Чужая планета - Евгений Гуляковский Страница 3

Имелось еще одно обстоятельство, может быть, наиболее важное. Планета не должна быть слишком жестокой к людям... Не должна таить смертельно опасных сюрпризов, которые помешают нам вернуться.

– Я вспомнил эту мелодию, – тихо произнес Каринин, словно невзначай приблизившись вплотную ко мне.

– Какую мелодию?

– Ту, что мы слышали в рубке, когда увидели планету.

– Ты же сказал, что ничего не слышал!

– Говори тише. На нас обращают внимание. Если они догадаются о том, что собой представляет это место, – посадка может не состояться. Тогда я тебе солгал, ты ведь все равно не верил в Багровую планету.

– Зачем тебе это понадобилось?

– Чтобы не cпугнуть удачу.

– Удачу? Мы все здесь можем погибнуть!

– Или станем богатыми, как крезы, обеспечим себя на всю оставшуюся жизнь! И это будет зависеть только от нас!

– А как же те, другие? Которые, как ты говорил, тоже слышали эту песню? Те, кто не вернулся отсюда?

– У каждого своя удача и своя судьба. Будем надеяться, что нам повезет больше. Нам все равно не остается ничего другого. Разве я не прав?

– Так что это была за песня?

– Очень старая. Американский шлягер второго тысячелетия. Кажется, он назывался «Опе луау Иске!» – «Билет в один конец». Дорога без возвращения...

– Ну, спасибо, утешил.

– Говорю, что знаю. Ты тоже должен это знать. Нам следует держаться вместе. Внизу, после посадки, может случиться всякое. Вдвоем у нас будет больше шансов выбраться из этой передряги.

– Как ты думаешь, откуда на эту планету попала песня с Земли, да еще такая старая?

– Этого я не знаю. Наверное, от тех, кто побывал здесь до нас?

В этот момент экран связи с зондом покрылся рябью помех, а через несколько секунд связь с аппаратом прервалась полностью.

– Мне показалось, что я видел вспышку внизу, примерно в шести тысячах километров от корабля, – произнес один из техников. – Похоже, мы потеряли аппарат.

Тишина, установившаяся в рубке после этого сообщения, свидетельствовала о том, как мало надежды у нас теперь осталось. Все молча ждали, какое решение примет капитан в этой почти безнадежной ситуации.

Искать другой, пригодный для посадки объект в этом пустынном районе космоса было бессмысленно, но внизу нас поджидала неведомая опасность, – корабль мог разделить судьбу исчезнувшего зонда.

Наконец в динамиках раздался хриплый бас капитана:

– Снижаемся на пять тысяч. Подготовить к запуску второй зонд.

– Интересно, с кого он собирается вычесть стоимость второго аппарата? – сквозь зубы пробормотал я, выполняя стандартную процедуру подготовки к запуску нового зонда.

Между тем корабль начал медленное, осторожное погружение в месиво радиоактивной пыли.

Атмосфера планеты продолжала уплотняться, и переборки корабля стали вибрировать от возросшей нагрузки.

– Температура наружного слоя обшивки приближается к критической, мы снижаемся слишком быстро! – Капитан мгновенно отреагировал на это замечание штурмана, и корабль вздрогнул от толчка носовых двигателей, замедливших снижение.

– А он неплохо держится после порции крэга, старый волк!

– Он весь пропитался этой дрянью. Крэг на него почти не действует.

Когда до поверхности твердого образования осталось не больше двадцати тысяч метров, узконаправленным локаторам впервые удалось пробиться сквозь запыленные атмосферные слои.

Мы увидели на экранах небольшой участок поверхности планеты, не больше двух километров в диаметре. Пятно видимости стремительно перемещалось, повторяя движение корабля.

Однако серии скоростных фотоснимков, обработанных компьютером, оказалось достаточно, для того чтобы понять, – внизу под нами настоящая твердая планета, на которой, среди беспорядочного нагромождения скалистых изломов, встречались ровные участки, достаточные для того, чтобы посадить корабль.

Радиация на этой высоте резко снизилась, подтвердились данные, полученные первым зондом. Реакция ядерного синтеза шла только в верхних слоях пылевого облака, и атмосфера экранировала от излучений поверхность планеты, – не полностью, но все же радиация упала настолько, что мы могли бы покидать корабль без специальных скафандров высшей зашиты, которых у нас не было.

– Запустить второй зонд! – раздалась долгожданная команда капитана, и я ввел в компьютер заранее подготовленный кристалл мнемопамяти со всеми данными, необходимыми для выбора траектории полета зонда. Воющий звук его двигателей, усиленный плотной атмосферой планеты, неожиданно резко ударил в уши, и почти сразу светлая черточка зонда ушла вниз.

Уже через несколько минут, как только зонд спустился до высоты пяти километров, мы смогли наконец рассмотреть поверхность планеты в оптическом диапазоне. Изображение в инфракрасных лучах прожекторов зонда казалось нерезким, детали были размыты, и капитан недовольным тоном осведомился, почему зонд не опускается ниже.

– Там могут быть высокие горные хребты. Я предполагаю, что первый зонд разбился именно потому, что подошел слишком близко к поверхности.

– Я не нуждаюсь в ваших предположениях! – взревел капитан. – Мне нужно выбрать площадку, пригодную для посадки, немедленно спускайте зонд до пятисот метров!

– На такой высоте он разобьется через пару минут! Вы же видите, под нами горный район!

– Вы отстранены от вахты! Опустить зонд!

И команда капитана была выполнена. В последний раз на экране зонда мелькнули высоченные горные хребты, и уже через минуту экраны оптических локаторов потемнели от вспышки взрыва. Но, прежде чем взорваться, зонд успел передать серию фотографий местности впереди по курсу корабля. Двенадцать снимков застыли неподвижно на широком обзорном экране, и на четвертом из них я разглядел среди сплошного нагромождения горных хребтов кольцевой кратер, похожий на лунный.

Там, внутри горного кольца, могла быть площадка, пригодная для посадки. Мне пришлось забыть о собственных обидах и самолюбии. Я переключился на капитанскую линию связи и тихо произнес в микрофон:

– Капитан! На четвертом снимке есть кратер. Возможно, это наш единственный шанс. Зондов больше не осталось. – Наверно, этого говорить не следовало. Зунидинов даже не ответил, но это уже не имело значения, потому что корабль резко пошел вниз, следуя по траектории погибшего зонда. Благодаря полученным снимкам мы смогли учесть высоту горного массива, окружавшего кратер. И уже через несколько минут посадочные опоры корабля врезались в песок на его дне.

Я стоял в нескольких метрах от корпуса корабля и наблюдал за тем, как в ослепительном свете прожекторов разворачивается стандартная операция, обязательная при посадке корабля на неисследованной планете. Следовало считать планету опасной для людей до тех пор, пока не будут получены данные, опровергающие эту установку, но у меня имелись все основания полагать, что такие данные не будут получены никогда.