не спится в такую рань? — пробормотал я, бросая взгляд на настенные часы. Они показывали семь-тридцать утра.

Натянув джинсы, подошёл к двери.

— Кто?

— Отворяй ворота, Кирюха! — раздался громогласный клич, — Отмечать возвращение будем!

Глубоко вдохнув, я щелкнул двумя замками, снял цепочку, а затем отворил дверь. Внутрь, обдавая всё окружающее спиртовыми парами, попытался ввалиться мужчина в тельняшке, но я предусмотрительно упёр ладонь в его грудь, не давая пройти.

— Куда? — задал риторический вопрос.

«Матрос» на такое действие изумлённо уставился на меня.

— Ты чо, @#$%, Киря, попутал? Отмечать, говорю, возвращение твоё будем!

Вторая попытка протиснуться в комнату — с точно таким результатом.

— Рановато отмечать, — заявил я, не пуская непрошенного гостя, — Я спал.

— На том свете ото… — начал было алкаш, но глянув на меня, проглотил окончание фразы, — Сорян, братка, я чёт не подумал. Не пустишь друга что ль?

— Тебя как зовут, друг? У меня память отшибло. Начисто.

— Да ладно?