Белые начинают и проигрывают - Виталий Романов Страница 3

– Плевать на время! Плевать на ресурсы! Вам было приказано не считаться ни с чем, обеспечить победу любой ценой! Вы не смогли продвинуться ни на шаг, барон! Это провал, полный провал!

– Любой ценой… – эхом повторил Сатур фон Ниддл. И странно посмотрел на Руслана Ольхонского. – Даже ценой человеческих жизней…

– Даже ценой человеческих жизней!!! Что с вами, Ниддл?! Потеряли голову?! Поняли, что влезли не в свое дело?! А я говорил! Неоднократно говорил!!!

– Вы не предложите мне сесть? – Фон Ниддл оставался спокоен, невозмутим. – Признаться, князь, у меня выдался трудный день, и многое еще предстоит. Хотелось бы передохнуть… вот на этом удобном кресле…

– Не сметь! – взвизгнул Ольхонский и протестующе взмахнул рукой. Бокал упал на пол и не разбился только потому, что ковер был мягким, толстым. Князь раздраженно взглянул на темно-красное пятно, затем с ненавистью уставился на фон Ниддла. – Не сметь садиться! Я не давал разрешения! Стоять! Клоун! Фигляр! Я с самого начала был против вашего участия в проекте! Только полный идиот мог предполагать, будто вы сможете добиться успеха там, где бесконечно тяжело бороться даже профессиональным дипломатам! Шут! Шут гороховый! Завтра же доложу в правительство Вокса о том, что вы абсолютный ноль! Вы – страшнейшая ошибка нашего президента! Слава богу, что не роковая! Такого не следовало и близко подпускать…

Громкий испуганный крик, донесшийся откуда-то из-за двери, из глубины коридоров, заставил Руслана Ольхонского умолкнуть. Дипломат замер с приподнятой рукой, недоуменно глядя на фон Ниддла. Кольцо на пальце барона сначала потеплело, а. потом стало горячим – так что Сатур не удержался, болезненно скривился.

– Мог бы и полегче, Сьонг, – пробормотал он. – Я бы понял без таких откровенных намеков. Вот только… только почему оно нагревалось десять раз, а не девять?

– Что? Что вы сказали? – Ольхонский ничего не понял, вновь с тревогой посмотрел на дверь, потом на визитера. – Черт побери, что там происходит?!

Сатур фон Ниддл опустился в кресло, не сняв плаща, с наслаждением вытянул уставшие за день ноги.

– Фух… – выдохнул он. – Не волнуйтесь, князь. Еще минута, и вы получите ответы на все вопросы. Единственная неприятность заключается в том, что вряд ли вы будете счастливы, узнав правду.

Горничная княгини Ольхонской занимала комнату, смежную с апартаментами хозяйки. Молодая служанка выскочила из своего жилища в коридор, нос к носу столкнулась со Сьонгом и от страха успела вскрикнуть – впрочем, ее возгласа никто не услышал, только леди Агнета. Все, что мог сделать Сьонг для ни в чем не повинной девушки, – умертвить ее быстро и по возможности безболезненно. Это было выполнено с помощью длинной иглы, смоченной смертельным ядом. Ликвидатор воткнул острие в предплечье жертвы, крепко зажимая ладонью рот перепуганной служанки.

Именно в это мгновение леди Агнета, встревоженная тихим возгласом в коридоре, появилась на пороге своей комнаты. Она увидела распростертую на полу девушку и маленького – очень маленького – и весьма плотного, мускулистого человека, присевшего над еще подергивавшимся телом. Неизвестный больше походил на обезьяну, его движения были какими-то непривычно резкими, нечеловеческими. Это напугало Агнету даже сильнее, нежели горничная на полу.

Княгиня Ольхонская громко закричала от ужаса, именно ее вопль, несколько раз бессильно ударившись в закрытые двери спален второго этажа, долетел до гостиной, где беседовали князь Ольхонский и Сатур фон Ниддл.

Спустя минуту Сьонг и один из ликвидаторов притащили бесчувственную княгиню в те же апартаменты, где находились хозяин особняка и его ночной гость.

Увидев жену в руках низенького узкоглазого чужака, Руслан Ольхонский побледнел, стал приподниматься с кресла.

– Сидеть! – резко приказал Сатур. – С ней пока ничего не случилось. Так ведь, Сьонг?

– Жива, босс! – лаконично подтвердил человек-обезьяна. – Упала в обморок от страха.

– Кстати, почему было десять сигналов? – поинтересовался фон Ниддл. – Сканеры показывали, что в доме девять плюс два. Кого же еще?..

Сатур не договорил, но командир группы ликвидаторов все понял.

– Повар возле горячих печей, – кратко сообщил он, зная, что барон не нуждается в длинных пояснениях.

Сатур фон Ниддл удовлетворенно кивнул.

– Теперь все чисто. Проверено, – на всякий случай добавил маленький узкоглазый человечек.

– Спасибо за работу, Сьонг! – Фон Ниддл вскочил на ноги, быстро добежал до окна гостиной, проверил рамы, поплотнее задернул шторы.

Обернулся к Руслану Ольхонскому, сидевшему в кресле с открытым ртом. Ведущий дипломат Вокса, отвечавший за победу созвездия Возничего на тендере Карэлеса, никак не мог взять в толк: что делает барон фон Ниддл – служащий, нанятый правительством Вокса для помощи официальной дипмиссии?

– Ну вот, князь. – Барон подмигнул растерянному дипломату. – Я же говорил: прямо в настоящее время мои помощники делают все возможное.

– Все возможное для чего? – с трудом выдавил Руслан Ольхонский.

– Все возможное для победы созвездия Возничего, – мрачно улыбнувшись, изрек фон Ниддл. – Не забыли? Именно для обеспечения этого правительство решило прибегнуть к моим услугам. А я, знаете, очень не люблю проигрывать. Просто – увы, князь, – иногда победы достаются нам дорогой ценой. Очень дорогой ценой…

– Что-то я ничего не понимаю, – растерянно пробормотал Ольхонский и ладонью потер лоб. – Сначала… сначала мне показалось… вы продались конкурентам… Однако… однако это глупо! В ночь перед оглашением результатов гонки?! Поздновато… Что-то я ничего не понимаю!

– Нет, я не продался другим хозяевам, – осклабился барон. – У меня свои принципы работы. Только вряд ли это спасет… Сьонг! Привяжите его!

Барон вовремя заметил, как Руслан потянулся к коммуникатору, лежавшему в кармане. Подручные фон Ниддла легко справились с тучным дряблым дипломатом, надежно примотали его руки и ноги к креслу – так что ведущий дипломат Вокса мог слушать, но потерял способность шевелиться.

– Ну вот, теперь и поговорим, – с грустной улыбкой сообщил фон Ниддл. – Знаете, Руслан, я ведь не испытываю к вам симпатии. Ни-ка-кой. Как и вы ко мне. Но, признаюсь, тяжело сделать то, что необходимо. Возможно, именно потому захотелось поговорить с вами. Так сказать, немного облегчить грех, который придется взять на душу.

Ольхонский нервно посмотрел на жену. На лбу князя выступили капли пота. Он вдруг понял, что дело гораздо хуже, чем казалось на первый взгляд.

– В доме все мертвы? – задыхаясь, прошептал Ольхонский.

– Все, – заверил фон Ниддл.

– Это значит… – Князь с ужасом вытаращился на гостя. – Это значит?!.

– Это значит, ночь будет долгой и трудной. Я уже говорил, да вы плохо слушали. Но сначала необходимо обсудить кое-какие детали, князь.