Мириады светлячков - Александр Зайцев Страница 3

– Хорошо, ты меня предупредил. Спасибо. – Чего он ждет? Стоит и голубыми глазищами хлопает. Его бы с сестрой познакомить, та всегда особо благоволила к белокурым бестиям. – Генрих, иди по своим делам, а? Я тут музыку слушаю. – Демонстративно вставляю наушник обратно и переключаюсь в режим бега. Ариец, видимо, пытается что-то сказать, но, видя мой полный игнор, следует совету и уходит.

Чего он от меня хотел, я примерно представлял. Но помогать ему решать разногласия с его начальством через своего отца не хотел. Да, понимаю, он пилот от Бога, лучший из всех, кого я видел. И нелепое снятие его с проекта полета к Иво – не более чем интриги. Но мне-то дело какое? Он мне не друг и не товарищ. Да, было дело, жизнь спас, когда после прыжка у меня не раскрылся парашют. Умудрился же меня догнать в затяжном прыжке и сцепиться, приземлив двоих под одним куполом. Надо будет так же прыгнуть, сделаю это, не раздумывая ни секунды. Но разговаривать с отцом – ни-ко-гда.

Звучат финальные аккорды Вагнера. Обидно, почти получилось «взлететь», конечно, только в фантазии. Место четвертого пилота станции надежно отсекало меня от любого штурвала. Пятое колесо в здешней телеге – вот кто я. Пора было идти на разнос к начальству. А то, что полковник Смолов вызывает меня для «пропесочивания», не сомневаюсь.

– Лейтенант Стрепетов прибыл. – Входная дверь личного кабинета начстанции плавно и бесшумно исчезает в переборке.

– Входите, лейтенант.

Когда смотришь на полковника, всегда всплывает ассоциация с морем. Что-то есть в его личности, что делает его похожим на капитана корабля, бороздящего океанский простор. Белоснежный китель ВМС смотрелся бы на нем гораздо уместнее черно-синей формы КФФ [4]. Может обветренное лицо и несмываемый загар, так отличный от того, что можно получить под искусственными лампами местного солярия, делали сходство с морским капитаном столь разительным?

– Проходи, садись. Смотри. – Он демонстративно разворачивает ко мне монитор и активирует одну из команд. – Понимаешь, что я сделал?

– Так точно! Отключили все системы наблюдения и записи в этом кабинете. – Точнее, он так думает, что отключил. Но, зная своего отца, могу точно сказать, этим самым он только привлек еще большее внимание дублирующих скрытых систем.

– Именно. Это неформальный разговор.

Начинается… Уважаю Смолова, он из тех, кому плевать на то, чей я сын. Для него работа важнее всего. Но сколько неприятностей это мне преподносит!

– Я понять, герр полковник. – Пародирование немецкого акцента – моя коронная фишка.

– Я давно отчаялся понять! – Ну зачем так багроветь? Нервы нужно беречь. – Как у такого великого человека, как твой отец… – А вот этого не надо! За свою жизнь я слышал подобное миллион раз! – …может быть такой сын?! Зачем ты опозорил Терещенко? Руки зачесались?

– Вам бы психоаналитиком работать, герр полковник. Очереди были бы!

А не пойти ли ему по всем известному адресу? Прекрасно же знает о моем нежелании вообще тут находиться, не только в этом кабинете, а вообще на Луне.

– Отвечать на вопрос!

Н-дя, видимо, я его чем-то довел до ручки. Кричать-то совсем необязательно.

– Никак нет, не зачесались! Забыл про спутник связи. – Меня еще никто не поймал на прямом вранье начиная с моих пятнадцати лет. Поневоле научишься лгать так, что комар носа не подточит, когда за тобой с яслей следят десятки камер и отборная группа специалистов по анализу поведения.

– Тебя в плен если возьмут, умрешь героем. – Молодец полковник, держит себя в руках. – Ни один секрет не сболтнешь! И не потому, что стойкий, а потому, что не знаешь ни-че-го!

– Так точно, герр полковник. Умру героем, не посрамив отцовского имени!

Ха три раза. Тебя, конечно, готовили читать лица. Ну и что видишь?

– У тебя в деле пометка для психологов – игнорировать невербальные сигналы. – Это когда успели внести такую поправку? – Так что не пудри мне мозги. Но я тебя вызвал по другому поводу.

Это понимать как «разнос окончен»?

– Слушаю.

Наверно предложит запереться на два дня в каюте и не высовывать носа.

– Ты же не желаешь топтать грунт?

Выходить на поверхность? Конечно, не хочу! Тот, кто хоть раз мерил тяжелый скафандр, от подобных желаний сразу избавляется. Если, конечно, не фанат внеземелья.

– По возможности рад был бы избежать такой участи.

– А у меня разнарядка. Обеспечить тебе в личном деле галочку «участвовал в работах вне станции».

Ну екарный бабай, опять лизуны. И сюда добрались со своим подхалимажем.

– Так поставьте эту галочку, а я потом подтвержу, что выход был.

Сегодня полуфинал чемпионата мира по регби. Не хочется пропустить из-за такой нелепости.

– Значит, так, а теперь серьезно. Мне абсолютно плевать на твои желания. Ты меня понял? – Киваю, вот черт, он серьезен. – Надо будет, прикажу связать и на тачке катать вокруг станции. Понял?!

– Так точно…

«Герр полковник» лучше пропустить, он явно на грани, и за ним не заржавеет исполнить угрозу.

– Так вот. Обломки, замеченные ноль седьмым во время твоего дежурства, идентифицированы. Это части японского спутника двенадцатого года. – Рухлядь, чем она интересна? – На нас вышли представители фирмы-разработчика. Просят доставить обломки на Землю.

– Зачем им это?

– Не нашего с тобой ума дело. Но, видимо, сумма, предложенная за эту «услугу», впечатляет. У меня приказ доставить эти запчасти на базу. Туда направится трак [5]с техниками, вести его будет Терещенко.

– В грузчики записать хотите?

– Хочу с тобой договориться полюбовно. – Неожиданный ход. – По одному из пунктов инструкции в таком случае возможна посылка двух траков. Ты поведешь запасной, без персонала. Согласен?

– Я проходил подготовку, справлюсь. – Это будет поинтереснее полуфинала.

– Через два часа машины будут готовы. Можешь идти, больше не задерживаю.

– Хорошего вечера, полковник.

– Спасибо от тебя я не дождусь? – Он и правда считает, что оказывает услугу, смешной.

– Сегодня матч Австралия – Новая Зеландия. – Напускное страдание попадает в цель.

– Ну ты и расп…! Вон отсюда! – Скрывая готовый прорваться наружу хохот, я поспешно удаляюсь.

У меня как раз есть время принять душ и даже вздремнуть полчасика. Больше всего на этой станции раздражает постоянная экономия воды. Чтобы постоять под падающими из-под потолка струями, надо записываться за несколько часов. Но предстоящий выход на поверхность автоматически дает право плюнуть на всех записанных перед тобой и пойти первым. Не воспользоваться этим шансом глупо…